Читать онлайн «Повседневная жизнь отцов-пустынников IV века». Страница 35

Евхаристия и священство в пустыне

Участие в Евхаристии, без сомнения, было главной причиной этих недельных собраний отшельников. Когда начался исход в великую пустыню, Антоний Великий и его современники, Амун и Макарий, как кажется, без колебаний покидали общины мирян, в результате чего теряли возможность участия в Евхаристии. Монахи, которые жили поблизости от городов и деревень, могли без труда ходить по воскресеньям на литургию в ближайшую церковь. Например, в Теренуфисе монахи ходили по воскресеньям в церковь и там причащались[1019]. Но те, кто ушел вглубь пустыни, были вынуждены оставаться месяцы или даже годы без причастия. В Нитрии, которая находилась не слишком далеко от обитаемых мест, отшельники могли время от времени ходить в деревенскую церковь на воскресную литургию. Однако мы знаем, что уже довольно рано в Нитрии имелась своя церковь и свой священник, в то время, когда ее еще не было ни в Скиту, ни в Келлиях, поскольку Макарий Великий из Скита ходил иногда в Нитрию на службу к авве Памво[1020]. Однажды при встрече с Антонием Великим тот же авва Макарий заметил ему, что в Скиту не служат литургию, хотя к тому времени там жило уже достаточно Отцов[1021]. Мы не знаем, каков был ответ Антония. Быть может, он склонил своего собеседника к принятию священного сана, чтобы тот смог служить литургию в Скиту?[1022] Коптское Житие Макария Египетского утверждает, что он стал священником еще тогда, когда жил аскетом вблизи деревни[1023]. Но апофтегмы — источник более ранний и более надежный — замечают, что как только его захотели сделать клириком, он тотчас сбежал в другое место[1024]. Согласно Палладию, Макарий был возведен в сан священника в возрасте сорока лет, то есть около 340 года, в это время он уже около 10 лет жил в пустыне и должен был прожить там еще 50 лет[1025]. После кончины аввы Макария священником Скита стал его ученик Иоанн[1026]. Но Иоанн Кассиан говорит, что к тому времени в Скиту насчитывалось четыре церкви, и в каждой из них был свой священник. Мы знаем имена двух из них — Исидор и Пафнутий[1027]. В пустыне Келлий к V веку была только одна церковь, где священником до своей кончины в 394 году был Макарий Александрийский, а затем авва Исаак[1028]. Когда Палладий посетил Нитрию, здесь была только одна церковь с восемью священниками, но лишь один из них служил литургию[1029].

Многие монахи делали все возможное, чтобы избежать хиротонии, но совсем не потому, что презирали ее. Наоборот, они относились к этому очень серьезно и не считали себя достойными принять сан. Авва Исаак, например, узнав, что его хотят сделать священником, убежал и спрятался в поле. Однако за ним погнались, и он был обнаружен благодаря тому, что осел, которого выпустили на поле, пощел щипать траву как раз подле аввы Исаака[1030]. Но даже после хиротонии некоторые диаконы, священники или даже епископы не захотели из‑за своего смирения исполнять свое служение[1031]. Старец, которого рукоположили в священника, как правило, был признан достойным этого сана благодаря своим добродетелям и своей святости. Ведь священник не только служил литургию, он часто выполнял функции настоятеля, возглавлял совет старцев и принимал важные решения[1032]. Именно он решал, принять ли новичка в общину, и именно он давал ему монашескую одежду. И снимал эту одежду с недостойного монаха, прежде чем прогнать его из общины, тоже он[1033].

В то время, когда у монахов–пустынников не было своих церквей, они ходили, когда могли, на литургию в ближайший от них храм. Когда же они построили свои церкви и служили уже там, есть все основания полагать, что они сохранили общее правило служить литургию два раза в неделю — по субботам и воскресеньям. Как отмечает церковный историк Сократ, обычай совершать Святые Тайны по субботам присутствует во всех Церквях кроме Римской и Александрийской. Затем он добавляет, что египтяне, которые живут по соседству с александрийцами, как и жители Фиваиды, тем не менее следуют этому обычаю, но с одной особенностью — Евхаристия у них совершается вечером, после трапезы[1034].

Пахомианские источники ясно указывают на то, что обычай служить литургию в субботу и воскресенье существовал в монастырях Пахомия Великого. В Тавенниси Пахомий вместе с монахами ходил в деревенскую церковь по субботам и воскресеньям. После строительства отдельной церкви для монахов они, не имея у себя священника, ходили в деревенский храм в субботу вечером, тогда как деревенский священник приходил к ним служить в воскресенье утром[1035].

