Читать онлайн «О царь– колоколе, бубенцах, валдайских колокольчиках, о биле и ерихонских трубах». Страница 5

Царь колокол вышел весом 12.000 пудов (более 200 тонн), высотой б метров 14 см, диаметром 6 метров 60 см. Колокол находился в литейной яме, когда в мае 1737 года случился страшный пожар в Кремле. Загорелись деревянные постройки – леса, сооруженные для подъема колокола из ямы. Сбежавшийся народ принялся тушить пожар и поливать колокол водой, опасаясь, что он расплавится от огня. Резкое охлаждение раскаленного колокола дало трещину. Откололся большой кусок в 11,5 тонн.

Чудо – колокол долго оставался в яме, куда по лестнице спускались любопытствующие осмотреть его. А в 1836 году он был поднят и поставлен на гранитный постамент возле колокольни Ивана Великого. Многие ученые думали о возможности восстановления этого самого тяжелого колокола в мире. Предлагались разные проекты. Но пока Царь – колокол остается беззвучным. Удивляются ему иноземцы. Гордостью наполняются сердца соотечественников, любующихся на него. А он стоит, как колокол-памятник о русских мастерах, величием своих творений прославлявших родное православное отечество.

Название «Царь колокол» носил еще один колокол – гигант, весивший 4.000 пудов, созданный тем же Михаилом Моториным в 1748 году для Троице – Сергиева монастыря. Он погиб, как и великое множество колоколов, уже в нашем веке, в советское время, когда колокола жестоко уничтожали, сбрасывали с колоколен, разбивали, переплавляли, продавали за границу. Исследователи подсчитали, что в начале XX века в одной Москве было около двухсот колоколов от 100 до 1.000 пудов. А по всей России громадных в 1.000 и более пудов насчитывалось 39 колоколов. До наших дней из них дошло лишь пять. Три находятся в Московском Кремле: Царь колокол, Большой Успенский (отлит Яковом Завьяловым в 1819 году, в 4,000 пудов) и Реут А. Григорьева. Два колокола в Ростове Великом на соборной звоннице: Сысой и Полиелей.

Сколь ни хороши были псковские звонницы, а принять они могли лишь средние да малые колокола. Для больших же колоколов понадобились особые сооружения – высокие колокольни. Чем выше колокольня, тем выше можно поднять колокол и тем дальше его слышно. А церковные книги объясняют духовный смысл колокольни. Она может означать «гору, с которой Господь благовествовал Евангелие, и мачту корабля, где находится наблюдатель, возвещающий об опасности или приближении долгожданной цели плавания, и вершину земной истории человечества, на которой прозвучит архангельская труба, благовествующая о Христе...»

В Москве самым величественным образцом столпообразной колокольни стала колокольня всех Кремлевских соборов, названная «Иваном Великим». Возведена она в 1600 году по приказу Бориса Годунова. В России тогда свирепствовал голод. 11арь строил эту колокольню, как и другие здания, с целью дать народу работу. Колокольня сооружалась на месте церкви Иоанна Лествичника. церковь уничтожена не была, а оказалась под колокольней. За это колокольне и имя дали «Иван Великий». Высота колокольни около 100 метров. Позднее рядом пристроили звонницу. Наибольшим из ее тридцати трех колоколов был Успенский или Праздничный. С его удара начинался звон всех московских церквей в Великую ночь перед Пасхой.

Встречались в России своеобразные «церкви под коло– колы», где единственный купол на высоком барабане служил одновременно и колокольней. Самый ранний сохранившийся до наших времен пример такой церкви – Духовская церковь в Троице – Сергиевой лавре, построенная в 1476 году.

Но совершенно особое сооружение создал под колокола митрополит Иона Сысоевич в городе Ростове Ведиком в правление свое Ростовской митрополией (тогда еще не епархией) с 1652 по 1691 год.

