Читать онлайн «Америка, Австралия и Океания». Страница 71

Штевень военной лодки, украшенный резьбой. Новая Зеландия

Общественное положение жрецов в разных группах оказывается различным. С внешней стороны оно отличается татуировкой (у маорисов — волнистыми линиями на лбу) и длинной палкой. Начальники жрецов, арики, составляли вершину общественного строя маорисов. Они не ходили на войну, а предоставляли это начальнику, выбранному из числа их родственников. Они сохраняли силу наложения табу даже и тогда, когда начальническое звание переходило к другому, и гордились происхождением от самой старинной ветви общей родословной племени. Только арики знает священные песни. Место, где он сидел, надо было обходить как табу, прикосновение к его голове вело за собою смерть. На Тонге рядом с главным начальником, наряду с ним, а в известном отношении даже выше его, стояла начальница жрецов, которою была обыкновенно старшая племянница Туи-Тонги. Вообще постоянное вдохновение приписывалось только жрецам, хотя бы они занимали чисто служебное положение. Судостроители в качестве служителей Тангароа обладали всеми жреческими правами. На Оагу начальник был в одно и то же время жрецом, школьным учителем, рыболовом и изготовителем деревянных чашек. У обитателей Маркизских островов во главе табуированных сословий стоят атуа, богоподобные прорицатели. За ними следуют начальники, власть которых переходит по наследству, «туа», прорицающие в судорогах, которым после смерти приносятся жертвы, как атуа, «тагуны», приносящие жертвы согласно преданию, «оутоу» (моа), или помощники жрецов, приносящих жертвы, «тоа», или военные вожди, и, наконец, «нати кага», изрекающие проклятие. И на Гавайских островах жрец считался выше главного начальника. Часто споры о святости или преимуществах жреца должны были подавать повод к разделениям племен и к переселениям, странствования идолов, унесенных жрецами, составляют интересную часть сказаний о полинезийских переселениях. Чтобы поддержать и еще усилить свое влияние, жрец должен был приносить немалые жертвы. У маорисов тогунги жили в безбрачном состоянии, но высший жрец племени должен был жениться, чтобы иметь наследников своего звания. Посвященные тауиры должны были поститься и жили в стороне от народа, так же как и жрец, вокруг храма.

Яп, Нукуор и другие микронезийские острова имеют особого начальника жрецов и таких жрецов, которые отличаются от колдунов. Путем обмана слывут оракулами невидимые калиты, за которыми скрываются жрецы. Во многих округах им посвящены дома и при каждом доме — женщина. Многие приобретают большое влияние вследствие общения со священными животными. В конце концов система табу и здесь создает ограничения, посредством которых жрецы получают открытый доступ во все сферы жизни. У мелких племен старейший принимает на себя заведование религиозными обрядами. В более обширных обществах рядом с ним мы видим жреца, врача, заклинателя погоды и колдуна. Он должен обладать способностью впадать в экстаз. Традиция сохраняется во всем: жрец в своих заклинаниях прежде всего просит вдохновения у собственных предков. Кто имеет предков, в которых верят и другие, тот имеет двойную возможность сделаться жрецом.

Жрецы предсказывают по состоянию неба, по лаю собак, пению петухов и т. д. или по собственным волшебным орудиям. Об исходе войны маориский жрец судит следующим способом: он втыкает заостренные палки по числу дружественных и враждебных племен в песчаный холм и бросает в них пучком связанных веревок. Предвещание считается благоприятным, если палки лягут вверх. Перед каждым предприятием маорис произносит волшебные заговоры. Песни его всегда обладают ритмом и разделены на стихи, чтобы легче могли переходить от поколения к поколению. Другие песни имеют очистительное значение. В «мате», или видении, отражается будущее. Лица, кажущиеся ночью, объясняются как посещение душою страны призраков, поэтому сны имеют значение для постановления решений племени. На Гавайских островах жрец при прорицании вырубал каменным топором знаки грома и молнии, призывая на помощь бога неба.

Посвящение жреца совершается с большими церемониями. В Новой Зеландии, где было нечто вроде школы жрецов, кандидат становился под навес из ветвей, причем одной ногой он стоял в воде, а другой — на земле. Тайная наука жрецов сообщалась ученикам с помощью «Главы источников». Это учение требовало чрезвычайной тщательности во всем своем применении: одно неверное слово при заклинаниях могло испортить все, даже убить самого жреца. Община и племя гордились как своим божеством, так и своими испытанными жрецами.

