Читать онлайн «Тупик либерализма. Как начинаются войны». Страница 40

После победы нацистов Гитлер добросовестно выплатил дивиденды «акционерам» своей партии: в апреле Г. Крупп высказал Гитлеру «желание координировать производство в интересах всей нации… основываясь на идее фюрерства, принятой новым германским государством». А 4 мая в газетах появилось официальное сообщение, что отныне Крупп — «фюрер немецкой промышленности»{674}. В «знак благодарности вождю нации» Г. Крупп стал основным создателем и главным собирателем денег для фонда Гитлера. Фонд предназначался для поддержки «СА, СС, штабов, гитлерюгенда, политических организаций…». Технологию сбора денег демонстрировала директива Р. Гесса: если штурмовики ворвутся в контору кого-либо из дарителей, то «дарители должны предъявить им удостоверение с моей подписью и партийной печатью»{675}. Если нет, то… Фонд Гитлера стал для нацистов крупнейшим частным источником доходов.

Ф. Тиссен в свою очередь, немедленно после прихода Гитлера к власти, путем слияния получил 40% акций самого могущественного предприятия в стране — Стального треста. Группе О. Вольфа осталось лишь 9%. Тиссену принадлежала также крупнейшая в Германии электрическая компания, снабжавшая током большую часть страны. Остальной рынок электроэнергии контролировался государственной компанией, которая так же находилась под опекой концерна. Тиссену принадлежал и всегерманский газопровод, подающий газ во все города Германии{676}.

Главными экономическими советниками правительства и самого Гитлера Тиссен поставил своих людей. Через несколько недель после реорганизации Стального треста наступила очередь угольного концерна Тиссена, который находился на грани банкротства и по долгам (95 млн. марок) должен был перейти к группе Дойче банка. Однако Гитлер не только спас Ф. Тиссена, но и дал ему на реорганизации концерна заработать огромные деньги. Постепенно Ф. Тиссен расправился со всеми своими врагами: «Директор-распорядитель католическо-еврейского Дойче банка[88] О. Вассерман…, подал в отставку «по болезни». О. Вольф попадает на скамью подсудимых за злоупотребления…» и т.д.{677} Руководящие места в тиссеновской империи занимают родственники и близкие друзья лидеров нацистской парии, в том числе Геббельса и Гитлера{678}.

15 июля 1933 г. Гитлер издает закон, по которому вся промышленность должна объединиться в синдикаты и установить твердые цены. Каждый конкурент или аутсайдер[89], который посмеет сбивать эти цены или организовывать новую фабрику, может, в порядке борьбы с «экономическим саботажем» — быть подвергнут взысканию правлением синдиката, арестован и заключен в концлагерь. Цены сразу скакнули в верх на 20–30%. Союз германских машиностроителей осенью 1933 г. постановил, что цены на сырье и полуфабрикаты… повышаются на 30–100%. В августе 1933 г. Шредер внес план по национализации всех крупных банков, с тем чтобы затем разделить их на 12 «окружных банков», которые постепенно должны потом перейти в частные руки, при этом государство должно оплатить «потери» этих частных лиц (так же как в сделке со Стальным трестом){679}.

В итоге шесть крупнейших банков и 70 акционерных компаний контролировали свыше 2/3 промышленного потенциала страны. Рост дохода монополистов демонстрировала фирма Круппа. Прибыли фирмы поднялись до 43396{680}. Личный доход Б. Круппа вырос в десять раз и продолжал все увеличиваться{681}. Прибыли концерна Круппа за пять лет — 1934–1939 гг. выросли в три с лишним раза: 1934 г. — 6,65 млн. рейхсмарок; 1935–10,34 млн.; 1936–14,39 млн.; 1937–17,22 млн.; 1939–21,11 млн.{682} Примерно так же преуспевали «Ферейнигте штальверке» Феглера, концерн Маннесмана, «Дрезднер банк» и остальные крупные концерны, фирмы и банки{683}.

И это было только началом. В 1936 г. фюрер заявил: «Если мы победим, бизнесу это сулит существенные компенсации»{684}. Свое слово Гитлер сдержал. После аншлюса Австрии сталелитейные заводы Ротшильда отошли к концерну Герман Геринг. «ИГ Фарбениндустри» стал обладателем 51% акций французской компании «Франколор». Лотарингская стальная индустрия была поделена между концернами «Герман Геринг-верке», Флика, Штумма и т.д. Что касается империи Круппа, то для начала в Австрии он за 8,5 млн. приобрел заводы «Берндорфа», которые по эссенским же бухгалтерским книгам стоили 27 млн. Оккупация Чехословакии принесла Круппу контрольный пакет заводов «Шкода». К1941 г. «фабричные трубы Берты (Крупп) коптили небо… почти над всеми странами Европейского континента, от Бельгии до Болгарии, от Норвегии до Италии»{685}. Стоимость крупповских предприятий поднялась с 76 млн. марок на 1 октября 1933 г. до 237 млн. марок на 1 октября 1943 г. «Сюда включались многие действующие предприятия в оккупированных странах при стоимости (по книгам) всего по 1 марке каждое»{686}.

