Читать онлайн «Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.». Страница 60

В связи с нехваткой достаточного количества рабочего скота (самых лучших лошадей, как мы знаем, казаки забрали в отступление, где они и остались) и фуража в конце марта для хуторских исполкомов был издан специальный приказ станичного исполкома, в котором излагался порядок распределения имеющегося у казаков рабочего скота и семенного зерна. Была установлена норма на использование рабочего скота и владение им. Так, на десять душ населения разрешалось держать одну пару быков или лошадей, с помощью которых хозяин мог высеять не менее сорока пудов зерна.

Хозяин рабочего скота не имел права отказывать безлошадному в помощи. За использование скота полагалась оплата по утвержденному исполкомом расчету. Засев полей должен был производиться одновременно как хозяину, так и его компаньону. Там, где не было согласованности по аренде скота, виновнику полагалось поставить на вид.

Рабочий скот, считавшийся по расчету населения в хуторе лишним, должен был быть замобилизован на тот хутор, где в нем имелась большая нужда. Лишний посевной хлеб с разрешения исполкома отпускался в нуждающийся хутор по установленным ценам.

Засев полей предполагалось провести общими усилиями и организованным порядком. Кузнецы, плотники, столяры, сапожники, учителя, пастухи и сторожа при училищах, чей труд считался полезным в своем прямом применении, освобождались от подготовки к проведению полевых работ.

Каргинским исполкомом решались и другие не менее важные вопросы – организация Красной кузницы для ремонта плугов, запашников, предметов домашнего обихода; выработка и утверждение Красной инструкции для хуторских советов; назначение заведующего Красной мельницей и подбор мирошников, крупчатника, машиниста; выработка временных единых цен на зерно, мясо, крупу, масло и другие продукты; решение вопроса о выделении нуждающейся семье коровы, о приобретении на стороне бугая для общественного стада коров и племенного жеребца для табуна и их прокормлении.

Много возникало споров и разных суждений о найме хорошего пастуха и подпаска, сторожа к общественным амбарам. Исполком и его председатель Федор Чукарин днями и ночами сидели в прокуренном кабинете: обсуждали, спорили, утверждали.

С приходом весны и таянием снега на полях вскрылось множество трупов погибших животных, принимались срочные меры по их захоронению. Проводился сбор телефонного провода, колючей проволоки, огнестрельного и холодного оружия, брошенного на полях и поднятого со дна Чира.

Самым первым советским праздником, пришедшим на Верхний Дон и всенародно отмечавшимся, был день Парижской коммуны. Этому дню были посвящены многие собрания, проведены митинги. Вот как этот день отмечали в хуторе Пономареве, где за два года до этого произошла расправа над участниками экспедиции Подтелкова.

«18 марта празднование дня Парижской коммуны проводилось в имении Б. Мелихова. Публики насчитывалось около восьмисот человек. После митинга – спектакль «Борьба за волю». Присутствовали граждане и гражданки, много молодых казачек. После спектакля танцы, пели революционные песни. На митинге была вынесена резолюция:

Мы, граждане и гражданки, приветствуем Советскую власть, Красную Армию. Она дала нам землю, освободила нас от злейшего врага Деникина и от помещиков-угнетателей.

Да здравствует Красная Армия!

Да здравствуют вожди революции!»

В конце марта по инициативе Федора Чукарина на заседании Каргинского станичного исполкома был поставлен и обсужден вопрос об организации кузнечно-слесарных мастерских и коллективных огородов. Приняв единогласно постановление, исполком обязал заведующего земельным отделом Дмитрия Каргина «немедленно привести мастерские в надлежащий порядок и поставить на точную высоту». На площади в 20 десятин на коммунистических началах решили организовать 9 Советских огородов. Земельный отдел обязали распределить семена и начать работу организованным порядком.

Следом за каргинским почином огороды и овощные плантации были организованы в станице Боковской на площади в 10,5 десятин и станице Краснокутской – 12,5 десятин. Затем по решению окружного исполкома эти огороды и плантации были национализированы.

В сентябре, когда стало очевидным, что опыт по совместной обработке земли, вложенному труду и распределению овощей не удался, окрисполком признал национализацию огородов и плантаций неправильной и преждевременной. В то же время было признано необходимым организовать три Советских хозяйства: два в имении бывших помещиков Мелихова и Кузнецова и отдельно в бывшем имении помещицы Коньковой под Боковской.

В апреле были организованы первые коллективные хозяйства: Ермаковская коммуна (станица Краснокутская), артель Вербовская (волость Пономарев), артель Макаровская (станица Казанская). 9 апреля на заседании Каргинского станичного исполкома был поставлен вопрос об организации в Каргинской трудовой артели имени Федора Чукарина. Однако Федор Стратонович сказал, что с присвоением его имени трудовой артели «надо немножко повременить», и вопрос о присвоении был на неопределенное время отложен.

К декабрю 1920 года в Верхне-Донском округе было организовано 15 артелей, некоторые из них работали на коммунистических началах.

В октябре по решению окружного исполкома были национализированы большие фруктовые сады, ранее принадлежавшие помещикам Мелихову, Кузнецову, Коньковой, купцу Лёвочкину (в хуторе Грачеве), Тимофею Каргину (сад с питомником в Каргинской), сады Попова и Камышева; на левой стороне Дона – большой сад с питомником бывшего дворянина Шумилина. Национализированные сады с питомниками стали считать Советскими хозяйствами культурного садоводства. С годами большинство из них, оставшись без надзора и ухода, были вырублены. В конце двадцатых годов сад с питомником Тимофея Каргина, также оставшийся без ухода и присмотра, жителями станицы постепенно вырубался и вскоре прекратил свое существование.

Такая же участь постигла слесарно-кузнечные мастерские. Не выдержав бюрократической организации труда и оплаты, бесхозяйственности, снесенный из кузниц и мастерских инструмент для общего пользования приходил в негодность, стал разворовываться; рабочие, едва успев разобрать остатки своего инструмента, разошлись по домам. Опыт по совместной работе в один котел не удался. Недолго просуществовало и открытое в Каргинской на добровольных началах кредитное товарищество по заготовке и продаже продуктов, шерсти, пера и щетины.

8 апреля Каргинский исполком установил окончательный срок начала полевых работ. Для засева 40 десятин земли, принадлежащей исполкому, с хуторов были затребованы 50 запашников. Грачевского хуторского председателя обязали с участка бывшего станичного атамана Федора Лиховидова доставить в Каргинскую сено, а каргинскому председателю перевести ее на поля, где будут проводиться засевы. Заведующего земотделом обязали доставить необходимое количество посевного зерна. Было приказано к посевам приступить на третий день Пасхи, не позднее 9 часов утра. Члены исполкома получили задание «бдительно следить за буржуазией и лодырями из пролетариата, чтобы они работали наравне с другими, предупреждая, что не работавшим Советская власть хлеба не даст».