Читать онлайн «Медиа-пиратство в развивающихся экономиках». Страница 137

Ко второй половине XIX века сочетание высокой грамотности, резко снизившихся затрат на печать и самых развитых в мире почтовой и транспортной систем привело к быстрому росту рынка книг и журналов в США (Beniger 1986). Дешевая пиратская литература помогла усилить индустрию книгоиздания и дать образование быстро растущей американской читательской аудитории:

Пиратство породило аудиторию и широкомасштабную деятельность в области редактирования, производства печатной продукции и критики. Между тем, востребованность британской пиратской литературы, возможно, в конечном счете, создавала стимулы для авторов, а также изобретение характерных тем, новых литературных форм и методов.

Даже притом, что американские авторы активно лоббировали большее уважение к авторскому праву, пиратское столетие закончилось только тогда, когда крупнейшие бизнесмены-издатели с Восточного побережья США приложили свои усилия к этому вопросу. Этот поворот, как обычно это бывает, был результатом стремления выиграть в конкурентной борьбе, а не моральных соображений: к концу девятнадцатого века восточные издатели столкнулись с конкурирующими новыми фирмами Запада. Заметим, что эти новички книжного рынка работали вне системы джентльменских соглашений, которая регулировала конкуренцию между издателями Восточного побережья (и строили свои отношения с британскими издательскими домами путем неофициальных выплат роялти) (Clark 1960). (Clark 1960). Когда попытки ограничить конкуренцию через суды не дали желаемого результата, фирмы Восточного побережья решили, что международный закон об авторском праве мог бы обеспечить им преимущество перед менее богатыми и влиятельными западными конкурентами путем охраны и защиты издательских прав. Изменение отношения к зарубежным авторским правам произошло быстро, и движение, направленное на присоединение к международному сообществу, пошло полным ходом.

Акт Чейса 1891 г. расширял защиту иностранных авторских прав, но явно был написан для обслуживания конкурентных интересов национальных издателей. Как отмечал один ученый, этот акт имел достаточное число лазеек, «чтобы сделать расширение защиты иностранных авторских прав иллюзорным» (Ringer 1967:1057). Такая ситуация сохранялась и после того, как США официально приняли международные нормы, и оставалась постоянным источником напряжения в отношениях с европейскими издателями. К середине 1930-х гг. некоторые датские издатели, разочаровавшись в юридических средствах решения проблемы, перешли к политике возмездия:

Два знаменитых инцидента были связаны с книгами «Олененок» Марджори Киннан Роулингс и «Унесенные ветром» Маргарет Митчелл. Занятно, что на судебном разбирательстве по последней книге в Нидерландах датские издатели, по словам председателя суда, «заявили, что они согласились бы оплатить права на перевод книги, если произведения, охраняемые в Нидерландах, не издавались в США раз за разом без какой-либо компенсации. Единственный способ заставить США выполнять требования Бернской Конвенции состоит в том, чтобы игнорировать авторские права граждан США в странах, поддерживающих Конвенцию». (Kampelman 1947:421).

В конечном счете, решающим фактором, который переменил политику США в области охраны международных авторских прав, стал рост американского экспорта интеллектуальной собственности (ИС). К 1930-м гг. Соединенные Штаты экспортировали множество разнообразных товаров и услуг. Расцвет Голливуда, в частности, консолидировал эту роль в культурной сфере, но это была малая доля от всей, намного большей, ориентированной на ИС и услуги, американской экономики. В результате, этот поворот породил программу международной политики. К 1980-м годам «американские экспортеры, в значительной степени ориентированные на интеллектуальную собственность, — такие как компьютерная индустрия, фармацевтика и индустрия развлечений, выказывали растущее недовольство, как легальной конкуренцией, так и растущим пиратством, в то время как Белый Дом был занят поиском политически безболезненных мер, которые помогли бы справиться с растущим торговым дефицитом» (Alford 1992:99).

Всеобщий режим защиты ИС, который поддерживал бы мировую торговлю активами и услугами, стал более привлекательным в этом контексте. При этом обнаружилась слабость международных соглашений, основанных на добровольной приверженности. Многие страны оставались в стороне от международных конвенций в области авторского права. Другие присоединялись, но не могли выполнить свои обязательства в этой сфере. Развивающиеся страны проводили собственную политику «дешевых книг», так что конфронтация с западными правообладателями в 1960-х и 1970-х гг. была обычным делом.

