Читать онлайн «Когнитивные стили. О природе индивидуального ума». Страница 20

Что же в действительности представляют собой индивидуальные различия в интеллектуальной деятельности, названные в свое время когнитивными стилями («возможно, к несчастью» – так прокомментировал в свое время этот акт номинации Г. Клаусс) (Clauss, 1978)? Обсуждению этого центрального вопроса и будут посвящены остальные главы этой книги.

Итак, какова природа когнитивных стилей или (в иной формулировке) действительно ли стилевые свойства принципиально отличны от любых других индивидуальных особенностей интеллектуальной деятельности, в том числе различий в успешности интеллектуального исполнения, стратегиях поиска решения, содержании процесса концептуализации происходящего и т. д.?

Как известно, на прямой вопрос – и в науке, и в обыденной жизни – невозможно получить прямой ответ. И дело не в беспомощности или лукавстве того, кому адресован вопрос. Ответ на прямой вопрос (т. е. вопрос неотложный, обращенный к сути) лежит не в плоскости заданного вопроса, а в плоскости его контекста. Поэтому ответ на прямой вопрос (увы!) всегда пространен.

В исследовании природы когнитивных стилей нам также придется пойти «в обход» и заняться анализом контекста стилевой проблематики. В первую очередь, необходимо выяснить, существуют ли какие-либо основания для традиционного перечня когнитивных стилей и расширения их списка. Иными словами, речь пойдет о проблеме взаимосвязи отдельных стилевых параметров.

В рамках дискуссии о характере взаимосвязей когнитивных стилей сложились две противоположные позиции. Согласно первой, когнитивные стили представляют собой самостоятельные психические свойства, поэтому какие-либо устойчивые связи между ними отсутствуют. Согласно второй, существует некоторое единое когнитивное основание («метаизмерение»), по отношению к которому конкретные стили выступают в качестве его частных проявлений.

Сторонники первой, «множественной» позиции, отрицая взаимообусловленность стилевых параметров, предлагают рассматривать отдельные когнитивные стили как независимые психологические измерения (Gardner, Holzman, Klein, Linton, Spence, 1959; Clauss, 1978; Widiger, Knudson, Rorer, 1980). Так, с точки зрения представителей Менингерской школы когнитивные стили («когнитивные контроли», в их терминологии) организуются в некоторые комплексы, которые у разных людей имеют разные конфигурации именно в силу отсутствия между стилями каких-либо постоянных связей. Подобное представление было связано с интерпретацией когнитивных стилей как механизмов индивидуальной интеллектуальной адаптации. Каждый контроль участвует в организации индивидуального поведения в разной мере и в сочетании с разными контролями – в зависимости от целей деятельности и индивидуальных критериев ее эффективности. Например, в условиях поиска нового места работы широкое сканирование у одного человека может быть связано с полезависимостью, ригидностью познавательного контроля, у другого – с поленезависимостью, гибкостью познавательного контроля и т. п. Поэтому только знание всего комплекса когнитивных контролей с учетом специфики их комбинаций может обеспечить надежную основу для объяснения личности и предсказания индивидуального поведения.

Со временем у каждого человека вырабатывается относительно устойчивое сочетание когнитивных контролей, позволяющее ему в максимально возможной мере согласовывать свои индивидуальные психические особенности с объективными требованиями окружения. Таким образом, если и говорить о связях между разными стилевыми параметрами, то только применительно к опыту индивидуума, причем характер этих связей каждый раз будет разным и непредсказуемым.

Существенную роль в укреплении «множественной» позиции сыграли исследования, в которых были продемонстрированы различия в психологических источниках, казалось бы, близких по своим характеристикам стилей. Так, М. Уаллах попытался доказать, что полезависимость/поленезависимость, по Уиткину, и аналитический/тематический стили категоризации, по Кагану, представляют собой проявления одного и того же психологического качества. В частности, предполагалось, что один полюс этих стилей представляет аналитический, активный подход к полю (поленезависимость и аналитическая стратегия сортировки объектов на основе выделения их отличительных деталей), тогда как другой – глобальный, пассивный подход к полю (полезависимость и тематическая стратегия сортировки объектов на основе учета ситуативного контекста). Однако были получены весьма неожиданные результаты: во-первых, сами эти измерения коррелировали между собой крайне слабо и, во-вторых, преобладание ПНЗ коррелировало с невербальным интеллектом, тогда как преобладание аналитического стиля категоризации – с вербальным интеллектом. В итоге Уаллах сделал вывод о невозможности существования прямых связей между разными стилями из-за наличия «опосредующих переменных» (например, тех или иных личностных особенностей), под влиянием которых связи между стилевыми показателями могут принимать любой вид (Wallach, 1962).

