Читать онлайн «Классические психоаналитические труды». Страница 47

Данные общие направления должны, конечно же, корректироваться для многочисленных отклоняющихся типов переноса, которые наблюдаются при нарушениях характера и при перверсиях. Но поскольку они будут рассмотрены отдельно, мы можем ограничиться кратким рассмотрением темной лошадки, терапевтически говоря, так называемого нормального человека, приходящего на анализ из-за некоей эмоциональной неадаптированности, чья личность оказывается осложненной незначительными нарушениями, любое из которых в случае большой выраженности придало бы пациенту классический невротический или даже психотический вид. Поскольку это та категория пациентов а анализе, которая включает значительную долю студентов-психоаналитиков, то большинство аналитиков переживали возникающие сопротивления на себе. На такого пациента влияют все факторы, которые могут проявляться индивидуально в анализе явного невроза. У нас имеются некоторые из обманчивых инсайтов, а также заинтересованность в аналитических подходах, незначительные тревожные образования, обсессивные симптомы или перверсии, варьирующиеся склонности к защитным интроекциям, иногда бурные аффекты, но чаще настойчивое, молчаливое и неослабляемое негативное и, в конце концов, не очень упорное влечение, которое противостоит дискомфорту аналитической интеграции. В этом заключается некоторый риск непонимания ситуации переноса в целом, и здесь более, чем где-либо еще, правильна точка зрения, что невроз переноса должен быть раскрыт и что он не прислуживает аналитическим стандартам. Он всегда присутствует, но не зовет нас к себе, и пациент, установив успешную защиту нейтральности, копируя тем самым линию поведения аналитика, замаскировав этим уровень своей амбивалентности, уж точно не откажется от данной защиты, позволив каким-нибудь эмоциональным реакциям проявиться в аналитической ситуации. Именно с такого рода пациентами мы чувствуем себя наиболее склонными сомневаться в валидности разделения анализа на стадии и чувствуем скепсис относительно существования стадии невроза переноса или завершающей стадии. Но факт заключается в том, что в таком случае мы оказываемся в петле неразрешенной второй стадии. И здесь, возможно, я мог бы предложить порядок, в котором начинающий аналитик может с пользой изучать или выбирать пациентов. Первым легким в списке идет истерик, за ним должен последовать обсессивный пациент, а в качестве подготовки к дальнейшей работе с нарциссическими неврозами студент на данном этапе должен включить работу с внешне нормальным индивидуумом. При невозможности этого он должен попробовать себя в анализе пациента с хроническим разладом в семье.

Рассмотрение реакции переноса внешне «нормальных» индивидуумов побуждает меня последний раз обратиться к вопросу о стратегии интерпретации переноса. Некоторые аналитики следуют такому примерному правилу, что в случае символики сновидения или при интерпретации переноса они откладывают прямую интерпретацию до того, как пациент спонтанно догадается о значении какого-то одного символа или какой-то одной реакции переноса. После этого они готовы делать прямые интерпретации символов и переносов в любой момент, когда сочтут нужным, – этот метод, конечно, обращается к интеллектуальной стороне отношения пациента. Но, помимо того факта, что мы проводим анализ не в целях обращения в свою веру и что мы склонны платить за интеллектуальное сотрудничество пациента эмоциональной невосприимчивостью, опыт анализа «нормальных» пациентов показывает, что некоторые пациенты никогда не увидят бессознательных дериватов без посторонней помощи, тогда как другие, распознающие их сразу же, находятся в не лучшем положении до устранения у них аффективных торможений. Потому не мешает повторить, что момент интерпретации переноса определяется замедлением движения или снижением подвижности в аналитической ситуации.

Чем больше размышляешь о явлениях переноса, тем более невозможным кажется их адекватное объяснение в рамках курса лекций. Данный предмет требует отдельной книги. В перескакивающем с вопроса на вопрос обзоре проблемы переноса и невроза переноса легко «за деревьями не заметить леса». Поэтому я предлагаю завершить данное описание перечислением основных пунктов, которые могут послужить руководством для начинающего аналитика. Они таковы:

1. Перенос является обычным аффективным явлением, направляемым бессознательным механизмом смещения и способствующим социальной адаптации.

