Читать онлайн «Быть или иметь? Психология культуры потребления». Страница 22

Все эти примеры демонстрируют, что, когда вещи и деньги становятся нашими основными жизненными приоритетами, нас гораздо меньше волнует, понимаем ли мы в полной мере чувства и желания других людей, ценим ли их жизненный опыт. Вместо этого окружающие становятся для нас, по сути, предметами, и в итоге теряют свою ценность как личности. С точки зрения материалиста люди в основном существуют для того, чтобы он мог пользоваться и манипулировать ими и в результате получать желаемое.

При формировании материалистического мировоззрения тенденция относиться к окружающим с великодушием и эмпатией, как правило, серьезно ослабляется. О прямой зависимости между материалистическими ценностями и отсутствием щедрости, как вы помните, говорил Белк, который оценивал эти качества как центральные компоненты материалистической жизненной позиции (см. табл. 2.4). Другие исследователи также связывают материалистические ценности с эгоистичным, предвзятым стилем общения. Так, например, в одном из исследований Ричинс и Доусон предложили отобранной группе взрослых американцев подумать, как бы они распорядились нежданно-негаданно свалившимся на них наследством в 20 тысяч долларов. Те, кто ставил на первое место финансовое благополучие, ответили, что потратили бы в среднем 3445 долларов на «покупку вещей, которые мне нужны или о которых я давно мечтаю», – что в три раза больше, чем готовы были потратить на себя менее материалистически настроенные респонденты (в среднем 1106 долларов). Первая категория оказалась менее щедрой и с точки зрения благотворительности: на нужды церкви или общественным фондам они пожертвовали бы 733 доллара (оппоненты – 1782 доллара соответственно), друзьям и родственникам одолжили бы 1089 долларов (против 2631 доллара у второй категории). Похожие результаты были получены и по выборке студентов, которую исследовал Джон Мак-Хоски; люди с четким фокусом на финансовом успехе намного реже, чем нематериалисты, выказывали готовность совершать значимые в социальном плане поступки, например одалживать людям деньги, обучать их чему-либо и заниматься волонтерской работой[113].

Кроме того, материалистически настроенные люди, как правило, не особо считаются с точкой зрения окружающих. Мы с Кеном Шелдоном измерили уровень эмпатии студентов, то есть их способность и готовность учитывать мнение других людей. Чуткие, сопереживающие респонденты соглашались с утверждениями типа «Прежде чем кого-то критиковать, я стараюсь представить, как бы я чувствовал себя на его месте» и не поддерживали высказываний вроде «Если я уверен в своей правоте по какому-то вопросу, то не намерен выслушивать аргументы окружающих». А студенты, ориентированные на материалистические цели, проявляли относительно низкую готовность «залезть в шкуру другого человека» и не считали нужным учитывать чью-либо точку зрения[114].

Впрочем, неспособность к эмпатии и отсутствие щедрости – это лишь две характеристики такого явления, как опредмечивание людей, и только две части того, что вредит нашим взаимоотношениям, если мы ставим материалистические ценности во главу угла. Другие исследования показывают, что ориентация на финансовый успех весьма успешно усиливает тенденцию использовать людей, манипулировать ими ради улучшения собственного статуса и имиджа или получения личной выгоды.

Барри Шварц назвал это явление «инструментальной дружбой»; он писал, что в капиталистических, потребительских обществах «требуется только одно – чтобы каждый “друг” был вам чем-то полезен. Инструментальная дружба очень сильно напоминает рыночные, договорные отношения, при которых личный контакт и признание взаимной зависимости партнеров подменяются официальными договорными документами»[115]. Иными словами, вместо того чтобы взаимодействовать как два человека, которые готовы общаться и прислушиваться друг к другу, друзья нужны для осуществления определенных видов деятельности или исполнения конкретных желаний. Чтобы проверить эту теорию, мы с Шивани Ханной проанализировали тенденцию людей использовать окружающих как инструмент для усиления своей популярности, повышения статуса или самооценки[116]. Респонденты, имеющие склонность относиться к людям как к предметам, соглашались со следующими утверждениями: «Мне нравится общаться с “крутыми” людьми, потому что это помогает и мне стать таким же», «Мне нравятся популярные люди» и «Если друг не может помочь мне продвинуться в жизни, я обычно прекращаю с ним отношения». Данное исследование наряду с еще тремя, которые также оценивали материалистические тенденции, проводилось на базе групп студентов из США, Индии и Дании. И все четыре выявили четкую связь между тем, насколько высоко респонденты ценят материальные блага, и их склонностью использовать окружающих в своих практических целях; причем данный вывод относится ко всем трем странам.

