Читать онлайн «Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль». Страница 10

Окончание студенческой жизни Раковского совпало с событиями, взволновавшими Европу, – восстаниями в Армении и на острове Крит. В связи с ними Раковский написал несколько статей, в которых обратил внимание французских социалистов на необходимость выступить в защиту армян, критян, а вкупе с ними и македонских болгар, ведших мужественную борьбу против турецкого деспотизма.

Он уже тогда подметил, что недостаточное внимание к Восточному вопросу, к зловещей роли, которую играет мусульманский фанатизм, являвшийся опорой реакционнейших режимов, является одной из слабых черт международной социал-демократии. Этому вопросу Раковский посвятил и доклад, прочитанный от имени Болгарской социал-демократической партии на Лондонском международном социалистическом конгрессе 1896 г. и опубликованный затем Карлом Каутским в германском теоретическом социал-демократическом журнале «Нойе цайт».[42]

Так к середине 90-х годов Крыстю Раковский стал не только специалистом-медиком, но и зрелым социалистом, убежденным сторонником теории Маркса, квалифицированным публицистом и оратором, сравнительно широко известным в кругах европейских социалистов.

После окончания университета и защиты в 1897 г. диссертации перед Крыстю встал тривиальный, но жизненно важный вопрос: «Что же дальше?» Несмотря на широкие контакты с зарубежными социалистами, его помыслы и деятельность были в первую очередь связаны с Болгарией. Приходилось, однако, учитывать, что он являлся румынским подданным. Наконец, хотел поехать в Россию, тем более что он собирался жениться, как уже отмечалось выше, на русской девушке Елизавете Рябовой, с которой познакомился в Швейцарии, а позже учился вместе с ней в университете в Монпелье.

В 1893 г. в жизни болгарской студенческой колонии произошел трагический случай. Покончил жизнь самоубийством друг Раковского Слави Балабанов, который страдал депрессией. Многие связывали его болезнь с желудочно-кишечными заболеваниями, отразившимися на психике Балабанова. Но некоторые близкие к нему друзья считали, что причиной самоубийства могла послужить неразделенная любовь к Лизе Рябовой, которая предпочла Раковского. В предсмертном письме от 25 марта 1893 г., адресованном Крыстю, о любовной драме прямо не говорилось, но последние слова Балабанова звучали так: «Прощайте все: прощай, Георгий (Бакалов. – Авт.), прощай, Стоян (Ноков. – Авт.). Прощайте и Вы, Лизавета Павловна».[43] К Бакалову и Нокову Балабанов обратился на болгарском языке, а к Е. Рябовой на русском.

Лиза была дочерью актера Императорских театров Павла Яковлевича Рябова. Окончивший в 1857 г. Московское театральное училище, Рябов вначале работал музыкантом, но большие способности проявил в драматическом искусстве и с 1862 г. являлся одним из ведущих актеров Малого театра, где играл до 1900 г., а в 1877 г. инсценировал для своего театра гоголевские «Мертвые души».

Дочь по его стопам не пошла, решила стать медиком и поехала учиться в Швейцарию. Оба молодых врача летом 1897 г. отправились в Москву, воспользовавшись, в частности, тем, что там происходил международный медицинский съезд. Сам факт, что только что получивший ученую степень Раковский был допущен на это внушительное научное собрание, был свидетельством его незаурядных способностей и умения добиваться своего. Действительно, открытый 7 августа 1897 г. в Большом театре XII международный съезд врачей рассматривался в России как большая честь для страны и ее властей. В президиум входили члены царской фамилии, заседания открыл речью на латинском языке министр народного просвещения граф И. Д. Делянов. В ложах восседали дамы в роскошных туалетах, мужчины во фраках. Зрительная зала была блестяще освещена. В глубине сцены находился большой портрет государя императора, окруженный лавровыми деревьями и пальмами. На съезде выступали светила русской и мировой медицины Н. В. Склифосовский, Р. Вирхов и многие другие.

Но Крыстю и Лизе намного важнее были их будущие семейные дела, тем более что на то, что происходило в Большом театре, они смотрели как на бессмысленную показуху. Едва показавшись на съезде, Раковский более туда не заглядывал. Прожив в доме отца невесты около двух недель и получив благословение на брак, Елизавета с женихом отправились в Геленджик, имение его отца в Добрудже, где 30 августа сыграли свадьбу.[44]

Будучи еще студентом в Швейцарии, Раковский несколько раз ездил в Болгарию, встречался с социалистическими деятелями, выступал с рефератами. Вместе с тем его заинтересовала проблема международных отношений на Ближнем Востоке и роль Российской империи в решении балканских дел и Восточного вопроса в целом. Он написал книгу «Россия на Востоке», которую удалось выпустить в Болгарии.[45] Издателем книги стал видный социалист-просвещенец Георгий Бакалов, благодаря неутомимой деятельности которого болгарский читатель познакомился с огромным массивом ценной художественной и научно-популярной отечественной и особенно зарубежной литературы.[46]

Если иметь в виду, что в Болгарии того времени выразители общественного мнения четко делились на русофилов и русофобов (преобладали первые), а в своей книге молодой Раковский предпринял попытку подняться над крайними позициями и осуществить более или менее объективное исследование (разумеется, ограниченное марксистскими догмами), то становится ясным, какой переполох вызвала его работа в прессе, прежде всего русофильской. «Слепая история бросила нас к самым стопам России, но и руки этого великана, голова которого достигает вечных льдов, не так уж коротки и при любом волнении дотягиваются до нас. Одни болгарские граждане считают это обстоятельство высшим благом для Болгарии. Другие видят в русском влиянии огромную ношу, которая обрушится как ночная метель на крохотную и бедную болгарскую хижину» – так начиналась эта первая книга Раковского.[47]

В работе доказывалось, что после поражения России в Крымской войне 1853–1856 гг. она более не могла вести откровенно завоевательную войну против Турции – против нее немедленно ополчилась бы новая европейская коалиция. Единственным путем обеспечить себе господство или влияние в турецких землях, особенно европейских, оставалась поддержка национальных движений и, следовательно, освободительных войн. Благодаря этому можно было бы заслужить благодарность освобожденных народов и попытаться вовлечь бывшие турецкие провинции в свою орбиту влияния. Именно в этом Раковский видел главный смысл Русско-ту рец кой войны 1878–1879 гг. Так или иначе, в результате появления этой работы Раковский стал известной в Болгарии личностью, вокруг которой происходили ожесточенные споры.