Читать онлайн «История русской литературы». Страница 10

Отвлекаясь от этой проблематики, которую здесь только обозначаем, отметим, что связь истории и истории литературы является глубоко закономерной и необходимой: обе эти дисциплины базируются на изучении текстов. Историю интересуют факты, о которых сообщается в тексте, и она занимается критикой текста прежде всего потому, что стремится установить степень его достоверности. Историю литературы, помимо всего прочего, занимают тексты и произведения как элементы литературной эволюции.

Но при этом изучение взаимодействия исторического и литературного контекстов в самом изучаемом тексте оказывается условием его понимания50.

В самом деле, любой текст соотнесен одновременно с исторической действительностью, и нужно понять, каким именно был механизм отбора фактов (= свидетельств об исторических событиях и исторических лицах), и с литературной традицией, и нужно понять, каким именно был механизм отбора текстов-источников:

Л ─ ф ─ Т ─ ф ─ Д

(здесь Т – текст, Л – литературная традиция, Д – историческая действительность, ф – фильтр [= актуальный механизм отбора фактов и текстов-предшественников]).

Проблема, однако, в том, что к реальности данная схема приложима лишь условно и требует целого ряда дополнений и корректив. Ведь каждый текст-предшественник данного, в свою очередь, связан с иными текстами и иными историческими фактами, а каждый исторический факт точно так же связан с иными фактами и текстами, количество которых может быть огромно или безгранично, как и количество форм и уровней взаимодействия между ними:

…Д***, Д**, Д* + Т***, Т**, Т*─ ф ─ Т ─ ф ─ Д ─ Д*, Д**, Д*** + Т*, Т**, Т***….

И каждый раз, при обнаружении новых связей, возникает вопрос о механизме отбора фактов и текстов и отношениях между ними, подчас сложных и запутанных.

В результате картина все время меняется, образ прошлого всегда в динамике, постоянно уточняется: в этом смысле история и история литература ничем не отличаются от других наук, все время уточняющих свои представления об объекте изучения, например физики или астрономии.

Но постоянно уточняются и границы между историей и историей литературы: заранее никогда точно не известно, какой именно литературный факт найдет свое место в исторических исследованиях, как не известно заранее и то, какой именно исторический факт а) установлен вполне достоверно и б) откроется историку литературы со стороны своего влияния на литературные произведения.

Поэтому одной из основных сфер постоянного взаимодействия истории и истории литературы является изучение литературной жизни во всем многообразии ее форм и культурных фунуций51.

***

Литературная жизнь обычно понимается как исторически изменчивая совокупность социальных институтов, оказывающих прямое или опосредованное влияние на литературу и другие виды искусства52.

Эти институты различаются, во-первых, по степени регламентированности их деятельности, во-вторых, по степени удаленности от государственной власти, в-третьих, по социальному составу. К числу наиболее влиятельных относят цензуру (придворную, духовную, светскую, ведомственную), литературные, артистические, политические, мистические общества, салоны и кружки, редакции журналов и газет.

Литературная жизнь по-разному влияет на литературу: в одних случаях опосредованно, через систему эстетических приоритетов, в других – непосредственно, обуславливая и литературные репутации, и порождение конкретных текстов. Простейшая форма влияния – прямой заказ, сложнейшая – формирование литературного мировоззрения.

Литературная жизнь – явление позднее: русское средневековье ее не знало, как не знало и понятия «художественная литература».

Ранний этап формирования литературной жизни в России связан с придворным бытом (вторая половина XVII – первая половина XVIII в.); в екатерининскую эпоху начинается постепенное, но последовательное перемещение литературной жизни в салоны, поначалу немногочисленные.

В первой половине XIX в. литературные салоны оказываются основной формой дворянского литературного быта, двор все больше уступает им влияние на литературу, хотя и не теряет его совершенно. Во второй половине XIX в. ситуация резко осложняется: разночинный мир начинает претендовать на ведущую роль в культуре, и на первый план выдвигаются редакции влиятельных журналов, стремившихся влиять на духовную сферу в целом.

От придворного быта к салонному и разночинному – такова основная тенденция в смене ориентиров русской литературной жизни.

На протяжении литературной биографии писателя его отношение к литературной (и, шире, общественной) жизни может неоднократно меняться: от активного участия в ней до отрицания ее значения. Подобного рода изменения обычно обуславливаются целой совокупностью причин и следствий (психологических, идеологических, эстетических, религиозных), уяснение которых необходимо для правильного понимания эволюции его литературной позиции, но, конечно, не всегда возможно.

Но меняется и отношение литературного сообщества к писателю: в одних случаях выраженный интерес к его литературной деятельности сменяется равнодушием, в других, наоборот, автор, которого ранее не замечали, выдвигается на авансцену литературной (подчас и общественной) жизни. Разумеется, литературная репутация зависит не только от собственно литературных факторов, но и от идеологических, социальных, от изменения литературных вкусов, от конкурентной борьбы и проч. Так, например, удаление А. П. Сумарокова от двора привело к резкому снижению интереса к его сочинениям со стороны культурной элиты и литературных кругов. Не менее известный эпизод из истории русской литературы: успех «южных поэм» А. С. Пушкина (прежде всего «Кавказского Пленника») предопределил падение читательского интереса к его произведениям конца 1820-х – 1830-х гг., создававшихся на совершенно иных эстетических основаниях: вкусы и ожидания публики остались прежними.

Для обозначения групп литераторов, придерживающихся идентичных или близких взглядов на поэтическое творчество и литературный процесс, в языке истории литературы есть несколько дополняющих друг друга терминов: литературный кружок, литературная школа, литературное направление.

При всей их смысловой близости каждый из них обладает собственными оттенками значения.

Первый связывает литературу с частным, общественным и литературным бытом (история любого литературного кружка всегда соотнесена с индивидуальными биографиями и судьбами, с историями личных и литературных отношений литераторов, с историями отдельных семей и историей того общества, к которому принадлежат члены кружка, с различными культурными механизмами формирования литературных репутаций и т. д.). Второй апеллирует, главным образом, к профессиональным аспектам литературной деятельности (усвоение жанров и стилей, образов, различных видов стиха, приемов композиции и проч.). Третий соотносит литературу со сферами исторического и надысторического, связывая литературную эволюцию с общественной психологией в ее исторически значимых аспектах, с идеологией и с религией.