Еще одна концепция, которая включает в себя многие элементы опредмечивания людей, – макиавеллизм, явление, названное так в честь итальянского философа и политика Никколо Макиавелли. Специалисты используют для измерения этой жизненной концепции специальный вопросник, с помощью которого оценивается предрасположенность респондентов к цинизму, недоверию к окружающим и эгоцентризму, а также их желание манипулировать людьми[117]. Участники, которые набирают по уровню макиавеллизма много баллов, одобряют манипуляции в межличностных отношениях (например, соглашаясь с утверждениям вроде «Никогда не называй никому истинной причины, по которой ты что-то сделал, если это не принесет тебе конкретной выгоды»), считают, что люди в подавляющем большинстве ленивы и лживы (разделяя такие высказывания, как «Тот, кто полностью доверяет окружающим, нарывается на неприятности»), и не слишком пекутся о честности (например, решительно не поддерживают суждение вроде «Никакая ложь не может быть оправдана»). Далее, если респондент получает большой балл по уровню макиавеллизма, он, как правило, холоден и бесстрастен, имеет проблемы с взаимоотношениями и часто ведет себя как самовлюбленный эгоист, а то и как человек, страдающий тем или иным психопатическим расстройством. И, как подтвердило исследование Мак-Хоски, проведенное на базе трех выборок 250 студентов-выпускников, данная личностная характеристика непосредственно связана с ориентацией на материалистические ценности. Участники, для которых несомненным приоритетом был финансовый успех, как правило, набирали большой балл по уровню макиавеллизма[118].

Стоит упомянуть еще об одном исследовании, убедительно продемонстрировавшем, что материалистические ценности действительно приводят к тому, что их приверженцы обычно манипулируют людьми и склонны проявлять эгоизм в социальных взаимодействиях. Кен Шелдон, его жена Мели Шелдон и Ричард Осбалдистон изучили поведение материалистов в ситуации, когда у них имеется мотив и возможность либо сотрудничать со своими друзьями, либо попытаться их обойти[119]. Каждый из 95 студентов первого курса назвал имена троих своих друзей, которые тоже могли бы заполнить анкеты для исследования. Затем исходные респонденты и указанные ими друзья ответили на вопросы из Индекса стремлений и сыграли в социальную игру под названием «Дилемма заключенного». Игры на решение социальных дилемм вроде этой часто используются для изучения взаимодействия людей в ситуациях, имитирующих проблемы реального мира. В данном исследовании студентам сказали, что тот, чья группа наберет самый высокий балл, получит бесплатные билеты в кино, так же как и игроки с наивысшим баллом. Затем участникам показали матрицу, представленную в таблице 6.1, и попросили определиться, какой подход им по душе: сотрудничать с друзьями или опередить их, набрав высший балл в одиночку.

Таблица 6.1. Матрица решения социальной дилеммы, предложенная участникам исследования Шелдонов и соавт. (2000 г.)

Сложность заключается в том, что человек должен сделать выбор: сотрудничать в игре с друзьями или попытаться опередить их и выиграть индивидуально, не зная, как в данной ситуации поступят другие игроки. Например, если все четверо членов вашей группы решат сотрудничать, выиграете и вы (получив 8 баллов), и ваша группа (набрав максимальные 32 очка). Вы можете в одиночку заработать больше очков, если решите обыграть друзей, вместо того чтобы сотрудничать с ними, но это произойдет только в случае, если остальные члены вашей группы предпочтут сотрудничество. То есть вы выиграете, подставив своих друзей, и они из-за вашего эгоизма наберут меньше баллов.

Как и следовало ожидать, материалисты чаще решали обыграть друзей, нежели сотрудничать с ними. Менее очевидным результатом стало то, что такие люди, как правило, набирали в игре меньше очков, чем нематериалисты, – отчасти, очевидно, потому, что их друзья в основном тоже были приверженцами материалистических ценностей. В итоге они оказывались в группах, состоящих из единомышленников, то есть из людей, чьи ценности заставляли их стремиться обойти других игроков, а не сотрудничать с ними. Как видно в нижней части матрицы в таблице 6.1, если большинство членов группы выбирают соперничество, уменьшается как индивидуальный, так и групповой выигрыш. В этой ситуации в распоряжении игроков, разделявших материалистические ценности, просто «не оказалось простаков, которых можно было эксплуатировать, и они не доверяли друг другу настолько, чтобы сотрудничать ради взаимовыгоды»[120]. В других же случаях у респондентов-материалистов такие люди нашлись; пятеро участников набрали максимально возможный индивидуальный балл (55), выбрав опережение своих друзей все пять раз, в то время как остальные члены их групп каждый раз предпочитали сотрудничество. Очевидно, вас не слишком удивит, что все, кто воспользовался готовностью своих друзей к сотрудничеству ради личной выгоды, уверенно ставили на первое место материалистические ценности.