Читать онлайн «Экономическая социология». Страница 13

2. Период взаимного обособления (конец XIX – начало XX в.). Начинается неоклассический этап в экономической теории: маржиналистская революция (У. Джевонс, Л. Вальрас), австрийская школа (К. Менгер и др.), А. Маршалл. Происходит обособление экономической теории как профессиональной отрасли знания, создание ее рабочего аппарата. Одновременно закладываются классические основы экономической социологии (К. Маркс, Э. Дюркгейм, М. Вебер)[152]. И в 1890–1920 гг. наблюдается первый период ее расцвета[153]. Но несмотря на это и вопреки усилиям по наведению мостов (М. Вебером со стороны социологии, Й. Шумпетером со стороны экономической теории), элементы параллельности и отталкивания в движении двух дисциплин усиливаются. Тенденция к специализации, методологическому и профессиональному размежеванию оказывается сильнее всех попыток синтеза.

3. Период взаимного игнорирования (1930-е – середина 1960-х гг. XX в.). Наблюдается этап зрелости экономической теории с разделением ее основных отраслей (макро- и микроэкономика) и теоретических направлений (либерального и кейнсианского, бихевиористского и институционального). В это же время развертываются неоклассический этап в развитии экономической социологии и ее оформление как профессиональной отрасли с особым концептуальным и методическим аппаратом (теоретическая ветвь представлена Т. Парсонсом и другими функционалистами, эмпирическая – индустриальной социологией). Ни экономисты, ни социологи по большому счету не интересуются тем, что происходит в «соседнем лагере», и редко вторгаются в чужие области[154].

4. Период экономического империализма (середина 1960-х – середина 1980-х гг.). Экономическая теория переживает кризис, связанный с частичным пересмотром предпосылок (теории рационального выбора, новая институциональная теория). Одновременно осуществляются попытки широкой экспансии в смежные области социальных наук (Г. Беккер, Дж. Бьюкенен и др.). Между тем экономическая социология вступает в период профессиональной зрелости. На почве противостояния функционалистской гранд-теории и взаимного отталкивания происходит развитие «нескольких социологии» – неомарксистской, неовеберианской, феноменологической.

5. Период социологического империализма (с середины 1980-х гг.). Происходит определенная фрагментация и переоформление экономической теории. Одновременно организуется встречное наступление со стороны экономической социологии как ответная реакция на сначала беспорядочное, а затем все более организованное наступление экономистов. Социологи начинают покушаться на реинтерпретацию экономических концепций и категорий во все возрастающем количестве исследовательских областей (в первую очередь речь идет об американской новой экономической социологии) (рис 2.1).

Рис. 2.1. Взаимоотношения экономической теории (ЭТ) и экономической социологии (ЭС)

Конечно, в приведенной схеме (как и во всякой другой общей схеме) немало огрублений и небесспорных вещей. При более детальном рассмотрении нетрудно выявить массу хронологических перехлестов. В каждый период возникают боковые ветви, усложняющие общую картину (например, молодая немецкая историческая школа, первые американские институционалисты и т. д.). Присвоенные нами названия не исчерпывают содержания каждого этапа.

Многие суждения требуют конкретного обоснования. Тем не менее, не претендуя на абсолютную точность, предложенная схема все же в состоянии, на наш взгляд, отразить определенные тенденции в развитии как экономической теории, так и экономической социологии, а также особенности их взаимоотношений в тот или иной период.

Как складывались взаимоотношения между экономистами и социологами? По свидетельству Р. Сведберга, они всегда были очень непросты[155]. Взаимное игнорирование, доходящее до неприязни, а в лучшем случае полемическая борьба с претензиями на приоритетную роль фактически никогда не прекращались. Есть здесь причины методологического свойства, вызванные прямыми предметными пересечениями. Но дело, конечно, не только в этом. Ведется борьба за «место под солнцем» – за престиж в сообществе, за то, чтобы считаться «главной» объясняющей наукой, а в итоге, не в последнюю очередь, за объемы финансирования и количество мест в университетах.