В рамках «унитарной» позиции предпринимались попытки доказать, что в основе разных когнитивных стилей лежат некие единые психические механизмы. По мнению В. А. Колги и И. П. Шкуратовой, большая часть параметров когнитивных стилей группируется вокруг измерения «аналитичность – синтетичность», характеризующего степень дробности восприятия окружающего мира (Колга, 1976; Шкуратова, 1994). Данное предположение основывалось на идее И. М. Палея о существовании субъективных оценочных измерительных шкал с разным масштабом. Одни люди склонны строить дробную картину мира, используя для оценки происходящего субъективные шкалы с большим количеством градаций (полюс аналитичности), другие – целостную картину мира, оценивая происходящее с помощью субъективных крупномасштабных шкал (полюс синтетичности).

Согласно В. А. Колге, аналитичность – синтетичность следует рассматривать как два «метастиля», по отношению к которым все остальные когнитивные стили выступают в качестве «подстилей». И. П. Шкуратова также рассматривает аналитичность – синтетичность как сквозную характеристику большинства когнитивных стилей. На уровне эмпирической проверки этого предположения удалось получить слабые корреляционные связи между поленезависимостью (тесты Готтшальдта и АКТ-70) и узким диапазоном эквивалентности (r = 0,40 и 0,41 при Р = 0,05), однако с когнитивной простотой/сложностью эти стили оказались не связанными (Шкуратова, 1983).

Хотелось бы отметить некоторый терминологический казус, который, к сожалению, оказался продублированным во многих отечественных исследованиях когнитивных стилей. Речь идет о неправомерном использовании термина «синтетичность» («синтетический подход») как синоним по отношению к термину «глобальный подход».

В свое время Г. Уиткин использовал термин «артикулированный» в противовес термину «глобальный» для характеристики двух противоположных подходов к окружению. Артикулировнный (аналитический, структурированный, дифференцированный) подход предполагал способность вычленять отдельные элементы воспринимаемой ситуации и устанавливать связи между ними («тенденция выделять части организованных полей как дифференцированные и организовывать неструктурированные поля в связные целостности»), т. е. в терминах отечественной психологии мышления – это способность осуществлять анализ через синтез. Напротив, глобальный (неаналитический, неструктурированный, недифференцированный) подход характеризует взгляд на происходящее в «общих чертах» на основе некоторого общего смутного впечатления о ситуации при фактическом отсутствии преобразования поступающей информации в форме ее анализа и синтеза.

Таким образом, во-первых, «артикулированность» как высший уровень психологической дифференциации в когнитивной сфере характеризуется единством анализа и синтеза и, во-вторых, «глобальность» в принципе не является синонимом «синтетичности» (а также, кстати, «целостности»). В сущности, здесь сделаны сразу две ошибки: нельзя разводить по разным метаполюсам операции анализа и синтеза, а также нельзя отождествлять полюса полезависимости, широкого диапазона эквивалентности, когнитивной простоты с «синтетичностью» (или «целостностью»).

В данной книге, учитывая сложившуюся терминологию, термины «синтетичность – аналитичность» (соответственно «синтетики – аналитики») используются с определенной долей условности только при описании когнитивного стиля «узкий/широкий диапазон эквивалентности».

Ярким примером «унитарной» позиции является точка зрения Р. Райдинга и А. Чим, которые предложили объединить все описанные к настоящему времени когнитивные стили в два «фундаментальных измерения» (или базовых когнитивных стиля): «целостность – аналитичность» (тенденция перерабатывать информацию в терминах либо целого, либо частей) и «вербальность – образность» (склонность репрезентировать информацию в процессе ее переработки в виде слов либо в виде наглядных образов).