Читать онлайн «Украина от Адама до Януковича. Очерки истории». Страница 72

В результате в конце мая 1649 года собравшиеся с силами поляки начали новую войну против Хмельницкого. В ответ гетман разослал по Малороссии универсалы, призывая всех, способных носить оружие, под свои знамена. Получалась гигантская, более чем стотысячная армия, которую Хмельницкий разделил на тридцать полков.

Гетман, объединившись с крымским ханом, осадил Збараж, где находился многочисленный польский отряд. На помощь осажденным во главе войска, которое было усиленно немецкими наемниками, выступил сам Ян Казимир. Однако 15 августа при переправе через реку Стрипу недалеко от города Зборов королевские силы попали в засаду. Потеряв несколько тысяч человек, поляки смогли отбиться и даже начали строить укрепленный лагерь, но на большее их не хватило. Запорожская артиллерия простреливала польские позиции насквозь, убивая и калеча людей и лошадей. На следующий день в атаку пошли основные силы Хмельницкого. Поляки сражение явно проигрывали, ведь татары и казаки уже ворвались в их лагерь и устроили дикую резню. Еще немного, и сам король был бы зарублен казаками или захвачен в плен. Но Хмельницкий вдруг остановил битву, спася Яна Казимира от плена, а остаток поляков — от полного истребления.

По наиболее распространенной версии, бой был остановлен под давлением крымского хана, который был не заинтересован в полном уничтожении Польши, а потому пошел на сепаратные переговоры. Хотя, скорее всего, и сам гетман вовсе не горел желанием обагрить свои руки монаршей кровью.

На следующий день начались переговоры и был подписан так называемый зборовский договор, перечеркивавший все успехи восставших. По этому договору Малороссия оставалась под властью Польши, паны возвращались в свои владения, крестьяне обязаны были им служить. как и до восстания. Зато казаки получили огромную выгоду — реестр увеличивался до сорока тысяч человек, которые наделялись землей и правом иметь двух помощников. Лично Хмельницкому отходило все Чигиринское староство, приносящее 200 000 талеров дохода в год. Не остались обиженными и другие казацкие вожди. А вот не вошедшие в реестр снова закабалялись. По сути, казацкая старшина и лично гетман предали восставших ради своих шкурных интересов. Сам Хмельницкий по этому поводу высказался: «Нехай кождый з своего тишится, нехай кождый своего глядит — казак своих вольностей, а кто не попав до реестру, тому доля воротытся до своих панив, працювати и платити володарям десяту копу»…

Вскоре, в полном соответствии с содержанием Зборовского договора, в Малороссию стали возвращаться поляки-шляхтичи в сопровождении военных отрядов. Одним из них был шляхтич Корецкий, ранее владевший огромными имениями на Волыни. Однако местные крестьяне в кровопролитном бою разгромили войско Корецкого. Неожиданно Хмельницкий предложил волынским крестьянам добровольно покориться шляхтичу, а затем жестоко расправился с непокорными земледельцами. Многие крестьяне погибли ужасной смертью: по приказу гетмана их посадили на кол. Но даже такой поворот судьбы не заставил русский народ, уже хлебнувший свободы, покориться. Вернуться в свои маетки шляхтичи могли только с помощью огня и меча. И Хмельницкий с казаками активно помогал им. Так из революционного вождя гетман Богдан превратился в предателя народа, только этот факт гетманской биографии старательно затушевывают его биографы.

Вполне естественной была и реакция простонародья: даже на Сечи вспыхнуло восстание против батьки Хмеля. Запорожцы избрали своим новым гетманом казака-радикала Якова Худолия — непримиримого врага Речи По-сполитой. По городам и местечкам прокатилась волна антипольских выступлений, одним из крупнейших стало восстание жителей города Кальника. В ответ Хмельницкий в сентябре 1650 года обнародовал свой указ, предусматривавший смертную казнь за участие в разных волнениях и мятежах. На Запорожскую Сечь он отправил крупный карательный отряд, который быстро усмирил запорожцев. Худолий был казнен в гетманской столице Чигирине. Так же быстро гетманские войска ликвидировали народное восстание в Кальнике, где пятеро его руководителей были публично казнены. Казацкие старшины получили от «батьки Хмеля» приказ — подавлять народные выступления любыми методами.

Положение Хмельницкого в это было довольно затруднительным. Его популярность значительно упала, простой народ гетману уже не доверял, но при этом он не стал своим и для шляхты, которая готовилась «переиграть ситуацию» и начать новую войну. В поисках помощи Хмельницкий согласился признать над собой главенство турецкого султана, который приказал крымскому хану всеми силами помогать Хмельницкому как вассалу турецкой империи.

