Читать онлайн «Медиа-пиратство в развивающихся экономиках». Страница 135

После многих бесплодных лет конфликта держатели привилегий начали менять курс. Постепенно они приняли стратегию умиротворения и кооптации оппозиции в качестве средства восстановления хоть какого-то контроля над рынком. Некоторые пираты были просто подкуплены. Например, одному из знаменитых пиратов Джону Вульфу отдали часть выгодной монополии Ричарда Дэя на «Азбуку с кратким катехизисом» и приняли в гильдию книгоиздателей. Он вскоре стал одним из его самых надежных защитников. Для других Stationers’ Company сделала важные уступки (концессии): в 1583–1584 гг. она разрешила не принадлежащим к гильдии издателям напечатать множество книг, включая своды законов; шотландские, французские, датские и итальянские переводы псалмов; еще 82 наименования защищенных авторским правом изданий; а также любые книги, тиражи которых были к тому времени распроданы.

Эта стратегия приспособления оказалась успешной и поддерживала свободное равновесие на Британском книжном рынке на протяжении большей части семнадцатого века. Однако, в конце столетия, Английский парламент нарушает статус-кво.

К 1690-м годам подошло время пересмотра Лицензионного Акта — закона, управляющего издательскими привилегиями. Акт регулировал отношения между Stationers’ Company и королевской властью, включая государственную поддержку авторского права и привилегии гильдии в обмен на согласие гильдии с введением государственной цензуры. Среди этих привилегий Акт ограничивал число самостоятельных издателей в Англии до двадцати; регулировал число печатных прессов, квалифицированных рабочих и подмастерьев; ограничивал печать в Лондоне, Оксфорде, Кембридже и Йорке; кроме того, он ограничивал импорт книг через лондонский порт (Astbury 1978). Для Английской Короны акт служил законной основой для цензуры в Англии и для ее осуществления через издателей.

Перспектива продления действия Акт вызвала существенные противоречия. Джон Локк со страстью приводил аргументы против его продления, ссылаясь на свободу печати, которую Акт явно ограничивал. Даниэль Дефо связывал эти аргументы с требованиями появляющегося класса интеллектуалов, которые предпочитали бы зарабатывать на жизнь своим «пером», а не покровительством сильных мира сего. Другие участники дискуссии высказывались против монополии Stationers’ Company, указывая на сложившуюся рыночную ситуацию: высокие цены на книги и ограниченный доступ к классическим текстам.

Парламент допустил утрату силы Акта в 1695 году, отметив это как большую победу свободы печати в английском законодательстве. Издательское дело также начало меняться, хотя поначалу было неясно в какую сторону. Охрана привилегий и авторских прав продолжалась, но только через общие законы; специальный закон, регулирующий эти права и обеспечивающий институциональные и правовые инструменты для принудительного применения, был отменен. Были отменены ограничения на количество типографий и издателей, а также на импорт книг. Эти изменения были началом краткого, но бурного периода, в течение которого прежние издательские привилегии и авторские права не имели обязательного действия, а свободные издатели могли экспериментировать с новыми моделями распространения книг.

В начале восемнадцатого века книги все еще были предметами роскоши, поэтому издатели ориентировались на богатых покупателей, способных платить за дорогие издания. Однако некоторые категории книг имели более широкое хождение, в частности, книги псалмов, буквари и календари. Тем самым было положено начало не только более высокому уровню, но и появлению почвы для возникновения массового рынка литературы более широкого диапазона.

Мелкие издатели начали переиздавать охраняемые авторским правом произведения большими тиражами, бросая вызов сложившейся структуре рынка и ценовой политике официальных издателей. Самым известным из этих издателей стал Пират Генри Хилл. С 1707 г. Хилл переиздавал популярные поэмы, брошюры и проповеди, продавая их по ценам от половины пенни до двух пенсов, что было малой долей от обычной цены в шесть пенсов. Он опубликовал несанкционированный сборник первых ста выпусков «Тэтлер», одного из самых популярных журналов того времени, за несколько лет до выхода официального издания сборника. Девиз на каждой из однопенсовой книжке Хилла подтверждал народный характер его издательской модели: «В пользу бедных». Общее число экземпляров, напечатанных Хиллом, оценивается в 250000 (Solly 1885).

