Читать онлайн «Всеобщая история кино. Том 4 (первый полутом). Послевоенные годы в странах Европы 1919-1929». Страница 60

После «Красных дьяволят» Перестиани сделал интересный «психологический этюд» — «Человек человеку волк» (1923) — и экранизировал (фильм «Три жизни», 1924) роман грузинского писателя Георгия Церетели «Первый шаг». Затем наступили долгие месяцы работы над съемками эпизода революционной борьбы в Грузии для фильма «Дело Тариэла Мклавадзе» (1925), но, несмотря на все усилия, фильм не имел успеха.

Рядом с Перестиани одним из пионеров грузинского кино был и Владимир Барский. Первый успех принес ему приключенческий фильм 1923 года «Разбойник Арсен», посвященный национальному герою — «честному бандиту», защитнику угнетенных. Еще раз Барский обратился к приключенческому жанру в фильме «Тайна маяка» (1925), а затем приступил к исторической эпопее «Ценою тысяч» [154], в которой одним из основных актеров был Михаил Чиаурели, в прошлом скульптор (в качестве актера он уже снимался в «Арсене Джорджиашвили» и «Сурамской крепости»), который немного позднее начинает работать как режиссер.

Амо Бек-Назаров (1892–1965), по происхождению армянин, работал актером в Москве и до революции успел сняться примерно в пятидесяти фильмах. В 1922 году он переехал в Тбилиси, снялся в «Сурамской крепости» и поставил (в 1924 году) приключенческий фильм «Пропавшие сокровища», прошедший с несравненно меньшим успехом, нежели «Красные дьяволята». Гораздо удачнее был его предыдущий фильм, «У позорного столба» (1923) [155],— о судьбе грузинских крестьян, боровшихся против тирании высокопоставленных царских чиновников. Безусловный талант Бек-Назарова должен был полностью раскрыться только после его переезда в 1924 году на родину, в Армению, где и возникла национальная кинематография. Об этом Бек-Назаров писал следующее:

«Советская Армения, столь сильно пострадавшая в результате империалистической и гражданской войн, сумела организовать производство фильмов позднее, чем другие республики, входящие в состав Советского Союза.

Республиканская кинематографическая организация была создана только в 1923 году. В следующем году она приступила к выпуску хроникальных фильмов, а в 1925 году мы сумели начать подготовку к созданию первого художественного фильма из жизни армянского народа — «Намус» («Честь»).

Наши первые шаги были трудными. На долю создателей этого произведения — директора «Арменкино» Дзнуни и меня как режиссера — выпала задача вспахать настоящую целину, не имея при этом ни технической базы, ни квалифицированных работников»[156].

В основу фильма «Намус» положен роман А. Ширванзаде, уже экранизированный режиссером Перестиани в 1918 году[157]. События, о которых рассказано в фильме, происходили около 1830 года. Сейран, жених Сусанны, нарушил обычай, строго запрещавший ему увидеть свою будущую жену, и потерял ее. Девушка вышла замуж за богатого торговца Рустама. Стремясь отомстить Рустаму, Сейран сказал, что Сюзанна была его возлюбленной. Ревнивый муж убивает ее, а Сейран, отчаявшись, кончает жизнь самоубийством.

По словам Н. Лебедева, «этот сюжет дал возможность Бек-Назарову нарисовать яркую сатирическую картину быта и нравов дореволюционной Армении. В отличие от романа Ширванзаде режиссер переносит акцент с мелодраматической фабулы (месть за поруганную честь и связанные с этим личные трагедии героев) на социальную характеристику отсталых морально-бытовых отношений, душащих все живое, превращающих людей в рабов отживших свой век адатов. <…> В «Намусе» Бек-Назаров еще не свободен от традиционного представления о специфической кинематографичности… Наряду с впечатляющими своей правдивостью подлинно реалистическими сценами (например, свадьбы) в картине немало грубых, натуралистически подчеркнутых деталей, «театральщины», мелодраматизма. Но в сравнении с ранними грузинскими и азербайджанскими «восточными» лентами «Намус» был ощутимым движением вперед к овладению реалистическим методом изображения жизни кавказских народов»[158].

Свой талант Бек-Назаров развил в «Зарэ» (1926), где рассказывалось о жизни кавказских курдов, и особенно в «Хас-Пуш» (1927), где показывалось, как боролись против иностранных колонизаторов в Тегеране доведенные до нищеты ремесленники и крестьяне.

Царская Россия была тюрьмой народов. Октябрьская революция провозгласила как принцип право на самоопределение многочисленных народов, живших на территории бывшей Российской империи. Как только угасло пламя гражданской войны и различные народности страны оказались объединены в Союз Советских Социалистических Республик, были предприняты большие усилия для развития национальных языков и культур во всей азиатской части Советского Союза.