Параллели были очевидны. После крушения колониальных империй, развивающиеся страны столкнулись с теми же вызовами, что и США сто лет назад. Они почти все были импортерами ИС и видели свой путь к развитию через массовое образование и грамотность. А что было делать развивающимся странам в такой ситуации? К 1980-м новые торговые соглашения, продвинутые Соединенными Штатами и другими развитыми странами, предложили ответ: более высокие стандарты защиты и принудительного применения права.

По мере становления свободных глобальных рынков, стало важным сформулировать, как и почему бедные страны выиграют от усиления защиты ИС, в то время как США и многие другие страны прошли совершенно другой путь. Одна простая стратегия заключалась в том, что предлагала выдать слабую положительную корреляцию между защитой ИС (или, наоборот, уровнем пиратства) и индикаторами социальноэкономического развития, фактически, за причинно-следственную связь — усиление защиты ИС поощряет развитие.

Корреляция, конечно, не есть причинно-следственная связь, и многие комментаторы отмечали, что «причинная обусловленность могла бы быть совсем другой, например, следующей: богатые страны в большей степени способны и склонны защищать интеллектуальную собственность, так как они имеют гораздо большую долю экономики, которая требует защиты ИС» (Thallam 2008).

Мы наблюдаем всю большую очевидность последней точки зрения. Неправомерные заявления о том, что защита ИС необходима для прямых иностранных инвестиций (FDI) раздаются все реже, не только потому что они противоречат темпам быстрого роста FDI во многих странах с высоком уровнем пиратства, которые строят свою промышленность. Особенно яркий пример — Китай, который поднялся на высокую ступень промышленного развития через массовое копирование зарубежных товаров и технологий.[318]

Заявление о том, что защита ИС необходима для роста местных индустрий, не выдерживает критики в таких отраслях, как кинематограф, музыка, программное обеспечение, где транснациональные фирмы и фирмы США абсолютно доминируют на местных рынках.

Как мы аргументировали по всему тексту данного отчета, наше исследование выдвигает предположение о том, что главным различием (дифференциатором) между широко обслуживаемыми, медиа рынками с относительно умеренными ценами (например, в Индии или США) и слабыми медиа рынками с высокими ценами, подобными тем, что существуют в большинстве развивающихся стран, является не доход, а конкуренция, и что эта конкуренция, по всей видимости, является максимальной там, где национальные фирмы контролируют значительные доли производства и распространения. Местные фирмы, вообще говоря, в гораздо большей степени склонны к агрессивной конкуренции за местную аудиторию, а также к новым решениям в области цен и сервисов. Транснациональные корпорации, работающие на рынках с низкими ценами, наоборот,

В этом контексте, имеет значение широкий набор социально-экономических индикаторов, представленных ВВП (GDP) (Varian 2004), институциональным развитием (Thallam 2008), прямыми иностранными инвестициями (Mansfield 1994) и восприятие деловыми лидерами «национальной конкурентоспособности» (World Economic Forum 2010). Типичные примеры причинных споров (the causal argument) приведены в the International Chamber of Commerce’s 2005 white paper «Intellectual Property: Source of Innovation, Creativity, Growth, and Progress.»

Когда ОСЭР исследовала литературу по данному вопросу в 2008 году, она пришла к заключению, что «другие факторы перевешивают отрицательный эффект подделок и пиратства на прямые иностранные инвестиции». См. также Chang (2003) and, on China in particular, Yu (2007).

прежде всего, ищут защиты своих рынков с высокими ценами и удержания своих позиций, так они пережидают медленный процесс экономического роста. Создание собственных предприятий, управление и конкуренция внутри национальных медиа рынков является, на наш взгляд, ключевым вызовом для правительств развивающихся стран.

В то же время мы не видим веских оснований считать, что изменение режима защиты ИС или принудительного применения существенно повлияет на сложившуюся ситуацию. Такие изменения вряд ли способны изменить баланс сил на местных медиа рынках и, как мы уже видели, легкость, с которой захватываются ресурсы принуждения к выполнению законов, приводит к усилению неравенства. По нашему мнению, ключевой вопрос звучит одинаково в странах, как с низкими, так и с высокими доходами: как обслужить новых многочисленных потребителей, подготовленных пиратской экономикой? Роберт Бауэр так сформулировал проблему для MPPA (Американской ассоциации кино-производителей): «Наша работа должна выделить формы пиратства, которые конкурируют с легальными продажами, расценивать их как средства замещения неудовлетворенного потребительского спроса, и затем найти способ удовлетворить этот спрос».[319]