Воззрения германской элиты, нанявшей Гитлера, на идеальное политэкономическое устройство Германии отражали настроения таких ярких ее представителей, как вице-канцлер Ф. Папен и стальной магнат Ф. Тиссен. Их идеи сводились к поиску своего немецкого пути развития альтернативного как русскому коммунизму, так и англосаксонскому либерализму. Определяя приоритеты, Гитлер уточнял: «Со времени появления крупного социального вопроса нашего века текущую политику надо подчинять его интересам. Речь о будущей судьбе нацизма как альтернативы большевизму…»{687}.

Ф. Тиссен объяснял необходимость поиска альтернативы неприспособленностью немецкого народа к демократии{688}. «Партийная политика, — добавлял Ф. Папен, — потеряла значительную часть своего (смысла), когда возникла необходимость призвать нацию в целом для свершения огромного коллективного усилия… Под угрозой экономического кризиса мы должны порвать с коллективистскими теориями социалистов и предоставить возможность частным предпринимателям принять на себя долю ответственности в рамках законности и христианской предприимчивости»{689}.

С практической точки зрения Папен предлагал «неработоспособную систему правления политических партий заменить государством, основанным на корпоративных принципах»{690}. Ф. Тиссен шел дальше и призывал к созданию некого типа корпоративной монархии{691}, как к альтернативе «прежней реакционной» рыночной системе, одновременно предотвращающей наступление государственного социализма. Корпоративная система, с одной стороны, должна была способствовать созданию «крупных картелей позволяющих исключить чрезмерную конкуренцию и вражду между концернами…»{692}. С другой, — обеспечить такое устройство, где «частные интересы не наносят ущерба общественному благосостоянию… — т.е. так же, как государство мешает людям воровать, оно должно обеспечить невозможность ситуации, когда частный бизнес эксплуатирует людей и причиняет вред обществу»{693}.

Идеологически корпоративная система, по идее, как Тиссена, так и Папена должна была базироваться на религиозных, клерикальных догматах католической церкви: «Нашей подлинной задачей была перестройка общества на основе принципов христианской морали»{694}. Не случайно одним из условий поддержки Гитлера они оба выдвинули подписание конкорада с Ватиканом. В качестве примера корпоративной системы Тиссен приводил режим Муссолини[90]. «Нанимая» Гитлера, германские промышленники надеялись, что он создаст подобную систему{695}.

Корпоративные принципы базировались на крайне консервативных, национально и социально тенденциозных взглядах германской элиты. Их отражают отдельные, реплики, как Тиссена, так и Папена. Например, Тиссен писал о Гитлере: «Трудно поверить, что выходец из австрийской крестьянской семьи наделен столь высоким интеллектом»{696}. На базе подобных рассуждений Тиссен делал вывод, что Гитлер был внебрачным сыном Ротшильда, у которого служила мать будущего фюрера. Ф. Тиссен видимо забыл, что его собственный отец, создавший империю Тиссенов, был выходцем из крестьянской семьи. Другой пример говорит о национальных представлениях Ф. Тиссена, указывавшего на «полную несовместимость двух Германий — колониальной рабской Германии Востока, первоначально населенной славянами, ставшими прусскими крепостными, и Германией Запада, где христианский и римский гуманизм был основной цивилизирующей силой… для спасения Германии и Европы требуется восстановление прежнего барьера между двумя народами со столь различными ментальностями»{697}.

Мечты Тиссена и Папена о собственном альтернативном пути развития Германии представляли собой некий вид неофеодализма — власти финансовой аристократии, опирающейся на религию и патернализм.

Для продвижения своих идей в мае 1933 г. Тиссен при поддержке Гитлера основал в Дюссельдорфе Институт сословий, где он намеревался подвести научную основу под идеологию сословного (корпоративного) государства. Однако вскоре события пошли другим путем. В августе 1933 г. Р. Лей, руководитель Германского трудового фронта, создал две конкурирующие с институтом школы экономики и труда, занимавшиеся «основополагающими положениями по сословной структуре» и противостоявшие институту Тиссена. Победа осталась за Р. Леем, многие сотрудники тиссеновского института были брошены в тюрьмы и концлагеря. После своего побега из Германии в начал 1940 г. Ф. Тиссен по этому поводу заявит: «Гитлер обманул меня и всех людей доброй воли… Гитлер обманул нас всех»{698}.