2. Спонтанные переносы, наблюдаемые на ранних стадиях аналитического лечения, демонстрируют специфическую тенденцию к регрессии, которой способствуют условия проведения анализа.

3. По мере развертывания анализа переносы приобретают специфическую форму, характерную для типа нарушения пациента.

4. Так называемый невроз переноса в классическом виде наблюдается лишь при психоневрозах. В менее выраженной форме он также проявляется при психосексуальных и характерологических нарушениях, аналогичных психоневрозам по динамической силе и действию защит.

5. При психозах может возникать психоз переноса, угрожающий терапевтическим отношениям пациента и аналитика.

6. Из-за внешней схожести спонтанных форм переноса и собственно невроза переноса последний при своих первоначальных проявлениях имеет тенденцию оставаться незамеченным.

7. С началом невроза переноса любые проявления в анализе при необходимости могут связываться с неврозом переноса.

8. Когда в случаях, в которых следует ожидать развития невроза переноса, не наблюдается его открытых проявлений, мы должны принять меры по его раскрытию. С этой целью мы руководствуемся следующими общими правилами интерпретации: (а) интерпретируем для устранения препятствий прогрессу анализа; (б) в долгосрочной перспективе интерпретируем с целью реконструировать инфантильное развитие, достигшее в эдиповой ситуации своей кульминации, вплоть до того конфликта, с которого можно отследить психоневроз (или его эквивалент); (в) данная реконструкция должна включать анализ инфантильного Эго, а также суммирование инфантильных либидинозных отношений; (г) держа руку на пульсе сопротивления, мы организуем интерпретации так, чтобы сделать возможным усвоение и «проработку»; (д) основанные на примерных эмпирических правилах интерпретации, а также нескончаемая интерпретация переноса имеют тенденцию вызывать у пациента либо терапевтическое улучшение на основе суггестивной терапии, а не психоанализа, либо негативную терапевтическую реакцию, в конечном итоге приводящую к застою.

9. У так называемых нормальных пациентов и пациентов с нарушениями характера, когда развитие невроза переноса не ожидается, существующий перенос имеет тенденцию проходить сквозь наши пальцы, что также приводит к застою в анализе.

10. Каждый раз, как это происходит, наши собственные убеждения в универсальности явления переноса склонны колебаться.

Было бы ошибкой попытаться уместить очень широкую тему экзогенного происхождения характерологических образований и неврозов в рамки доклада на конгрессе. Поэтому я ограничусь короткой выдержкой из того, что я могу сказать по данному вопросу. Возможно, будет правильно поделиться с вами тем, как я пришел к проблеме, сформулированной в названии доклада. В своем обращении к Венскому психоаналитическому обществу по случаю 75-летия профессора Фрейда я сообщил о возврате к методике (а частично и к теории) терапии неврозов, к которому меня побудили кое-какие неудачные или неудовлетворительные результаты моей работы с пациентами. Здесь я имею в виду новое, более резкое выделение травмирующих факторов в патогенезе неврозов, которыми в последние годы несправедливо пренебрегали. Недостаточное исследование экзогенных факторов приводит к опасности преждевременных и зачастую поверхностных объяснений в терминах «предрасположенности» и «конституции».

Впечатляющий, по-моему, феномен – почти галлюцинаторное повторение травмирующих переживаний, накапливавшихся в моей повседневной практике, – вроде бы оправдывал надежду, что с помощью такой эмоциональной разрядки сознанием может быть воспринято большое количество вытесненных аффектов, и образование новых симптомов сможет прекратиться, особенно если суперструктура аффектов была достаточно ослаблена аналитической работой. Эта надежда, к сожалению, не сбывалась с достаточной полнотой, и некоторые мои пациенты вызывали у меня сильное беспокойство и смущение. Их повторения, вызывавшиеся анализом, оказались слишком приятными. Хотя и имелось явное облегчение некоторых симптомов, но, с другой стороны, эти пациенты начинали страдать от ночных приступов тревоги и даже от сильных кошмаров, а аналитический сеанс время от времени приводил к приступам истерии тревоги. Хотя мы были в состоянии добросовестно анализировать угрожающие симптомы такого приступа, что, казалось, убеждало и успокаивало пациента, но ожидаемого постоянного успеха не было: на следующее утро звучали те же жалобы на ужасную ночь, и на аналитическом сеансе происходило повторное травмирование.