В небольшом обществе жрец является в то же время и врачом. Но там, где собраны более значительные массы, например на Гавайских островах, на Тонге и в Новой Зеландии, существует особый род жрецов, занимающихся по преимуществу врачеванием. Главное дело здесь заключается в том, чтобы узнать что‑либо от божества о болезни пациента. При заклинаниях жрец, сидя около больного, обращается с вопросами к божеству и получает ответы пронзительным голосом. Болезни, которые не могут быть излечены жрецом, считаются полученными от «предков». Задача жреца в отправлении правосудия состоит в том, чтобы тайными средствами открыть преступника. Они высматривают его в воде и, если не видят там, добывают огонь трением и насылают на него проклятия. Точно так же с помощью волшебного искусства стараются открыть виновников загадочных смертных случаев. Суд божий находится по большей части в руках жрецов. На Гавайских островах подозреваемый должен был держать руки над водою, и та не должна была дрожать в сосуде, пока жрец глядел на него.

Пляски и песни имеют необходимое участие в религиозных церемониях, в особенности в празднестве при собирании плодов хлебного дерева. При этом или употребляются танцевальные палки, или дело заключается только в согласном движении рук и ног. Земпер слышал о сладострастных танцах палауских женщин, исполняемых в лунные ночи в честь какого‑то женского божества, но не мог добиться никаких объяснений по поводу их. Пляски в честь счастливых добывателей голов исполняются вместе с песнями, сочиненными девушками. При этом обычай требует раскрашивания красной краской всей верхней части тела и ног. Но значительная часть почитания божеств заключается в безмолвии. Богов, у которых нет храмов, не следует беспокоить ни шумной ходьбой, ни криками. Когда Ронгале спускается на остров Фаис, нельзя ни говорить громко, ни шуметь. Жители приближаются к лесу лишь в праздничной одежде и с соблюдением тишины.

Мы там много встречаем священных мест. Их не надо воображать себе всегда в виде зданий: при общем одушевлении мира вся природа является храмом. Места могут быть священными только вследствие пребывания в них духов. В более простых условиях дом жреца, где огонь никогда не угасал, был местом священнодействий. Каждая могила сама по себе священна. Со всеми этими местами было связано право убежища. Распространенный здесь культ душ создавал места поклонения, к которым со временем могло примыкать и служение другим духам. Мест, предназначенных исключительно для поклонения богам, вообще было более в восточных островных группах. Первоначально, впрочем, они были простыми местами погребения. Так как со смертью каждого знатного лица не всегда связывалось создание нового места погребения и оно погребалось уже в освященном месте погребения предков, то связанное с последним священное значение понемногу возрастало. Большие восьмиугольные каменные постройки с лестницами, предназначавшиеся только для самых знатных, встречались редко и в позднейшие времена, по-видимому, совершенно вышли из употребления. Обыкновенно воздвигались прямоугольные земляные холмы от 3 до 12 метров высоты, окруженные внизу невысоким валом. На верхней площадке, которая часто вымащивалась, ставились один или несколько изящных домиков, пол которых тщательно выкладывался мелкими кремнями, покрывавшими могилу. На более длинной стороне две или три широких ступени приводили к площадке, окруженной с трех остальных сторон стенами или изгородями. Там стояли алтари, похожие на высокие помосты, идолы, из которых иные прикреплены были к стенам, отдельные хижины для жрецов и даже священные деревья. Изображения главных богов не всегда находились в храмах. Только в торжественных случаях особыми священными носильщиками, которые не должны были заниматься никаким другим делом, они переносились из дома жреца в храм. И в Микронезии местами поклонения (марайе, амалау) служили огороженные места с деревянными и каменными постройками, часто связывавшиеся с могилами. Роль таких «мавзолеев» во внутренней части Ротумы играли дольменообразные каменные строения, прежние могилы, имевшие у Металанимме на Понапе восьмиугольную форму, вставленные по три друг в друга, с углублением в виде погреба, наполненного костями, и подобные же постройки на Уалане. Другие священные возвышения из камней представляют небольшую ступенчатую пирамиду, вершина которой увенчана вертикально стоящим камнем. Калиты на Палауских островах живут в восьмиугольных деревянных хижинах, внутри которых из досок сделана перегородка. С внешней стороны ее живет жрец, чрез посредство которого духи говорят с людьми. Точно то же самое мы видим и на Фиджи. Но и здесь старое уничтожается новым. Уже Земпер видел калитов живущими в простых хижинах. И у меланезийцев священными местами считаются могилы, места, где хранятся черепа и другие останки предков, и особенно охотно посещаемые духами уединенные места в лесах, на морском берегу, на горных вершинах и в пещерах. Рядом с храмами могут быть поставлены общинные дома. На Соломоновых островах они назывались «священными» домами. Название «чертовых домов», без сомнения, придумано было европейцами. Но они, впрочем, никогда не служили исключительно религиозным целям.