Читать онлайн «Генерал армии Черняховский». Страница 7

Нанеся врагу большой урон и потеряв значительное количество своих танков, части дивизии отошли в лес северо-восточнее Пашиле. Здесь сосредоточились штаб дивизии, отдельный разведывательный батальон, артиллерийский полк, остатки 55-го и 56-го танковых полков — всего около 30 боевых машин — и уцелевшие экипажи подбитых и сгоревших танков.

С ночи 22 июня и до ночи 26 июня Черняховский, как видно из предыдущего хода боев, не спал. Собрав дивизию, Иван Данилович намеревался хоть на несколько часов заснуть. Но разведчики, высланные начальником штаба, доложили:

— Обтекая оголившиеся фланги дивизии, противник перекрыл все пути отхода.

Не до сна в такой ситуации, надо вырываться, пока противник не закрепил кольцо наглухо! Черняховский принял решение — прорвать сжимавшееся кольцо и выйти из окружения в северном направлении. В голову колонны комдив выделил семь наиболее боеспособных танковых экипажей 55-го танкового полка. Прикрывал выход отдельный разведывательный батальон майора К. В. Швейкина.

В 16.00 коротким ударом фронт противника был разорван, и дивизия к вечеру сосредоточилась в лесах восточнее местечка Ужвентис.

Не у всех так удачно завершился бой в этот день. Вот что происходило у соседа Черняховского во 2-й танковой дивизии (цитирую из книги П. Г. Кузнецова):

«…тяжелая катастрофа постигла 2-ю танковую дивизию, которой командовал генерал-майор Егор Николаевич Солянкин. Вначале ее действия в направлении Скаудвиле развивались успешно. В районе Расейняя она уничтожила до 40 танков и 40 орудий 6-й немецкой танковой дивизии, а затем так же, как и 28-я танковая, оказалась без горючего. Подвижные войска противника обошли ее с флангов.

Будучи уже в окружении, расстреляв боеприпасы и израсходовав последнее горючее, генерал Солянкин приказал взорвать оставшиеся танки, чтобы они не достались врагу. Сам он, самоотверженно сражаясь, погиб на поле боя, а остатки дивизии, прорвав кольцо окружения, отошли в северном направлении вместе с частями 11-го стрелкового корпуса».

Вечером 25 июня Черняховский получил приказ на отход:

— Дивизии совершить марш по маршруту Куршенай, Груджай и к 22 часам 26 июня сосредоточиться в лесах южнее Груджая (15–20 километров севернее Шяуляя).

Выйти в свой район к указанному времени дивизии не удалось. Авиация противника была полной хозяйкой в небе. Части дивизии почти непрерывно подвергались бомбежкам, несли потери.

В ночь на 27 июня на командный пункт комдива прибыл генерал Шестопалов. Он сообщил общую обстановку на шауляйском направлении и поставил новую задачу Черняховскому:

— Наша 8-я армия с боями отходит на рубеж Западной Двины (Даугавы). 23-я танковая дивизия прикрывает отход 10-го стрелкового корпуса в направлении Риги, а 202-я мотострелковая — 11-го стрелкового корпуса восточнее Шяуляя. Вашей 28-й танковой дивизии приказываю занять оборону по южному берегу реки Муша с задачей прикрыть переправы через реку и задержать продвижение противника на Ионишкис и Пашвитинис.

К полудню 27 июня дивизия вышла к реке. Перед Черняховским встала почти невыполнимая проблема, как закрыть врагу пути к переправам и выиграть необходимое время для отходивших войск. У него осталось 30 танков четыре батареи полевых гаубиц, около сотни спешенных танкистов, немного разведчиков, саперов, связистов. Вот и все реальные силы. А ширина порученной оборонительной полосы дивизии более 10 километров! Но закон войны гласит — приказы не обсуждаются, а выполняются!

Черняховский собрал боевых соратников.

— Обстановку напоминать вам нечего, вы и сами хорошо ее знаете, — сказал Иван Данилович. — Давайте подумаем, посоветуемся, как лучше выполнить предстоящую задачу.

Все командиры измучены до предела, как и остатки их частей, это особенно хорошо понимал батальонный комиссар Шалаев. Он высказал свое мнение первым:

— Большие потери в людях и наш отход породили у слабых духом уныние, — сказал он. — Как ни печально, но это факт. Мы потеряли много опытных, стойких и преданных командиров, политработников, рядовых бойцов — членов партии. Наша опора в войсках сузилась. Теперь на ответственных участках нам придется быть самим и воодушевлять людей личным примером.