Обеспечить радикальное понижение цен Хиллу позволили следующие три фактора: (1) игнорирование требований правообладателя; (2) использование самых дешевых материалов; (3) минимальная прибыль с каждого экземпляра. Эта бизнес-модель оказалась необыкновенно мощной. Возможно, Хилл был первым бизнесменом эры, который вызвал появление массового книжного рынка, базирующегося на большом объеме и низком уровне прибыли.

Признанные издатели, ссылаясь на радикализм Хилла и ему подобных, мобилизовали свои политические связи для реставрации издательских законов в Англии. Последовали длительные и шумные дебаты, которые, начавшись с осуждения пиратства, быстро распространились на свободу прессы, опасность издательских монополий, выгоды от авторского права, политическую и финансовую независимость интеллигенции.

Наконец, в 1710 г. Парламент одобрил закон, названный «Статут королевы Анны», который считается первым современным законом об авторском праве. Так как дебаты продвинулись далеко за рамки пиратства, новый закон содержал ряд принципиальных изменений по регулированию издательского дела. Самое известное из них — то, что автор признавался источником и первоначальным обладателем авторского права. Данное изменение уменьшало власть издательских монополий и предусматривало сделки на передачу прав в ходе издательского процесса. Однако оно не содержало четкого утверждения прав автора:

Акцент на авторе в «Статуте королевы Анны», подразумевающий, что устанавливаемое законом авторское право, действительно принадлежит автору, больше касался формы, чем содержания. Монополии, против которых был нацелен этот указ, слишком долго и прочно существовали, чтобы измениться без веских оснований.

Самой логичной и естественной основой для изменений был автор. Хотя автор ранее не обладал авторским правом, его интересы всегда учитывались книготорговцами, как средства для их достижения. Их основные аргументы опирались на то, что без порядка в торговле, обеспечиваемого авторским правом, издатели не смогут печатать книги и, поэтому не будут платить авторам за рукописи. Авторы «Статута королевы Анны» приняли эти аргументы и персону автора впервые начали использовать как оружие против монополии (Patterson 1968:147).

Второе очень важное изменение, которое позже было отменено, заключалось в том, что для больших книжных рынков устанавливался весьма непродолжительный, фиксированный срок действия авторского права. При предыдущей системе, регистрация в Реестре Компании гарантировала вечное владение текстом. По закону 1710 г. вновь созданные произведения охранялись в течение 14 лет (с возможностью продления еще на 14). Уже опубликованным произведениям предоставлялась охрана на 21 год. Это драматическое ограничение срока действия авторского права отражало изменившиеся цели законодателей. Если предыдущие законы, прежде всего, были нацелены на обеспечение контроля Короны над информацией, то «Статут королевы Анны» был ориентирован на регулирование бизнеса — действия в интересах общества путем предотвращения монополии и в интересах издателя путем защиты его от пиратства (Patterson 1968:144).

Охрана уже напечатанных произведений была компромиссом с лондонскими издателями, которые боялись потерять собственность, вложенную в авторские права, зарегистрированные в Stationers’ Company. По истечении срока защиты в 21 год издатели возобновили свои усилия вернуть неограниченные временем права, как было ранее по общему праву. Эти попытки были связаны с натиском издателей из Шотландии на рынке вновь появившихся произведений, охраняемых по новому закону.

Хотя с шотландскими издателями в Лондоне обращались как с пиратами, сложившаяся ситуация отражала проблему плюрализма законов в Англии. Ключевым вопросом был следующий: имел ли приоритет ограниченный период охраны авторских прав, установленный законом 1710 г., над вечной охраной, декларированной Английским общим правом, которое не действовало в Шотландии. Так начался новый период общественного противостояния и политического конфликта вокруг копирайта (авторского права), на этот раз между лондонскими и эдинбургскими издателями. Поскольку срок защиты авторских прав истек в 1730-х гг., шотландские издательские дома наводнили рынки северной Англии дешевыми оттисками. Лондонские издатели расценивали это как пиратство, ссылаясь на реестр вечных прав, установленный Английским общим правом. Победа досталась эдинбургским издателям, и Эдинбург стал вскоре важным издательским центром. Конфликт был окончательно исчерпан в 1774 г., когда Палата Лордов признала неправомерным применение общего права в деле Доналдсона против Бекетта.