Читать онлайн «Принятие прибежища. Принятие этических правил буддиста-мирянина.». Страница 6

Ранее утверждалось, что подлинным прибежищем является Дхамма. В свете проведённого рассмотрения, это заключение можно уточнить. Учение, переданное словами — это на самом деле карта, совокупность наставлений и рекомендаций. Поскольку нам приходится полагаться на них для достижения цели, учение действительно является подлинным прибежищем, но только в производном смысле. Поэтому мы можем назвать его истинным, но в то же время, косвенным прибежищем. Мирской путь является непосредственным, потому что практиковать следует именно его. Но поскольку главной задачей мирского пути является достижение надмирского, его роль [в качестве прибежища] будет временной. Поэтому мирской путь следует считать подлинным и непосредственным, но временным прибежищем. Надмирской путь — это предвестник Ниббаны. Когда он достигнут, то необратимо ведёт к цели, поэтому его можно назвать истинным, непосредственным и наивысшим прибежищем. Однако, даже надмирской путь является обусловленным явлением, обладающим свойством непостоянства, как и всё обусловленное. Более того, будучи способом достижения цели, он ценен лишь как средство, не обладая ценностью сам по себе. Поэтому он не может считаться наивысшим прибежищем. Наивысшим прибежищем можно считать лишь саму цель практики — необусловленное состояние Ниббаны, которая среди всех трёх прибежищ является реальным, непосредственным, наилучшим и окончательным. Это лучшее укрытие, островок безопасности, убежище, дающее полную защиту от страхов и опасностей существования в Сансаре.

3. Сангха

На обыденном или мирском уровне Сангха означает общину монахов (Bhikkhu-Sa?gha). Под этим понятием подразумевается сообщество людей, управляемое строго определёнными правилами. Возможность стать членом Сангхи открыта для любого человека, удовлетворяющего требуемым стандартам. Для вступления в эту общину необходимо лишь пройти церемонию в соответствии с правилами, описанными в Винае, своде правил монашеской дисциплины.

Несмотря на формальный характер общины, она выполняет бесценную работу по сохранению и распространению учения Будды. Благодаря существованию непрерывной линии передачи учений, Сангха уже в течение 2500 лет выполняет роль хранителя Дхаммы. Образ жизни, который она даёт возможность вести, позволяет Сангхе справиться с этой задачей. Как мы ранее отмечали, учение Будды имеет два аспекта: это путь практики, ведущий к освобождению от страданий и это совокупность положений религиозной доктрины, содержащаяся в писаниях и дающая подробное описание пути. Сангха берёт на себя ответственностть по сохранению того и другого. Её члены принимают на себя бремя поддержания традиции практики, показывающей, что цель достижима и освобождение возможно. Они также занимаются сохранением учений, контролируя отсутствие искажений и неправильного понимания в наставлениях, даваемых мирянам.

По этим причинам Сангха в форме общественного института жизненно важна для сохранения учения Будды. Однако, община монахов не является сама по себе Сангхой как третьим составляющим прибежища. Сангха, являющаяся прибежищем — это не общественный институт, а неформализованное множество последователей, объединяющее всех тех, кто постиг глубинную сущность учения Будды. Сангха как прибежище — это замечательная община, состоящая только из благородных личностей, то есть из людей, обладающих высоким духовным уровнем. Входящие в неё люди связаны друг с другом не формальным членством, а невидимой нитью внутренней самореализации. Для автоматического вступления в эту общину нужно лишь достичь той самой реализации.

