Читать онлайн «Психология личности. Культурно-историческое понимание развития человека». Страница 34

Положения об опосредствовании и сигнификации как принципах социального конструирования и саморегуляции поведения, открытые в психологии Л.С. Выготским, Ф. Бартлеттом и П. Жане, позволяют подойти к пониманию того, как личность порождается культурой и историей.

Принцип зависимости психического образа от места отражаемого объекта в структуре деятельности человека

Одним из доказательств реальности существования того или иного принципа деятельностного подхода является то, что с ним рано или поздно приходится столкнуться представителям разных ориентаций в науке. Высказанное положение полностью относится к принципу зависимости психического образа от места отражаемого объекта в структуре деятельности субъекта. Этот принцип пережил, по крайней мере, два своих рождения. В 60-е гг. XX в. он был замечен когнитивными психологами, которые начали осознавать тот факт, что нельзя построить психологию познавательных процессов в рамках информационного подхода с его схемой «вход – выход», оставив за скобками реальный содержательный процесс взаимодействия человека с миром.

Задолго до того как когнитивные психологи пришли к мысли о необходимости исследования познания в контексте целенаправленной деятельности, в деятельностном подходе на материале исследования памяти был фактически открыт принцип зависимости психического образа от места отражаемого объекта в структуре деятельности. В классических исследованиях П.И. Зинченко и A.A. Смирнова было убедительно показано изменение характера зависимости запоминания от того, с какими компонентами деятельности личности – мотивами, целями или условиями выполнения действия – связан запоминаемый объект.

Основной методический принцип экспериментов П.И. Зинченко в деятельностном подходе был в известном смысле противоположен требованиям, предъявляемым к методикам в когнитивной психологии. Во всех своих экспериментах П.И. Зинченко пытался не изолировать определенный материал от деятельности, а, напротив, включить этот материал в какую-либо деятельность, например в познавательную или игровую. Важно лишь, чтобы эта деятельность не была мнемической, поскольку в мнемической деятельности экспериментатор сталкивается с произвольным запоминанием и соответствующими этой форме запоминания специальными мнемическими операциями по организации материала (смысловая группировка, выделение опорных пунктов в тексте, соотнесение запоминаемого материала либо с чем-нибудь ранее известным, либо соотнесение отдельных частей материала друг с другом). Включение того или иного материала в процесс целенаправленной деятельности было первой чертой методического приема. Вторая черта методического приема заключалась в том, что один и тот же материал должен был выступать в двух ипостасях: один раз – в качестве объекта, на который направлена деятельность субъекта; другой раз – в качестве фона, то есть объекта, который непосредственно не включен в выполняемую субъектом познавательную или игровую деятельность.

Роль мотивации в познании мира . В исследованиях П.И. Зинченко и A.A. Смирнова было показано, что различные мотивы и цели деятельности человека влияют на продуктивность запоминания. Этот цикл работ представляет собой характерный пример изучения роли мотивации личности в познании мира. В зависимости от мотивации одни аспекты образа мира становятся значимыми для человека, эмоционально окрашиваются, а другие остаются «безличными» знаниями, не оказывая существенно влияния на его жизнь.

В том же случае, если некоторые знания вступают в конфликт с мотивами личности, личность может прибегнуть к « отчуждению » этих знаний, вытеснить их из памяти ( П. Жане, З. Фрейд ). Так, например, неприятные события вытесняются из сознания личности тогда, когда существует конфликт между неосознаваемыми мотивами деятельности личности и осознаваемыми целями действия. Именно такой конфликт описывает З. Фрейд, когда он, поссорившись с одним семейством, неосознанно обходит, избегает дом, в который он отправился с целью приобретения шкатулки для своей знакомой: «Я не мог вспомнить название улицы, но был уверен, что стоит мне пройтись по городу, и я найду лавку, потому что моя память говорила мне, что я проходил мимо нее бесчисленное множество раз. Однако, к моей досаде, мне не удалось найти витрины со шкатулками, несмотря на то, что я исходил эту часть города во всех направлениях <…>