Так, начало развиваться кино в Азербайджане, где, в отличие от Украины и Грузии, до революции не было создано ни одного фильма. Баку, уже в то время центр нефтяной промышленности и потому объект всевозможных притязаний, находился в руках и турок, и англичан, и местных националистов — муссаватистов. Весной 1920 года они были изгнаны в результате восстания бакинских рабочих, наследников великих революционных традиций. В Азербайджане, ставшем Советской республикой, было создано Фотокиноуправление (АФКУ) при Народном комиссариате просвещения. При нем была организована в Баку Лаборатория для тиражирования фильмов, а затем, с помощью режиссеров и технических специалистов, приехавших из Петрограда, — и киностудия под открытым небом. Первый фильм дебютанта A. Литвинова назывался «Горняк-нефтяник на отдыхе и лечении» (1924) и представлял собой начиненный комическими эпизодами репортаж о созданных для трудящихся домах отдыха. Его же фильм «Око за око, газ за газ» (1924), видимо, столь же упрощенный, как и предыдущий, пропагандировал развитие химической промышленности. Фильм «Легенда о девичьей башне», экранизация старинного предания, снятый художником B. Баллюзеком (1924), был, по словам Р. Маршана и П. Вейнштейна, пронизан восточной поэзией.

Объем кинопроизводства в республике оставался весьма скромным, поскольку разрушения, причиненные гражданской войной и царской колониальной политикой, привели к тому, что в Азербайджане в 1925 году насчитывалось всего пять кинотеатров (в Баку) и несколько летних киноустановок, работавших в парках, двенадцать кинопередвижек и около сорока киноустановок в клубах, профсоюзных домах культуры, в воинских частях и школах.

В Татарской Автономной Республике в 1924 году возникла организация, известная под названием «Таткино». В первый год существования ее деятельность ограничивалась несколькими короткометражными хроникальными фильмами и развитием киносети. Зато показ этих первых фильмов в поселках, населенных чувашами и марийцами, среди которых было много неграмотных, стал подлинной сенсацией. В копиях фильмов «Таткино» делало субтитры на татарском языке, с тем чтобы кино могло выполнить свою задачу в кампании по ликвидации неграмотности.

В 1924 году ленинградское «Севзапкино» образовало смешанную русско-бухарскую фирму (позже реорганизованную в «Узбеккино»), правление которой находилось в Средней Азии. Она взяла в свои руки эксплуатацию четырех кинотеатров, существовавших в то время в Чарджоу и Бухаре, в прошлом — столице владений Тамерлана.

Стремясь распространить свою деятельность на Туркестан, Афганистан и Персию, Русско-бухарское общество не удовлетворилось выпуском нескольких номеров местного киножурнала и документальных короткометражек. Мы уже говорили о том, что по его заказу Висковский поставил «Минарет смерти» (фильм этот имел второе название — «Пленница гарема»). Какой бы примитивной ни была эта первая попытка производства художественного фильма, она все же открыла дорогу для развития кино в Средней Азии, население которой, в большинстве своем мусульманское, было носителем многовековой культуры, но, угнетаемое царизмом, местными феодалами, задавленное религиозными суевериями, оно оставалось в средневековой косности.

«Города возникают там, где есть потребность в новых центрах, столицах, из которых тотчас же на доселе заброшенные территории начинает распространяться деятельность! — писали Маршан и Вейнштейн. — Так, началось строительство десяти кинотеатров в Туркменистане, двух — в Таджикистане, семи — в Узбекистане, четырех — в Киргизии и т. д…а недавно образованное акционерное узбекско-русское общество («Узбеккино») сразу получило крупные заказы на фильмы, аппаратуру, передвижные киноустановки из всех молодых республик Средней Азии».

Этот энтузиазм 1925 года способен вызвать улыбку у тех, кто знает, что Эйзенштейн создал в 1943–1944 годах большую часть своего «Ивана Грозного» в Алма-Ате, в самом центре Средней Азии, и что Советские республики этого региона насчитывают сегодня сотни и даже тысячи кинотеатров. Для определения систематического развития сети кинотеатров советские специалисты создали неологизм «кинофикация», который следует здесь употребить с большим основанием, чем термин «киносеть». Поэтому скажем, что «кинофикация» Советского Союза охватывала в начале 20-х годов не только республиканскую структуру, но и классовую — рабочих, крестьян, солдат. В содружестве с профсоюзами и рабочими клубами сеть киноустановок начала быстро развиваться после 1923 года, а в 1925 году в районе Ленинграда уже насчитывалось около сотни установок, 320 — в районе Москвы, 34 — в Азербайджане, где они получили название «Кино-Горняк». Приведем свидетельство Р. Маршана и П. Вейнштейна о том, что подобная работа велась и в сельских местностях: