Читать онлайн «Церкви и всадники. Романские храмы Пуату и их заказчики». Страница 27

Двумя такими этапами Турской дороги, каждый из которых сложился изначально как место почитания своего локального святого, были города Пуатье и Сент. В каждом из них находился храм, хранивший мощи раннехристианского епископа-мученика: святого Илария в Пуатье и святого Евтропия в Сенте. Между ними располагался еще один значимый паломнический центр, монастырь Сен-Жан д’Анжели (которому принадлежала Сент-Илер в Меле). В отличие от Пуатье и Сента, он не связан с древней памятью о местном святом, а сформировался как паломнический этап уже в XI в., и в его становлении, судя по всему, сыграла свою роль целенаправленная политика Клюни.

Именно конгрегации Клюни паломническая традиция в Сантьяго во многом обязана своим оформлением в грандиозный социальный, культурный и религиозный феномен в жизни средневековой Европы[413]. Клюнийские монастыри располагались на важнейших паломнических направлениях, монахи регулировали движение паломников, устраивая для них больницы и гостиницы на пути следования. Конгрегация преуспела не только в оформлении старых, но и в продуманном создании новых святых мест: в удачно расположенные монастыри, присоединявшиеся к ордену, привозились новообретенные реликвии, храм перестраивался в свете новых целей – чтобы быть удобным для посещения большими массами верующих и впечатлять их своим великолепием. Такими намеренно созданными паломническими центрами стали, например, знаменитые церкви Сен-Мадлен в Везле и Сен-Пьер в Муассаке[414]. По всей видимости, к ним нужно отнести и монастырь Сен-Жан д’Анжели – обретение его знаменитой реликвии (ковчега с головой якобы самого Иоанна Крестителя) и присоединение к Клюни произошли практически одновременно, в 1010–1012 гг., в период, когда паломничества в Сантьяго набирали популярность[415]. Именно с этого момента аббатство начало обретать свою известность как значимая остановка на пути паломников. Сен-Жан д’Анжели был важным опорным пунктом конгрегации в Сентонже – этот монастырь, основанный в IX в. королем Аквитании Пипином I, развивался под патронатом сеньоров Аквитании и обладал славой и многовековыми традициями еще до присоединения к Клюни. После него эти слава и влиятельность возросли еще более: как уже упоминалось, его порядок служил примером для выправления ситуации в других монастырях; его аббат мог осуществлять представительство Клюни в важнейших событиях (таких, как освящение нового монастыря – Монтьернеф)[416]; он также способствовал присоединению к конгрегации еще одного важнейшего паломнического центра Сентонжа – монастыря Сент-Этроп[417]. Появление в аббатстве столь значимой реликвии обусловило притяжение многочисленных паломников, монахи Сен-Жан устраивали для них больницы и гостиницы вдоль ведущего к монастырю участка Турской дороги[418].

Паломническая традиция и, в частности, активная роль Клюни в ее формировании оказали существенное влияние на облик церквей, строившихся вдоль путей передвижения пилигримов[419]. Клюнийская традиция не выработала таких четко сформулированных правил в отношении конструкции и декора церковных зданий, какие сложились несколько позже, например, в картезианском и цистерцианском орденах[420]. Однако существуют некоторые конструктивные принципы, характерные для бенедиктинской, и прежде всего клюнийской архитектуры (хотя они и не являются присущими исключительно ей). Дж. Эванс отмечал в качестве таковых простоту и строгость постройки; отсутствие лишнего декора (он сосредоточен на капителях и в портале с тимпаном); сложную организацию входа, часто включающую в себя буферное пространство (аван-неф, нартекс, галилея) и две башни; базиликальный план храма с двумя и более боковыми нефами; завершение восточной части тройной апсидой, которую часто дополняют апсидиолы, примыкающие к трансепту[421].

В XII в. широкое распространение получает конструкция так называемой паломнической церкви, которая являлась одним из вариантов развития типа бенедиктинского храма, широко применявшимся в рамках клюнийской конгрегации[422]. Утверждение этого типа во многом обязано именно клюнийскому влиянию. Храмы, которые становились объектами внимания паломников, оказывались переполненными, и реконструкция в XII в. учитывала прежде всего сильно возросшую их посещаемость. Именно этими нуждами обусловлено появление церковных зданий нового характера. Такую церковь отличали широкие боковые нефы, круговой обход хора и венец капелл вокруг апсиды. Подобная конструкция позволяла паломникам проходить по храму непрерывной чередой, не тревожа при этом собрание молящихся в центральном нефе; обряд пресуществления во время богослужения свершался не только на главном алтаре, но и в каждой из капелл, давая возможность причаститься святых даров большему количеству верующих. Эта архитектурная традиция, как считается, зародилась в Оверни. Одной из первых построек такого типа была церковь Св. Мартина в Туре; другие знаменитые церкви, выстроенные, по всей видимости, по ее образцу, – Сент-Фуа в Конке и Сен-Сернен в Тулузе. Все храмы были почитаемыми этапами на паломнических путях в Сантьяго-да-Компостела[423]. Тип паломнической церкви становится очень распространенным в XII в. – в таком ключе отстраивались многие соборы, аббатские и коллегиальные храмы.

С типом паломнической церкви соотносим план коллегиального храма Сент-Илер в Пуатье, хотя говорить здесь о следовании этой традиции было бы поспешно: храм был освящен в 1049 г., когда тип паломнической церкви только складывался, и архитектором его был англичанин. Однако все важнейшие принципы этой конструкции здесь уже присутствуют: обход хора с венцом капелл, трансепт с дополнительными апсидиолами и широкие боковые нефы. Широта трех изначальных нефов была действительно необычайной: центральный – 15,5 м, боковые – по 8,5 м[424]. Архитектор, судя по всему, экспериментировал, исходя из необходимости максимально расширить пространство, чтобы храм мог принять всех желающих поклониться могиле святого Илария. Центральный его неф оказался все же слишком широк: при замене в XII в. сгоревших деревянных потолочных перекрытий каменным сводом его пришлось дополнить рядами внутренних колонн, принявших на себя часть тяжести новой кровли.

С клюнийской стратегией оформления паломнической традиции также связывают складывание программы монументального скульптурного портала, иногда называемого «бенедиктинским» или «клюнийским»[425], хотя уже в XII в. этот тип встречается не только в церквах бенедиктинских аббатств, но и в других монастырях и соборах. Конструкция и основные семантические элементы такого оформления входа к концу XII в. сложились в устойчивую модель, нашедшую затем дальнейшее развитие в перспективных порталах грандиозных готических храмов. Важнейшими составными частями этой конструкции являлись расположенный над главным входом рельефный тимпан с монументальной фигурой Христа в центре, скульптурный столб (трюмо), разделявший вход на два проема, скульптурные композиции на боковых стенах входной ниши. Иконографическая программа таких порталов была, как правило, сложной, изобиловавшей смысловыми ассонансами, метафорической перекличкой сюжетов и форм, воплощавших в себе сложный характер библейских истин. Ее содержание и структура перекликались с содержанием и структурой проповедей[426]. Паломника, приближавшегося к подобной церкви, встречал огромный по размерам и впечатляющий по образности визуальный рассказ-назидание, иногда сопровождавшийся и текстовым комментарием, как в Сент-Фуа в Конке[427] (илл. 16.3). Впечатления от созерцания таких произведений порой значили не меньше, чем сам факт соприкосновения со святынями: в хронике Муассака говорится, что многие считали портал главной церкви этого аббатства (илл. 5.2) скорее божественным творением, чем делом рук человеческих[428]. Наиболее известные из сохранившихся памятников такого типа – порталы соборов и аббатств: Сен-Мадлен в Везле (илл. 16.1), Сен-Пьер в Муассаке (илл. 5.2), Сен-Лазар в Отене, Сент-Фуа в Конке (илл. 16.3). К ним также часто относят и созданные несколько позже Сен-Трофим в Арле (илл. 16.4), Сен-Дени под Парижем (илл. 16.2) и Нотр-Дам в Шартре.

Таковы вкратце основные черты, появление которых можно отметить в романской церковной архитектуре Франции как результат влияния паломнической традиции; во многом здесь, как и в складывании самой этой традиции, ощутима направляющая роль конгрегации Клюни.

Как уже говорилось, церкви Ольнэ и Меля – не уникальные произведения, основными своими чертами они вписывались в региональную архитектурную традицию, которой мы уделим внимание, прежде чем перейти к анализу собственно интересующих нас построек.