Оказалось, что я, действительно, бесчисленное множество раз проходил мимо его витрины, и это было каждый раз, когда я шел в гости к семейству М., долгие годы живущему в том же доме. С тех пор как это близкое знакомство сменилось полным отчуждением, я обычно, не отдавая себе отчета в мотивах, избегал и этой местности, и этого дома… Мотив неохоты, послужившей в данном случае виной моей неориентированности, здесь вполне осязателен… В числе причин, вызвавших разлад с жившим в этом доме семейством, большую роль играли деньги» [64] . Из-за неосознаваемого мотива личности «избегание встречи с неприятным семейством» осознаваемая цель действия «купить шкатулку» привела к вытеснению связанных с этим мотивом знаний из памяти, к их забыванию.

Из этого примера видно, что в зависимости от места отражаемого человеком объекта в структуре целенаправленной деятельности будут изменяться следующие параметры образа мира: (а) содержание – будет ли объект отражен в своем, известном для всех, общеупотребимом « значении » («витрина со шкатулками») или в зависимости от мотивов субъекта приобретает только для него присущую индивидуальную значимость, личностный смысл («враждебный дом»); (б) уровень представленности образа объекта в сознании личности – осознаваемый или неосознаваемый (мотив деятельности «избегание встречи с неприятным семейством» скрыт от субъекта; цель действия осознается им); (в) тип регуляции деятельности – произвольный или непроизвольный (так, описывая поиск шкатулки как «действие», указывают на произвольный преднамеренный характер этой активности).

Принцип зависимости познания от места отражаемого объекта в структуре целенаправленной деятельности, от его связи с мотивами, целями и условиями осуществления деятельности выступил в исследованиях творческого мышления человека ( О.К Тихомиров, А.Я. Пономарев ), восприятия ( Л.А. Венгер ). Этот принцип также лег в основу выделения двух классов эмоциональных явлений – ведущих устойчивых эмоциональных явлений личности, открывающих человеку смысл его мотивов; производных эмоциональных явлений, в частности эмоций успеха и неуспеха, возникающих при достижении или недостижении целей действия человека в конкретной ситуации ( В. К. Вилюнас ). Этот принцип представляет собой один из важных принципов деятельностного подхода и обладает далеко еще не исчерпанным объяснительным потенциалом.

Принцип психологического анализа «по единицам» как оппозиция принципу анализа «по элементам»

Принципы реактивности и адаптивности нередко соседствуют в традиционных психологических теориях с принципом атомарного анализа психики. Этот принцип зиждется на том положении, что целое есть всегда сумма составляющих его частей, и не более того. В психологии этот принцип был назван Л.C. Выготским принципом анализа «по элементам». «Существенным признаком анализа является то, – писал Л.C. Выготский, – что в результате его получаются продукты, чужеродные по отношению к анализируемого целому, – элементы, которые не содержат в себе свойств, присущих целому как таковому, и обладают целым рядом новых свойств, которых это целое никогда не могло бы обнаружить» [65] . В качестве типичного примера анализа поведения человека «по элементам» можно привести сведение поведения человека к сумме рефлексов в радикальном бихевиоризме. Полную противоположность принципу анализа « по элементам » представляет собой системный принцип анализа « по единицам » , существеннейшая черта которого состоит в том, что продукт такого анализа несет в себе все основные свойства, присущие целому.

Из принципа анализа «по единицам» исходит А.Н. Леонтьев при разработке представлений о структуре предметной целенаправленной деятельности человека. В предметной деятельности , имеющей иерархическую уровневую структуру, вычленяются относительно самостоятельные, но неотторжимые от ее живого потока «единицы» – действия и операции. А.Н. Леонтьев специально указывает, что структурные моменты деятельности, «единицы» деятельности не имеют своего отдельного существования. При выделении этих «единиц» как бы ставят три следующих вопроса: « Ради чего осуществляется деятельность? На что направлена деятельность? Какими способами , приемами реализуется деятельность?» При ответе на эти вопросы выделяют три плана анализа целенаправленной деятельности: мотивационный, интенциональный и операциональный.