Подполковник Маркелов предложил: силы дивизии не распылять, прикрыть только важные дороги к переправам, а на северном берегу реки Муша иметь в руках комдива маневренный резерв, которым сбивать противника там, где ему удастся переправиться. Предложение начальника штаба поддержали и другие участники совещания. Оно и легло в основу решения Черняховского. Вступил в силу еще один закон войны: при выработке решения можно вносить предложения, но, выслушав всех, командир говорит: «Я решил». И с этой минуты все, что он скажет — это приказ, и он не подлежит ни обсуждению, ни изменению.

Для обороны через реку Муша была выделена специальная группа в составе двух-трех танков и одного-двух отделений спешенных танкистов с пулеметами, снятыми с выбывших из строя боевых машин.

Действия групп на самых опасных направлениях возглавили батальонный комиссар Шалаев и подполковник Маркелов, на второстепенных — начальник штаба разведывательного батальона старший лейтенант Иванов, два командира рот и их замполиты.

Для прикрытия правого фланга дивизии Черняховский выслал разведывательный отряд из семи танков во главе с майором Швейкиным. На северном берегу реки Муша занял боевые позиции гаубичный артполк и расположился подвижный танковый резерв под командованием майора Герко.

К вечеру 27 июня подразделения дивизии, прикрывавшие переправы, были атакованы крупными силами мотопехоты и танков противника. Одновременно немцы развернули наступление и в обход правого фланга по северному берегу реки Муша.

Обходный маневр врагу преградил майор Швейкин со своими семью танками. Он смело атаковал гитлеровцев, уничтожил три самоходки и до взвода пехоты. Но потерял три танка. И вот подбит и загорелся четвертый танк. А вскоре вспыхнул пламенем и танк мужественного командира разведывательного батальона Константина Васильевича Швейкина. Он был тяжело ранен, но чудом выжил и после лечения в госпитале командовал полком.

Неравный напряженный бой на южном берегу реки Муша длился два часа. Удерживая переправы, танкисты Черняховского бились до последнего. Лишь одиночным танкам и их экипажам удалось к 19 часам отойти на северный берег реки и сосредоточиться на сборном пункте.

Ни батальонный комиссар Валерий Антонович Шалаев, ни подполковник Петр Иванович Маркелов и никто из других командиров танковых групп на сборный пункт не вышел.

Долго поджидал Иван Данилович своих друзей и верных помощников, но так и не дождался. Поздно вечером дошла еще одна скорбная весть — разгромлен командный пункт 12-го механизированного корпуса. В жестокой схватке с врагом погибли командир корпуса Николай Михайлович Шестопалов, его заместитель по политчасти бригадный комиссар Лебедев, начальник штаба полковник Калиниченко и другие командиры штаба и политработники.

После передряг, постигших дивизию и его лично, можно сломиться не только физически, но и духовно. Однако очень крепкой закалки был полковник Черняховский, он ни на минуту не расслаблялся и в подчиненных поддерживал стойкость и уверенность — все еще наладится, и мы погоним врага вспять.

27 июня, утром прибыл нарочный из штаба 8-й армии с приказом:

— 28-й танковой дивизии сосредоточиться в районе станции Кегумс и перейти к обороне по северному берегу реки Западная Двина.

К исходу 28 июня дивизия вышла в указанный ей район на северном берегу Западной Двины. У Черняховского имелось 22 танка, и почти половина из них технически неисправных, пригодных лишь к использованию в качестве неподвижных огневых точек.

В дивизию возвратился 28-й мотострелковый полк подполковника Шеразедишвили. Оказалось, что и этот полк принял уже боевое крещение. Командование фронта направило его из Риги на Балтийское побережье для борьбы с вражескими десантами, а затем перебросило на помощь защитникам города и военно-морской базы Лиепая.

Пробиться к осажденному приморскому городу не удалось. Встретившись с превосходящими силами гитлеровцев, полк вынужден был ввязаться в длительный кровопролитный бой. Оторваться от врага и выйти на северный берег Западной Двины пришлось со значительными потерями.

Черняховский расположил в обороне все три полка в линию, на флангах — танковые, в центре — мотострелковый. Дивизией, как видим, 28-я танковая числилась на картах в вышестоящих штабах и получала задачи, как полагалось дивизии. В действительности она эти задачи выполняла только благодаря мужеству танкистов и их несгибаемого командира полковника Черняховского. Вот за сорок часов обороны все попытки противника переправиться на северный берег реки на участке дивизии были отбиты.