Социологи не раз сами развязывали споры с экономистами (О. Конт в середине XIX в., А. Смолл – на рубеже веков, Т. Парсонс – в середине XX столетия). Однако нужно сказать, что в подобных спорах, с точки зрения научного сообщества, социология, как правило, проигрывала экономической теории. И не только потому, что как самостоятельная дисциплина социология более молода. Основная причина, нам кажется, коренится в устойчивом воспроизводстве позитивистских стандартов того, что можно и нужно считать «наукой». С точки зрения требований оценочной нейтральности и строгости эмпирической верификации суждений, использования сложных математических и статистических моделей экономическая теория, бесспорно, имела и имеет больше шансов на то, чтобы представлять себя в роли «истинной науки».

Сыграли свою роль, вдобавок, и политико-идеологические факторы. Считается, что среди социологов слишком много людей «левых» убеждений. И действительно, неомарксизм разного толка сохраняет в социологии достаточно прочные позиции. Отношение же к «левым» было сдержанным даже на европейском континенте, а в университетах Соединенных Штатов Америки их попросту третировали. Так что только научными дебатами дело не ограничивается. И сегодня призывы к единению лучших экономических и социологических сил пока во многом остаются благими пожеланиями.

Заключение. Профессиональное сообщество экономистов, несмотря на проявившиеся тенденции к фрагментации экономической теории, продолжает оставаться более мощной и сплоченной корпорацией по сравнению с социологами. Наблюдаемое же интенсивное развитие экономико-социологических исследований во многом выступает как критическая реакция на предложенные экономистами схемы. Модели поведения «социологического человека» в хозяйственной жизни формулируются пока весьма нечетко. В значительной степени эти разнородные направления объединяет их критический настрой в отношении тех или иных постулатов экономической теории. В следующей главе мы продолжим разговор о взаимоотношениях двух исследовательских дисциплин и попытаемся определить предмет экономической социологии.

Что изучает экономическая социология, и в чем заключается ее предмет? На этот вопрос нам предстоит ответить в этой главе. Сначала мы прочертим границы, отделяющие экономическую социологию от экономической теории. Далее попытаемся дать определения «экономики» и «экономического действия». Затем настанет черед ключевой части главы, в которой раскрывается специфика экономико-социологического подхода, после чего мы определим те принципы, на которые опирается построение моделей «экономико-социологического человека». А завершится глава анализом понятия стратегии хозяйственного действия. Данная глава имеет особое значение. Изложенные в ней принципы будут развиваться далее при изучении разнообразных предметных областей на протяжении всей книги.

О границах между экономической теорией и социологией. Можно было бы отделаться от вопроса, что такое экономическая социология, весьма немудреным способом, сказав, что это дисциплина, использующая основные понятия и инструментарий социологии для анализа экономических отношений. И это, несомненно, правильный ответ. Другое дело, что с содержательной точки зрения он малоинформативен, придется еще объяснить, какие понятия имеются в виду и как они используются; чем экономическая социология отличается от других социальных дисциплин и, конечно, в первую очередь – от экономической теории.

Итак, где же пролегают границы между экономической теорией и экономической социологией? Быть может, различен объект исследования? Отчасти это верно. Экономическая теория в значительно большей степени изучает потоки материальных, финансовых и информационных ресурсов. Социология же более ориентирована непосредственно на человеческое поведение и социальные связи как таковые. Но с разделением объектных областей возникают явные затруднения. Попробуйте определить, что такое «экономика» (как предположительный объект экономической теории) и чем «экономическое» отличается от «неэкономического». Сразу выяснится, что границы объектов исследования разных дисциплин крайне условны и размыты, они не закреплены жестко за этими дисциплинами. Монополистические притязания на исследование тех или иных объектов (в частности, хозяйственных отношений) сегодня выглядят все менее обоснованными. И все чаще экономисты и социологи обращаются к изучению одних и тех же объектов, играют на одном проблемном поле.