Не лишенный Богом таланта митрополит Иона решил заняться большим важным делом – поставить в Ростове Кремль. Он сделал чертежи и «не покладая рук, с какой–то истовой одержимостью работал... вместе с мастерами – умельцами, внимательно слушая их советы, на месте дорабатывая свой проект». Встали башни и стены кремля, церкви Воскресения, Иоанна Богослова, Спаса на сенях, Григория Богослова. «Но особая любовь Ионы – колокольня и колокола. Много дум передумал митрополит, прежде чем решиться на такое. Ведь все колокольни в Москве – это округлые одноярусные или многоярусные башни с окнами–премами. Такие колокольни предназначаются для одного – двух звонарей, так как в них, попросту, тесновато. По проекту Ионы была создана просторная, сводчатая галерея с широкими окнами – проемами на 10 метров в ширину, 20 – в высоту и 30 – в длину. Совершенно уникальное сооружение! Здесь можно было удобно разместить большие и малые колокола, а звонари, располагаясь вдоль галереи, не мешали друг другу и звонили слаженно. На колокольне столпообразной, где звонари не видели и не слышали друг друга, звон часто выходил беспорядочным. Нижний этаж (основание ростовской звонницы) пуст и служит резонатором, усиливающим звук. Кроме того, колокольный ~ звон идет в сторону находящегося рядом озера Неро, которое своею гладью отражает звуковые волны прямо ввысь.

Позаботился Иона и о колоколах. По его настоянию мастером Андреевым были слиты два больших колокола: Лебедь в 500 пудов и Полиелей в 1.000 пудов. Выписанный Ионой московский мастер Фрол Терентьев отлил колокол в 2.000 пудов, названный по желанию Ионы в честь его отца Сысоем. Эти прекрасные колокола дали стройное до–мажорное трезвучие. Оно стало основой удивительных ростовских звонов, считающихся лучшими в мире. Вот их названия: Ионинский звон, создан и назван в честь Ионы; Георгиевский или Егорьевский – в честь управляющего после Ионы архиепископа Георгия Дашкова; Акимовский – по имени архиепископа Иоакима, последователя Георгия; Ионафановский – создан уже в XIX веке священником Аристархом Израилевым. Благодаря отцу Израилеву, сделавшему первые нотные записи колокольных звонов, Ростовские звоны восстановлены и сейчас звучат.

По преданию, первый христианский колокол принадлежал святому Павлину, епископу Ноланскому. Якобы он увидел во сне полевые колокольчики, издававшие приятный перезвон, и после этого сна велел отлить колокола, имевшие формы колокольчика.

Действительно, колокола можно сравнить с этим цветком. Но обратите внимание на фотографии: при общем сходстве форм, каждый колокол имеет свои отличия. Между колоколами XI-XII веков и более поздними – большая разница. И мастеров заботил не внешний вид, но звук. С увеличением размера и веса, голос колокола становился ниже и громче. Здесь выявилась прямая зависимость звука от формы или, как принято говорить, профиля колокола. Нужный профиль и искали мастера. В XI веке колокол напоминал улей, за что и был так назван. В XII веке по аналогии его назвали «сахарной головой», Так называемый классический или иначе готический профиль был найден в XIII веке. Его придерживались в последующие времена. Конечно, имелись при этом и частные отклонения от классического профиля, выдававшие почерк какого – о конкретно мастера или литейной школы.

Колокол имеет традиционные названия своих частей, приведенных на чертеже. Толщина свинок такого колокола неодинакова: к ушам – тоньше, к месту удара языком (музыкальное кольцо) – толще, а у самого края – совсем тонкая. При таком соотношении звук выходит хорошим.

Звонари различают в колокольном звуке три главных тона. Первый слышен сразу вслед за ударом. Если он густой, ровный, не заглушается другими тонами (призвуками), то колокол считается хорошим. Второй тон – это гул, который можно слышать через некоторое время после удара. Распространяется гул не так далеко как звон, а держится в воздухе дольше. У хорошего колокола гул сильный. Происходит он от дрожания частиц металла в ударном месте края (вал в музыкальном кольце). Чем толще вал, тем и гул сильнее. Но если толщина более положенного – гул разносится очень недалеко. Третий тон – это неприятное звененье, звуковой дефект, возникающий оттого, что слишком массивно дно и вся верхняя часть колокола с ушами. У небольших колоколов звененье сливается со звоном и почти не слышно, у больших резко выделяется. Мастер стремится добиться, чтобы колокол был звонким, имел сильный гул и совсем не имел звененья.

Колокола пьют из бронзы. Этот сплав, включающий в себя 78 процентов красной меди и 22 процента олова, проверен временем. Он не поддается коррозии, мало влияет на него и вибрация. Такая колокольная бронза обладает музыкальностью – звучным приятным голосом. Никакой другой металл не «поет» так хорошо. Ходило среди людей мнение, что голос колокола чище и звонче от добавки серебра и золота. Возникло оно в старину, когда церкви собирали на колокола пожертвования «мирскими грошами» и серебряными рублями, «чтобы колокол был звонче и лучше». В изломе колокольный металл имел серебристый блеск. Все это было причиной легенд о серебре.