Читать онлайн «100 великих евреев». Страница 32

Своими короткими четверостишиями Гейне ухитрялся моментально вызывать в воображении свои уникальные поэтические миры. Его сравнивали с Шопеном за одинаковое умение создавать всего несколькими звуками любые желаемые лирические образы. При всей своей лаконичности поэмы Гейне выявляют беспредельную экспрессивность.

Многие из его поэтических сочинений настолько широко известны в Германии и Австрии, что они стали частью фольклора. Даже нацисты не смогли отрицать его значение для немецкой культуры. Популярная поэма Гейне «Лорелея» была включена в нацистские поэтические сборники как «народная песня». И все же фашизму было чего бояться в глубоко эмоциональном и личном еврейском наследии Гейне. Гитлер даже приказал уничтожить могилу Гейне на Монмартре.

Поначалу увлеченный наполеоновской революцией, Гейне подобно Бетховену разглядел затем в «освободителе» тирана. Будучи романтиком в выборе пасторальных тем, Гейне все же был жестоким реалистом. Не довольствуясь – как многие из его современников – ностальгическими вздохами по более величественному общегерманскому прошлому, «гражданин мира» Гейне звал французов быть бдительными перед будущей тевтонской угрозой. Не менее обеспокоенный буйными мечтами Карла Маркса, Гейне предвидел приход коммунизма, более заинтересованного в жестокой власти, нежели в оказании помощи людям. В последние годы жизни Гейне посвятил себя иудаизму. Только когда христиане будут полностью освобождены еврейским Мессией, т. е. последуют его проповеди мира, доказывал Гейне, только тогда все человечество, а не одни лишь евреи, навсегда покончит со своими страданиями.

Получившему в 1952 г. Нобелевскую премию по физиологии и медицине Зельману Абрахаму Ваксману обычно приписывают разработку антибиотиков как самого эффективного средства (наряду с пенициллином и сульфамидными препаратами) ликвидации бактериальных инфекций (и первого эффективного метода лечения туберкулеза). Длившееся всю жизнь влечение Ваксмана к изучению микроорганизмов привело его к выделению «мицинов» (стрептомицина, актиномицина и неомицина) – антибиотиков, весьма успешно применявшихся в клинических целях.

Свое удивительное открытие указанных антибиотиков (и некоторых других) Ваксман сделал в результате исследования почвенных организмов. Он выделил активные микроорганизмы, которые дают растворимые вещества, имеющие антибактериальные свойства. В самом деле, еще до того как стала широко известна его работа по антибиотикам, Ваксман приобрел международную научную репутацию микробиолога по почвам.

Люди, оказавшие заметное влияние на мир, часто могут проследить истоки своего творчества вплоть до своей юности. Молодые годы Ваксмана прошли в еврейском местечке близ Киева. В то время как в более развитых регионах наготове имелись антитоксины, маленькая сестра Ваксмана умерла от дифтерии. Такая неоправданная смерть не забывается.

Получив традиционное еврейское воспитание, Ваксман еще молодым увлекся общественными делами. Будучи подростком, он вместе с друзьями основал школу для бедных еврейских детей, ухаживал за больными.

Подобно многим представителям своего поколения, Ваксман отправился на поиски счастья в Америку и в возрасте двадцати двух лет поселился в Нью-Джерси. Студентом и аспирантом университета Ратджерса он изучал сельское хозяйство и бактериологию. В двадцать семь лет он опубликовал первую работу по почвенным бактериям и низшим грибам. После краткого пребывания в Калифорнии Ваксман со своей молодой женой обосновался в городе Нью-Брансуик близ Ратджерса, где в 1920—1930-х гг. он стал профессором и изучал с ассистентами и студентами мир микроорганизмов в почве. В тот период он начал консультировать промышленников, оказывая помощь в производстве пищевых добавок и ферментов, получаемых из бактерий и грибов. Летом Ваксман работал в лаборатории в Вудс-Хоуле на полуострове Кейп-Код, занимаясь исследованием морской микробиологии.

Накануне надвигавшейся Второй мировой войны вооруженный глубокими знаниями о многих видах почвенных микробов, особенно об актиномицетах, Ваксман попытался вместе с коллегами в 1939 г. выделить продукты, которые разрушали бы бактерии и позволили бы контролировать инфекцию. В 1940-х гг. ограниченный в средствах Ваксман разработал простую технику определения многих антибиотиков. Позже при поддержке фармацевтического гиганта «Мерк и компания» и клиники «Майо» лаборатория Ваксмана установила эффективность этих чудодейственных препаратов. Ваксмана особенно тронуло их использование для лечения детских болезней, поскольку он всегда помнил о своей умершей сестренке.

Немало ученых, сделавших великие открытия, не дожили до претворения результатов своих исследований. К счастью, Ваксман успел насладиться похвалами со стороны политических и религиозных лидеров своего времени и дожил до торжественного дня в 1952 г. когда ему была присуждена Нобелевская премия. Гонорары, выплаченные «Мерком» за проданные антибиотики, позволили Ваксману создать собственный Институт микробиологии – мировой центр микробиологических исследований.

Его влияние распространилось по всему свету. Ваксмановские исследовательские институты работают в Азии и Европе. Антибиотики спасли неисчислимые миллионы жизней. Мировым приоритетом остается организация международных усилий по доставке этих важнейших веществ в самые отдаленные уголки и бедные страны. Ваксман внимательно следил за полезным применением микроорганизмов в производстве таких продуктов питания, как сыр, вино и уксус. Однако самое важное заключается в том, что в химической войне антибиотиков он реализовал свое неканоническое заявление: «Из земли придет твое спасение».

Рожденный Якобом Либманом Бером в Берлине в семье богатых банкиров и торговцев, Джакомо Мейербер славится прежде всего созданием Большой оперы. Его влияние, поначалу сказавшееся на операх Верди, Вагнера и Бизе, распространилось и на двадцатый век. Роскошные постановки Флоренца Цигфельда и Эндрю Ллойда Уэббера обязаны своей пышностью и блеском Мейерберу. Музыкальный стиль Мейербера стал антитезой стиля более молодого и мягкого коллеги Мендельсона, поскольку раздумью он предпочел напыщенные жесты, захватывающие эффекты, перезрелую мелодраму, нескончаемую сентиментальность и большую длительность. Ни один композитор до Рихарда Штрауса не был так популярен и не зарабатывал столько денег.

Попав (как и Мендельсон) еще в юные годы в питательную культурную среду, Мейербер учился играть на фортепьяно у великого Муцио Клементи, а композиции и теории – у Карла Фридриха Цельтера (учившего и Мендельсона) и у знаменитого теоретика аббата Фоглера в Дармштадте. В этом городе вместе с ним учился Карл Мария фон Вебер, автор «Вольного стрелка», позже признанного первой великой оперой немецкого романтизма. Фоглер устроил Мейербера придворным композитором. К двадцати пяти годам он приобрел также известность пианиста-виртуоза.