Читать онлайн «История российского мусульманства. Беседы о Северном исламе». Страница 26

Единственным форпостом такого рода могла быть нынешняя Казань, однако насколько вероятно, что уже в начале X века на слиянии Волги и Казанки возник какой-то укрепленный пост?

В этом смысле относительно недавняя (раскопки 1994–1997 гг.) находка на территории Казанского Кремля двух исторических монет является наиболее важным свидетельством существования какого-то таможенно военного поста на Кремлевском холме уже в середине X века нашей эры. Одна из этих монет – это половина саманидского дирхема, отчеканенного, скорее всего, в 892–907 гг. в городе Шаше (древний Ташкент), что еще раз доказывает хождение этих монет на север от Волжской Булгарии вплоть до Скандинавии, и в этом смысле не является ничем из ряда вон выходящим. Гораздо более уникальна другая поразительная находка, и это – чешская свинцовая монета Великой Богемии раннего средневековья, созданная, по всей видимости, в Праге в подражание баварским образцам и несущая на себе имя Святого покровителя Чехии князя Вацлава. Откуда же взялась эта монета и что она может нам рассказать о торговых путях Восточной Европы и о людях, которые, несмотря на все трудности, упорно шли этими путями?

Существующий ныне среди ученых консенсус позволяет допустить, что «казанская чешская монета» является подражанием германским монетам времени короля Конрада (911–918) и, как таковая, создана в период с 925 по 980 годы нашей эры. Канонизированный впоследствии Святой Вацлав или Венцеслас (907–929) был первым христианским королем Богемии с 924–925 года и погиб в результате заговора в 929 году.

Эта монета отлита из свинца, из чего следует, что она либо выполняла роль торговой печати, либо была попросту грубой подделкой. Что касается ее функционального использования, то, кроме роли торговой печати, она могла, конечно, играть роль украшения, если иметь в виду отверстие с краю монеты. Однако ничего неожиданного, в свете тогдашнего денежного обращения в Европе, нет и в том, что монета могла быть нарочитой подделкой.

Как утверждает Британская энциклопедия, ранние средние века в Европе характеризовались практически полным коллапсом денежной системы. Единственными более или менее надежными чисто европейскими деньгами были серебряные денье Карла Великого в начале IX века. Однако после него деньги европейских монархов вновь пришли в упадок, так что в качестве твердой валюты по всей Европе использовались чаще всего золотые и серебряные монеты Византии и арабского Халифата. Налоги и пошлины в Европе того времени собирались главным образом натурой, а основным источником богатства королей и феодалов был грабеж собственных крепостных смердов и сопредельных народностей. Фальшивомонетчики в таких условиях процветали, а европейские деньги утрачивали последнее доверие купцов.

Сказанное, однако же, не отменяет того, что найденная в Казани богемская свинцовая монета играла какую-то другую, неизвестную пока роль в торговых сделках между европейскими купцами и волжскими булгарами или хазарами. Но кто были эти купцы с севера, и каким образом попадали они в пра Казань?

Частое отсутствие рационально критического подхода к историческим и географическим описаниям не раз приводило в истории географии к многочисленным случаям путаницы в местонахождении того или иного географического места. Тем более важным является сопоставление различных описаний и сверка действительных исторических документов, которые, в своей совокупности, могут помочь избежать ошибочных заключений и эмоциональных выводов. Одним из таких «очевидных» выводов является тот, что постепенное сближение Волжской Булгарии с арабским Халифатом является чуть ли не доказательством полного отсутствия “дипломатических” и торговых отношений между Волжской Булгарией и иудейской Хазарией.

Безусловно, установление в 922 году государственных отношений с Багдадом являлось признаком того, что Волжская Булгария стремилась к независимости от Хазарии, обладая для этого нужными экономическими условиями, среди которых одним из самых важных было то, что булгары уже имели возможность самостоятельно контролировать важнейшую волжско-окскую торговую артерию, ведущую на Север и Запад. Но в 922 году время полной независимости еще не настало. Почти пятьдесят лет оставалось до падения Хазарии от рук киевского князя Святослава, и хазары еще вполне контролировали свои обширные северные владения.

