Читать онлайн «Владимир Святой [3-е издание]». Страница 128

Примечания

Здесь и в дальнейшем древнерусский текст цитируется в основном в облегченном, адаптированном виде, более понятном читателю; в то же время это и не совсем перевод — имена, названия, многие важные понятия и термины передаются так, как они сохранились в подлиннике.

Во времена, о которых идет речь, буква «ъ» («ер») еще не потеряла своего звучания. Она произносилась как неопределенный гласный звук, вроде нынешних безударных «а», «о» или «ы». Имя отца Малуши звучало, вероятно, как «Малко» или, может быть, «Малык».

Заметим сразу, что многие даты начальной русской летописи ставятся исследователями под сомнение — ведь записи о событиях той далекой поры делались много позже их самих; к тому же летописцы пользовались разными космическими эрами, то есть по-разному считали число лет от Сотворения мира до Рождества Христова. Поэтому там, где мы не можем проверить летописную датировку иными источниками, нам придется, пользуясь ею, помнить о ее известной относительности.

Пардус — гепард, барс.

О втором походе Руси на Хазарию рассказал в своем сочинении арабский путешественник и географ, современник событий Абу-л-Касим Ибн Хаукаль. В том самом году, когда русские рати опустошили Самандар и Итиль, он посетил первый из названных городов и своими глазами смог увидеть опустошения, причиненные русами. Араб назвал и точную дату этого события — 358 год эры хиджры, то есть 968/969 год от Рождества Христова (Калинина Т.М. Указ. соч. С. 90–91.).

Сторожа — передовой отряд, охранение или разведка.

Паволоки — драгоценные ткани.

Скора — меха.

Само существование Новгорода (как укрепленного города) во времена Владимира вызывает серьезные сомнения. Археологические данные свидетельствуют, что поселение возникло здесь не ранее первой половины — середины X века; первая деревянная крепость, кажется, была построена лишь в 1044 году новгородским князем Владимиром Ярославичем, внуком Владимира Святого. Вероятным предшественником Новгорода считают ныне так называемое Городище (известное также как Рюриково Городище) — укрепленный центр, находившийся в 2-х километрах от современного Новгорода вверх по Волхову, у самых его истоков. По-видимому, до начала XI века (княжение в Новгороде Ярослава Владимировича) Городище было резиденцией новгородских князей.

В «Истории Российской» В.Н. Татищева рассказывается о подвигах в Болгарии во время отсутствия там Святослава некоего воеводы Волка (из других источников неизвестного). Болгары, узнав об уходе Святослава, осадили Переяславец. Волк, испытывая недостаток продовольствия и зная, что многие горожане «имели согласие» с болгарами, повелел тайно изготовить ладьи. Сам же объявил во всеуслышание, что будет оборонять город до последнего человека, и демонстративно приказал перерезать всех лошадей и солить и сушить мясо. Ночью русские подожгли город. Болгары устремились на штурм, а русские, выступив на ладьях, напали на болгарские ладьи и захватили их. Отряд Волка покинул Переяславец и беспрепятственно спустился вниз по Дунаю, а далее морем до устья Днестра. На Днестре Волк встретился со Святославом (Татищев. Т. 2. С. 51.). Откуда излечен этот рассказ и насколько он достоверен, неизвестно.

Очевидно, что текст искажен. Вместо слов «со всяким», вероятно, должно было читаться: «с Иваном» или «с Цемьским» (Цимисхием).

Хартия — пергамен.

Иоакимовская летопись была введена в научный оборот в XVIII веке первым русским историком Василием Никитичем Татищевым. Татищев считал ее автором Иоакима Корсунянина, первого епископа Новгорода (X век). Отсюда произошло и название летописи. О принадлежности летописи Иоакиму порой всерьез рассуждают и современные авторы — писатели и даже историки. Но очевидно, что открытый Татищевым летописный текст мог возникнуть не ранее XVII века, а может быть, даже в XVIII веке. Большинство исследователей крайне низко оценивает степень достоверности этого источника, к которому, кстати, нам предстоит еще не раз возвращаться. Многие его сообщения явно восходят к домыслам историописателей XVII–XVIII веков. Наличие же какого-то древнего источника, из которого составитель летописи мог черпать сведения, не дошедшие до нас в иных летописных сводах, не выявлено и потому остается сомнительным.

«Когда умирал отец, тогда, по-видимому, разрывались все политические связи между его сыновьями, — писал выдающийся русский историк Василий Осипович Ключевский, — политической зависимости младших областных князей от старшего их брата, садившегося после отца в Киеве, незаметно. Между отцом и детьми действовало семейное право; но между братьями не существовало, по-видимому, никакого установленного, признанного права…»

Так рассказывает «Повесть временных лет». «Память и похвала князю Владимиру» Иакова мниха, использовавшая какой-то более древний летописный свод, дает другую версию случившейся трагедии: «…У Вруча града мост обломился с воями, и удавили Олега в гребли (во рву. — А. К.)».

Этот князь был послан сюда своим отцом, опасавшимся «сурового тирана» Ярополка. «Тиран» действительно убил Колгу, но и сам был убит Владимиром, рассказывает польско-чешский писатель конца XVI века Бартоломей Папроцкий, несомненно, знавший историю борьбы трех Святославичей по русским источникам. Колга обеспечил своего сына большим запасом золота и серебра. В дальнейшем тот, однако, отказался от титула князя и принял достоинство рыцаря. Он получил прозвище «Враг» — якобы из-за своего любимого ругательства «Иди к врагу», то есть «к черту», — и его потомки стали называться Враговскими. Сын Колги стал родоначальником моравского рода Жеротинов. Начало всей этой истории Папроцкий относит к легендарному 862 (6370) году.

Сага о Тидреке Бернском так описывает укрепления Полоцка: «Была там крепкая каменная стена, большие башни и широкие и глубокие рвы, а в городе было великое войско для его защиты». Впрочем, это вполне стандартное описание укрепленного европейского города, вероятно, не имеет отношения к историческому Полоцку.