Для достижения уровня благородной личности больше подходит образ жизни, установленный для членов монашеской общины и делающий основной акцент на отрешение и медитацию. Но при этом Сангха монахов и Сангха благородных личностей являются разными понятиями. Их смысл различен по двум причинам. Во-первых, многие монахи (подавляющее большинство) являются обычными людьми [без надмирских достижений] (puthujjana) и поэтому не могут служить прибежищем. Во-вторых в Сангху благородных личностей могут входить и миряне. Членство в ней зависит сугубо от достижений в духовной практике, а не от прохождения формальной церемонии принятия в монахи. Любой человек (мирянин или монах), познавший учение Будды с помощью прямого знания, автоматически входит в неё в момент этого достижения.[2]

Сангху благородных составляют восемь типов личностей, которых можно разделить на четыре пары. Первая пара — это люди, идущие по пути к вхождению в поток и уже вошедшие в него. Они вступили на путь освобождения и достигнут своей цели не более чем за семь жизней. Вторая пара — это идущие по пути однократного возвращения и возвращающиеся однажды. Эти существа перед достижением цели однократно вернутся в мир людей. Третья пара — это идущие по пути к невозвращению и невощвращающиеся. Они уже не переродятся в мире людей и достигнут конечной цели в чистом небесном мире. Четвёртая пара — это идущие к состоянию Архата и достигшие этого состояния. Существа уровня Архата уничтожили все умственные загрязнения и освободились от 10 оков, привязывающих к Сансаре.

Есть ещё один способ деления этих восьми типов личностей на два класса. Первый составляют существа, которые, поняв учение, встали на надмирской путь к освобождению, но им ещё необходимо заниматься практикой, чтобы достичь Ниббаны. Сюда входят первые семь благородных личностей, которых называют "учащиеся" (sekha), потому что они всё ещё находятся в процессе обучения. Во второй класс включаются Архаты, закончившие практику по достижении конечной цели. Их называют "закончившие обучение" (asekha), потому что они успешно завершили всю необходимую практику.

Как учащиеся, так и Архаты на своём опыте получили прямое знание истинного смысла учения Будды. Учение пустило в них корни, и сколь бы не была велика оставшаяся часть пути, они более не зависят от других в вопросе достижения его конца. Благодаря этой внутренней способности, данные личности обладают качествами, необходимыми для ведения других людей к конечной цели. Это значит, что община благородных (ariyasa?gha) может служить прибежищем.

IV. Акт принятия прибежища

Чтобы войти в "дверь" учения Будды, недостаточно просто знать объекты прибежища. "Дверью" для входа в учение является непосредственно принятие прибежища в Будде, Дхамме и Сангхе. Понимание объектов и реальное принятие их в качестве прибежища — это совсем разные вещи. Только принятие прибежища делает человека последователем учения Будды.

Но в чём состоит эта процедура? На первый взгляд может показаться, что принятие прибежища — это формальное выражение приверженности Трём Драгоценностям, заключённое в произносимых по данному случаю словах, потому что именно этот поступок означает принятие учения Будды. Однако такой взгляд слишком поверхностен. В писаниях сказано, что истинное принятие прибежища подразумевает гораздо большее, нежели простое произнесение установленной фразы. Говорится, что одновременно с произнесением слов протекает особый глубоко личный духовный процесс. Этот процесс является умственным устремлением к принятию прибежища.

В комментариях сказано, что на самом деле принятие прибежища происходит в сознании человека: "Это поступок, совершаемый на уровне сознания, неосквернённый пороками, основанный на уверенности и почтении к Трём Драгоценностям, принимая их как высшее убежище".[3] Слова "неосквернённый пороками" подчёркивают необходимость в искренности и чистоте намерений. Прибежище является осквернённым, если оно принимается не от чистого сердца, а от желания славы, признания или страха перед порицанием. Единственно правильная мотивация для для его принятия — это уверенность и почтение к Трём Драгоценностям. Поступок, совершаемый в сознании человека, происходит от уверенности и почтения, "принимая Три Драгоценности как высшее убежище" (parayana). То, что Три Драгоценности принимаются как "высшее убежище" означает, что человек признаёт их единственным источником, дающим освобождение. Обращаясь к Трём Драгоценностям с таким отношением, человек превращает принятие прибежища в акт преклонения и открытия себя. Мы слагаем свою защиту перед объектами прибежища и открываемся для их помощи. Мы слагаем своё эго и мнение о самодостаточности и тянемся к объектам прибежища, веря, что они смогут привести нас к освобождению от запутанности, беспорядка и мук.