Читать онлайн «Библейская археология». Страница 5

Вот в чем, вкратце, состояла религия Ханаана. Как же реагировал на нее Израиль?

При рассмотрении религии хананеев мы неоднократно ссылались на библейский текст, желая показать, тем самым, влияние семитского и, прежде всего, хананейского мира на жизнь Израиля. Еврейские представления о мироустроении, небе, земле и подземном мире совпадали с представлениями семитского мира. К последним восходит и представление о том, что богопочитание состоит, прежде всего, в принесении животной жертвы, в приношении даров от первых плодов земли, птицы и скота. Многие правила жертвоприношения были общими для всех народов региона, и ныне мы можем с большой долей уверенности говорить о том, что многие элементы священнодействий, описываемых в книге Левит, были заимствованы у хананеев. Из хананейских текстов, особенно, из табличек Рас-Шамра, стало известно, что, по меньшей мере, часть жертв имела одни и те же названия как в Ханаане, так и в Израиле. Здесь нельзя не вспомнить и слова пророка Амоса (Ам. 5:25), из которых явствует, что этот священный ритуал восходит вовсе не ко временам Моисея.

Даже при поверхностном знакомстве с Ветхим Заветом мы обращаем внимание на следующее обстоятельство: в то время, как религиозные вожди Израиля твердо придерживались своей веры, народные массы проявляли по отношению к мирским обычаям куда большую терпимость и перенимали у соседей разного рода ритуальные практики, что превращало их в настоящих политеистов.

Мы уже обсуждали вопросы подобия, заимствований и синкретизма, теперь настало время поговорить о некоторых различиях двух обсуждаемых религий.

Самое замечательное в израильской концепции Бога — Его единственность, — рядом с Ним нет никого и ничего. В Ветхом Завете Он представлен как «Бог ревнитель», следящий за тем, чтобы народ не возвращался к многобожию, чтобы он почитал только Его и внимал только Ему. У Него нет ни супруги, ни семьи. Следует заметить, что в библейском иврите понятие «богиня» вообще отсутствует. Просвещенные религиозные круги, очевидно, считали, что они не нуждаются в привлечении идеи женского начала для обоснования процессов, идущих в мире; многие же из их куда более веротерпимых соотечественников пытались совместить эту традицию с поклонением богам и богиням Ханаана [4].

Не менее удивителен и запрет изображений (Исх. 20:4; 34:17). Это повеление тем более замечательно, что в мире тогда не существовало ничего подобного. Археология подтверждает древность этой заповеди, данной Израилю, поскольку на развалинах израильских поселений совершенно отсутствуют изображения Яхве, в то время как при раскопках хананейских городов обнаружено немало фигурок мужских божеств [5]. Тем не менее, в то же самое время, при раскопках домов израильтян найдено множество фигурок богини-матери. Они являются несомненным свидетельством широкого распространения синкретизма и политеизма в народе. Вероятно, простолюдины хранили эти фигурки, руководствуясь не столько теологическими, сколько магическими соображениями, считая их своеобразными амулетами.

Мы уже говорили о том, что библейская литература в известном смысле не мифологична. Словарь Божьих имен израильтян связан не с природой, но, исключительно, с обществом. Бог есть господин, царь, судия, пастырь, муж и тому подобное. Подобные понятия прилагались к богам и в политеизме, однако большую значимость там имели эпитеты, связанные именно с природой: с небом, бурей, небесными телами, плодородием и так далее. В Библии природа, будучи творением Божьим, не содержит в себе форм, на которых религиозный человек мог бы сосредоточить свое внимание. Библия представляет божество исключительно в виде человека (антропоморфизм), ибо Он может иметь только такой ментальный образ, который позволил бы человеку вступить с ним в личные отношения.

Почитание такого Бога могло иметь такие же внешние формы, которые использовались и язычниками, однако внутреннее его содержание при этом оставалось совершенно иным. В политеизме верующий предстоял божеству с дарами, которыми он хотел вызвать его расположение и искупить свои прегрешения. В Израиле верующий делал то же самое, однако там его примирял с Богом не столько ритуал, пусть и безукоризненно выполненный, сколько его собственное подлинное раскаяние. Эта религия отвергала всю языческую магию с ее спиритизмом, астрологией и гаданием и весь демонический мир, который причинял язычникам столько страданий, хотя в период между двумя Заветами части этого мира было позволено войти в осмысленное по-новому царство сатаны.