Отношения между Хазарией и Волжской Булгарией были к X веку политически напряжены, однако это ни в коем случае не означает, что хазарские купцы, как мусульманского, так и иудейского вероисповедания, не могли постоянно заглядывать в Болгар или иметь там постоянную факторию. Выгода является таким же могучим оружием истории, как и жажда к подчинению сопредельных народов. Богатство Волжской Булгарии, откуда не только в Азию, но и в Европу шли лучшие меха, было самым притягательным магнитом для купцов любого этнического происхождения. Помимо всего прочего, не следует забывать и об этнокультурном родстве булгар и хазар: татарский историк Ш. Марджани не случайно пишет о том, что они говорили, по существу, на одном языке тюркского происхождения.

Азиатские купцы бывали в Волжской Булгарии весьма часто, чем и объясняется более полное описание исторической географии Поволжья в мусульманских и византийских источниках. Однако внимательное отношение к норманнской теории в проблеме происхождении Казани показывает, что пра Казань была вполне естественным местом остановки и для северных торговцев, среди которых, как выясняется, бывали купцы не только норманнского происхождения.

Дело в том, что торговые поселения варягов-русов также были международными. На севере Европы было, по крайней мере, два хорошо известных места, где жили и торговали русы-варяги. Это, в первую очередь, Старая Ладога, откуда самый северный отрезок Великого Шелкового (Мехового) Пути вел за море – на остров Готланд и в Бирку, древнее торговое поселение викингов, расположенное на острове Бьорко шведского озера Маларен.

Бирка как торгово-промышленное поселение, находившееся на территории современной Швеции, до сих пор вызывает у ученых множество дебатов и постоянно рождает различные теории. Утверждается, что Бирка была основным местом в Европе, где смыкались торговые интересы Востока и Запада. Говорится также, что Бирка и, далее, Хедеби в нынешней Дании были наиболее удаленными на запад торговыми постами Великого Шелкового Пути. Бирка, естественно, рассматривается как торговый форпост викингов и, в основном, изучается именно как таковой. Однако существует археологическая теория, сводящаяся к тому, что хазары и булгары играли в истории Бирки не менее влиятельную роль, чем сами местные шведские конунги. Как пишут шведские знатоки и исследователи Бирки,

«Археологические находки в Бирке создают сильное впечатление того, что перед нами – свободное место торговли и кустарного ремесленничества. Значительные находки, такие, как хазарские керамический сосуд и другие предметы ориентального искусства, в особенности, бронзовый хазарский имперский орел, являются, при полном отсутствии рунических надписей, явным свидетельством присутствия в Бирке престижных нескандинавских культур с востока и запада, и, более того, об их экономическом и политическом господстве в указанное время[88]».

Сторонники хазарской теории в отношении происхождения и функционирования Бирки утверждают, что ее процветание зависело, главным образом, от процветания Хазарской империи. Шведская Бирка и датский Хедеби пришли в упадок после 965 года с падением хазарской крепости Саркел (Белая Вежа) от рук варяжско-киевского князя Святослава. В доказательство своей теории они приводят археологические свидетельства из захоронений Бирки, около двухсот из которых являются захоронениями в чисто хазарском или европейско-иудейском стиле. Сторонники хазарской теории делают вывод, что эти захоронения являются ничем иным, как могилами уважаемых богатых купцов и послов Хазарской и Франкской империй. Около двадцати из указанных могил являются в полном смысле ориентальными и тюркско-хазарскими по своему происхождению.

Мы не будем здесь углубляться в спорную теорию Бирки. Заметим только, что простая логика подсказывает присутствие в ней как хазарских, так и булгарских купцов, причем не только иудейского, но и мусульманского вероисповедания. Здесь нас интересует, какие европейские купцы, кроме самих скандинавских викингов, могли вести торговлю через Бирку. Интересно в этой связи, что незначительное присутствие «особых серебряных монет» в захоронениях Бирки говорит о том, что, как пишет уже процитированный источник,

«они вполне могли быть изготовлены, по запросу хазар, главным образом иудейскими монетных дел мастерами по всему протяжению Великого Шелкового Пути с франкских и арабских образцов. В Хазарской империи таким образом производилось огромное количество фальшивой монеты».