Мы располагаем многочисленными свидетельствами того, что в монашеских центрах Нижнего Египта в конце IV века также служили две литургии — в субботу и воскресенье[1036]. Строго говоря, в источниках не говорится об этом прямо, но там четко указано, что монахи собирались в субботу и воскресенье. К тому же мы знаем, что повсюду в Египте, кроме Александрии, Евхаристия совершалась в оба эти дня. Так, Созомен пишет, что монахи участвуют в Святых Тайнах в первый и последний день недели[1037].

Сократ уточняет, что в районе Александрии субботняя литургия совершалась вечером. У монахов аввы Аполлона ежедневную литургию служили в девятом часу[1038]. Как обстояло дело в Скиту, надежных сведений нет. Согласно Иоанну Кассиану, она должна была совершаться в субботу утром. В «Собеседовании аввы Пиамуна» сообщается, что Пафнутий, удаленный по ложному обвинению от церковного общения, по субботам и воскресеньям с самого утра приходил в церковь, но не для того, чтобы причаститься Святых Тайн, а для того, чтобы пасть ниц перед дверьми[1039]. Конечно, данный обычай в течение IV века мог и изменяться, но если литургию служили по субботам после совместной трапезы, это могло происходить только во второй половине дня.

Отшельники, одетые в свои лучшие хитоны[1040], встречались по субботам в церкви для совместной трапезы, которая заканчивалась совместной литургией. Иногда им приходилось идти пешком значительное расстояние. Руфин пишет, что некоторые подвижники из Келлий жили на расстоянии трех–четырех миль от церкви[1041], но в Скиту кельи некоторых пустынников были, вероятно, расположены гораздо дальше. Авва Пафнутий, например, жил в пяти милях от церкви[1042]. Авва Арсений, как явствует из одной апофтегмы, жил на расстоянии тридцати двух миль[1043] — в таком случае было довольно сложно пройти оба конца по два раза за два дня. Если кельи находились не слишком далеко, то монахи вполне могли возвратиться в келью в субботу вечером и снова прийти в церковь в воскресенье утром[1044]. Но большая их часть, вероятно, оставалась там до утра и проводила всю ночь в молитвах.

О том, как именно служили литургию, мы знаем очень мало. Вполне возможно, она следовала либо сразу после утренней службы, либо после вечерней. Согласно рассказу аввы Даниила, где описан Скит времен аввы Арсения, монахи во время службы стояли на пучках папируса и хорошо видели то, что происходит в алтаре[1045]. Но о самом Арсении Даниил говорит, что в церкви он обычно стоял за колонной, «чтобы никто не мог видеть его лица и чтобы он не отвлекался ни на кого другого»[1046]. И по сей день эту колонну можно еще увидеть в монастыре эль–Барамус. В церкви Келлий авва Элладий отличался от других своей духовной сосредоточенностью. Он никогда не поднимал глаз, чтобы взглянуть на церковный свод[1047]. После раздробления хлеба монахи подходили к алтарю, чтобы причаститься Плоти и Крови Христовой. Иногда какому‑нибудь старцу открывалось, как сами ангелы участвуют в Евхаристии, давая Святые Тайны монахам, отличающимся особой святостью[1048]. Священник Евлогий обладал особым даром видеть состояние души причастника. Когда он понял, что один из монахов пребывает в недостойном состоянии, он оставил его без причастия[1049]. А авва Макарий Египетский особенно дивился той духовной ревности, с которой два молодых подвижника, поселившиеся возле него, принимали Святое причастие[1050].

Красивое изречение аввы Пимена упоминает о том, какое место занимала Евхаристия в жизни Отцов пустыни. Приводя стихи псалма «Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к тебе, Боже!» (Пс. 41, 2), он относит их к монаху–пустыннику. Именно он, обожженный злобой бесовской, так же, как олень, который проглотил змею и обожжен ее ядом, стремится «в день субботний и воскресный идти на источники водные, то есть приступить к Телу и Крови Христовой, чтобы очиститься от горечи Лукавого»[1051].

Из этого текста ясно следует, что монахи–пустынники причащались Святых Тайн только по субботам и воскресеньям. Но Иоанн Кассиан часто говорит о ежедневном причастии[1052]. Скорее всего, такая практика существовала в некоторых местах Египта, например, в Фиваиде, у монахов аввы Аполлона. Этот старец говорил: «Монахам следует по возможности причащаться Святых Тайн каждый день… Ибо полезно, чтобы они постоянно воспоминали о Страстях Христовых и каждый день были готовы и приуготовляли себя так, чтобы быть достойными во всякое время принять Небесные Тайны, поскольку так мы удостаиваемся отпущения грехов»[1053].