Археология помогла пролить свет и на историю патриархов книги Бытия: Авраама, Исаака и Иакова. Нет, других письменных свидетельств, помимо тех, которые имеются в Библии, найдено не было, однако ученым удалось приоткрыть завесу таинственности, скрывавшую от нас до времени ту эпоху. Вследствие этого сегодня мы можем с куда большей уверенностью говорить о том, к какому типу принадлежали эти люди, об их происхождении, образе жизни, верованиях, и следе в истории великих народов древности, ибо мы знаем их куда лучше, чем израильтяне, жившие в более позднее время.

И, все-таки, рассказы о патриархах не следует рассматривать в качестве летописи до эпохи Моисея. Это скорее саги, передававшиеся изустно из поколения в поколение и записанные много столетий спустя, саги, совершенно не похожие на истории, собранные в книгах Судей и Царств. Помимо прочего, они имеют выраженное религиозное значение, ибо описываемые в них события стали представляться впоследствии обетованием грядущих судеб Израиля. Порою те или иные события из жизни патриарха (возьмите, к примеру, историю Иакова и Исава) воспринимаются относящимися скорее не к человеку, но к олицетворенному образу определенного племени. Отдельные исторические детали подверглись модернизации, так, упоминание верблюдов в книге Бытия (напр., Быт. 24:10) является анахронизмом, поскольку в ту пору верблюд еще не был одомашнен, — филистимляне появились в южной Палестине (Быт. 21:34; 26) за пятьсот или шестьсот лет до этого.

Вероятно, мы никогда не сможем привести убедительных доказательств того, что Авраам действительно существовал, что он говорил или делал то-то или то-то, однако мы можем показать, что его жизнь и его время, о которых нам рассказывает Писание, прекрасно соответствуют началу второго тысячелетия до н.э., но никак не более поздней эпохе. Возможно, наиболее значительный вклад археологии в изучение Ветхого Завета за последние четыре десятилетия состоит именно в этом [6].

Согласно библейской традиции, патриархи были арамеями (Втор. 26:5; Быт. 25:20; 28:5; 31:20-24). Их родиной, с которой они поддерживали тесные связи, была земля Арам-Нагараим («Арам Двух Рек», Быт. 24:10) или Паддан-Арам («Поле Арама», Быт. 25:20). Так назывались земли меж Тигром и Евфратом в их верховьях, меж Кархемишем на западе и Ниневией на востоке. Главным городом этих земель был Харран (Быт. 11:31; 28:10). Хотя в Ветхом Завете говорится о том, что отец Авраама Фарра пришел в Харран из Ура [7], большого шумерского города, находившегося неподалеку от Персидского залива, традиции патриархов не несут следов южных влияний. Патриархи связаны, прежде всего, с Харраном [8].

Лишним свидетельством этого стало открытие того, что имена некоторых предков Авраама (Быт. 11:10 и далее) совпадают с названиями окрестных городов. Так, один из братьев Авраама так же как и сам этот город зовется Араном (Харраном) (определенная разница, все-таки, существует — если имя Арана начинается с «хе», то название города с «хет»). Другой его брат носит имя Нахор (Быт. 24:10), также называется и город, хорошо известный из текстов восемнадцатого столетия до Р.Х., найденных в Мари (Верхний Евфрат), и из ассирийских документов. Имя их отца Фарры запечатлелось в названии города Тель-Тураки, их прадеда Серуха — в названии города Саруги, а еще более далекого предка Фалека — в названии Фалига. Создается впечатление, что братья и предки Авраама носили патриархальные клановые имена, которые либо давались основанным ими городам, или же присваивались им при завоевании городов, носивших эти имена.

Вторая возможность упомянута здесь постольку, поскольку существуют определенные доводы в пользу того, что патриархальные кланы участвовали в «варварских» набегах, приведших к временной приостановке развития ближневосточных культур в начале двадцатого столетия до Р.Х. Речь идет о набегах семитских кочевников, живших на пустынных окраинах Плодородного Полумесяца. Они селились, главным образом, в северной Сирии и в Месопотамии. Вавилоняне называли их «жителями Запада», чему соответствует ветхозаветное «аморреи» (возможно, это слово переводится как «горцы»). Сам Вавилон стал государством аморреев (или аморреев), которым около 1700 года до Р.Х. правил великий Хаммурапи; в землях Паддан-Арам и на территории современной Сирии появились аморрейские города (Мари, Харран, Нахор, Катна, Угарит). Возможно, под аморреями понимался ряд близких друг к другу этнических групп, одной из которых могли быть древние арамеи.