Интересно, что в своем отчёте царю о поездке в Польшу дьяк Кунаков в 1649 году пересказывает услышанный у литовского подканцлера Казимира Сапеги рассказ о том что Хмельницкий построил в Чигирине монетный двор и чеканит собственную монеты, на одной стороне которой изображен меч, а на другой имя гетмана. Возможно, это был лишь слух, подтверждающий амбиции Хмельницкого, а возможно, что попытка чеканки собственной монеты у казаков и была. Сегодня не известно ни родной такой монеты, но возможно где-то в степях Украины они до сих пор лежат, дожидаясь кладоискателей.

Пока его войско не было связано большой войной, Хмельницкий решил укрепить свое положение и начал интересную внешнеполитическую авантюру. У господаря Молдавского княжества Василия Лупу было две дочери, старшую из которых он выдал за князя Радзивилла, а вторая, Роксанда (Розан-да), пока еще была свободна. Этим и решил воспользоваться гетман. В 1650 году он вторгся в Молдавию, занял Яссы и принудил Лупу заключить союзный договор. Чтобы господарь не передумал, договор было решено скрепить свадьбой сына Хмельницкого и дочери Лупу, как только те подрастут.

Год мира позволил шляхте оправиться от неудач, и в декабре 1650 года сейм постановил начать карательный поход против православных. На этот раз шапкозакидательских настроений у поляков не было и в помине. Ян Казимир готовился к упорной и кровавой борьбе, а потому позаботился о надлежащей численности и подготовке войск. Помимо поляков, литвинов и русской шляхты, служивших в коронном войске, и шляхты из «посполитого рушения», для участия в походе были наняты двенадцать тысяч немецких пехотинцев, а также солдаты из Валахии. Несмотря на то, что среди польских войск находились сам король и коронный гетман Потоцкий, выкупленный из татарского плена, настоящим лидером поляков был князь Иеремия (Ярэма) Вишне шцняй1.651 года казацко-татарское войско сошлось с польским недалеко от села Берестечко при слиянии рек Стырь и Пляшовка. Это сражение по праву считается одним из крупнейших в средневековой европейской истории — в нем участвовало до 150 тысяч воинов[85] с каждой стороны. При этом битву вполне можно назвать и битвой народов, ведь с каждой стороны сражался целый интернационал. О польской армии мы уже писали, а вот у Хмельницкого кроме запорожцев, крестьян и татар, были еще янычары[86] и донские казаки.

В многодневном бою Хмельницкий был разбит, причем решающую роль в этой победе польского оружия сыграл князь Иеремия, лично поведший своих воинов в атаку. Татары, составлявшие до трети казацкой армии, понесли большие потери и стали спешно отступать. Хмельницкий, бросив казаков и крестьян, обороняющихся в своем лагере, помчался к хану, стремясь вернуть татар на поле битвы. Однако те, утомленные кровопролитными боями, отказались продолжать сражение, тем более, что пошел ливень, земля размокла и они лишились своего главного козыря — маневренности. В общем, татары не вернулись. Не вернулся к своей погибающей армии и Богдан. Впоследствии Богдан рассказывал, что стал пленником хана, хотя уже в те времена родилась версия, что, увидев поражение, гетман сознательно ушел с татарами. Ведь он хорошо помнил судьбу своих предшественников по восстаниям, которых «прижатые к стенке» казаки с легкостью выдавали на расправу полякам. Несомненно, что и теперь нашлись бы полковники, готовые головой Богдана откупиться от короля.

Этой версии придерживается и один из наиболее ярких современных украинских историков и публицистов Олесь Бузина. В своей книге «Тайная история Украины» он так описывает этот момент: «Но с чем теперь было возвращаться Хмельницкому? С голыми руками? Запорожский гетман прекрасно знал то, что начнется после его возвращения. Какая-нибудь тварь из лагеря перебежит к полякам и расскажет, что гетман пришел без татар. А король пришлет парламентеров с известным предложением: прощение за бунт в обмен на выдачу Богдана. И казаки согласятся! Они соглашались всегда! И в 1596 году на Солонице, когда выдали на расправу Наливайко. И в 1635-м, когда продали Сулиму. И в 1637-м под Боровицей — сбагрив с рук Павлюка. Продавать гетманов — любимое занятие запорожских «лыцарей», продувшихся в политические картишки. Хмельницкий знал об этом не из книжек. В конце концов он сам (тогда еще войсковой писарь) подписывал капитуляцию под Боровицей — говоря по-простому, «продавал» Павлюка. Пусть историки будущего курят фимиам бесстрашным казачьим героям. Хмельницкий-то видел воочию этих полупьяных стражей православия — он сам был из них. Оказаться на месте Павлюка и отдать любимую бычью шею под меч варшавского палача? А вот вам!