Читать онлайн «Неожиданная Россия. XX век (СИ)». Страница 83

«Буферная» ДВР с её свободой торговли и капитализма должна была не только привлечь американский бизнес в противовес японцам, но и тем самым прорвать экономическую блокаду советской России. Дальневосточная республика с тихоокеанскими портами планировалась как неформальные ворота для торговли ещё никем не признанной советской России с внешним миром. Руководитель разведки ДВР Михаил Трилиссер в декабре 1920 года так прямо и объяснял местным коммунистам: «Мы должны стремиться к созданию здесь таких внешних условий, которые могли бы помочь иностранцам, стесняющимся непосредственно завязать торговые отношения с советской Россией, таковые связи завязать. В этом есть смысл буфера».

ДВР действительно смогла начать многочисленные переговоры с американскими компаниями по «концессиям» на Дальнем Востоке – бизнесменов из США интересовали добыча леса, угля, нефти и золота на тихоокеанском побережье бывшей Российской империи. Быстро появились и представители иных стран – например канадцы интересовались крупнейшим в Сибири источником соды на Доронинском озере под Читой, а германский консул в Маньчжурии начал переговоры с ДВР по поводу участия немецких фирм в поиске вольфрамовых, молибденовых и ванадиевых месторождений на территории Дальнего Востока.

Но первым оказался некий американский предприниматель Джон Винт, по договору с властями ДВР начавший добычу золота на притоках Амура. Не меньшую активность проявили нефтяные корпорации – уже летом 1920 года американская «Sinclair Oil Corporation» начала переговоры с ДВР о добыче «чёрного золота» на Северном Сахалине. Однако, когда американские нефтяники высадились на острове, их арестовали японцы. При этом Токио официально заявил, что большевики таким образом пытаются стравить Японию и США…

В итоге Дальневосточной республике удалось пробить дипломатическую и экономическую блокаду. Японии пришлось начать официальные переговоры с ДВР, представители «республики» появились в Китае, а затем и в США. В Читу, которая тогда считалась столицей ДВР, прибыл американский дипломат Колдуэлл.

В конце 1921 года в Вашингтоне началась так называемая «Тихоокеанская конференция», в которой участвовали все государства, имевшие интересы в регионе, но фактически всё решали три крупнейшие на тот момент державы Тихого океана – США, Япония и Британская империя. Чтобы оказать давление на японцев, американские власти допустили в Вашингтон и делегацию Дальневосточной республики.

Официально ДВР в конференции не участвовала, но активно работала на неофициальном уровне. Итогом стало фактическое принуждение Японии под нажимом США вывести оккупационные войска из Приморья и Приамурья. Токио в то время был еще не готов открыто конфликтовать с американцами, а в Вашингтоне сочли, что лучше русский Дальний Восток достанется слабой ДВР, чем сильной Японии.

Ленинская хитрость – при помощи «буферной» республики «использовать американский империализм против японской буржуазии» – увенчалась успехом.

«Американец из Чернобыля»

Все внешнеполитические манёвры и демократические выборы ДВР шли на фоне не прекращавшихся вспышек гражданской войны и стычек с японскими оккупантами. Красноармейские части в Приамурье и Приморье так же были замаскированы под вооруженные силы отдельного государства и именовались НРА ДВР, «Народно-революционная армия Дальневосточной республики».

В октябре 1920 года «народоармейцы», как называли бойцов НРА, с третьей попытки отбили Читу у войск поддерживаемого японцами атамана Семёнова и сделали город официальной столицей «буфера». Но военная история Дальневосточной республики – это отдельная большая тема не на одну книгу. Ведь именно НРА ДВР пришлось вести самые последние бои гражданской войны: в феврале 1922 года отнимать у белых Хабаровск, а в октябре того же года добивать последние части белых в Приморье.

Кавалеристы НРА ДВР

То есть на всём протяжении недолгого существования Дальневосточная республика не контролировала полностью свою формальную территорию, а в Приморье и Владивостоке властям и сторонникам ДВР приходилась даже сосуществовать бок о бок с японскими оккупантами и остатками белых войск. Такая ситуация породила два центра власти этого «государства», располагавшихся в полутора тысячах км друг от друга – в Чите и Владивостоке.

Хотя формально ДВР была отдельным государством с многопартийностью и демократическими выборами, внешнюю политику и армию «буфера» полностью контролировали большевики. Для этого было создано действовавшее нелегально особое Дальневосточное бюро РКП(б) – его состав и численность постоянно менялись. Неизменным было лишь вызванное «политической географией» ДВР разделение на две группы – владивостокскую и западную (читинскую), а также два неформальных лидера этой партийной структуры. Во Владивостоке таковым был Пётр Никифоров, а в Забайкалье – Александр Краснощёков.

Эти два человека и стали для истории главными персоналиями ДВР, а их судьбы наглядно показывают характер и суть «буферного государства». Оба были «старыми большевиками» и ровесниками. В 1920 году, на момент создания ДВР, Никифорову было 37, а Краснощёкову 39 лет. Оба задолго до революции оказались в большевистском подполье, а с 1917 года – активными участниками революции и гражданской войны. На этом сходство двух глав ДВР заканчивается – начинаются различия, немало сказавшиеся в истории дальневосточного «буфера».

Александр Михайлович Краснощёков, точнее Абрам Моисеевич Краснощёк, родился в Чернобыле (который спустя век станет знаменит после аварии на АЭС). Студентом в Киеве увлекся идеями социал-демократов, был среди первых распространителей ленинской газеты «Искра». В 1902 году, опасаясь ареста, эмигрировал сначала в Германию, потом дальше – в США. Здесь Абрам Краснощёков под фамилией Тобинсон (ибо настоящая на английском почти не произносима и писалась тогда аж с 15 буквами) начинал рабочим-маляром, но к 1912 году сумел закончить Чикагский университет и стать преуспевающим адвокатом.

Александр Михайлович Краснощёков, он же Абрам Моисеевич Краснощёк

Его будущий соратник-соперник по ДВР, в то время гремел кандалами и готовился к смерти. Пётр Михайлович Никифоров родился в деревне под Иркутском в семье золотоискателя, и с детства наблюдал тракт, по которому гнали ссыльных в Якутию. Работать начал сторожем на телеграфе, затем прокладывал по тайге первую телеграфную линию в Якутск. В том году, когда Краснощёков эмигрировал в США, Никифоров так же стал участником нелегальной организации революционеров.

В 1905 году первую русскую революцию Никифоров встречает матросом срочной службы – не где-нибудь, а на царской яхте «Полярная звезда». На эту службу, как сейчас в Кремлёвский полк, отбирали только красавцев славянской внешности и богатырского роста – у сибиряка Петра Никифорова этого было с избытком, рост и представительность второго главы ДВР отмечали все очевидцы.

Его будущий коллега Краснощёков тоже был высок, но совсем иного типажа. «Был он костляв, долговяз, неуклюж, у него было большое мефистофельское лицо, очки и часто насмешливая и безжалостная манера в разговоре» – так опишет очевидец первого главу ДВР.

Второй лидер ДВР, красавец-матрос Никифоров за 15 лет до того, как возглавлять дальневосточное государство, на службе охранял царя, а в свободное время слушал выступления Ленина и Троцкого в «Петербургском совете рабочих депутатов». Опыт создания в 1905 году таких параллельных структур власти пригодится матросу позднее, в ДВР. Пока же он становится рядовым «боевиком» первой русской революции с типичной судьбой – матросский мятеж в Кронштадте, подполье, попытка ограбления казначейства, арест в 1910 году, камера Иркутского централа и приговор к повешению.