Читать онлайн «В начале войны». Страница 57

46-й стрелковой дивизии приказано было срочно перейти на левый фланг, оседлать железную дорогу Смоленск — Москва. На ее участок отходили соединения 19-й армии, о чем имелась договоренность с Коневым. Как мне рассказывал недавно Лукин, организовав из имеющихся подразделений оборону реки, они с Лобачевым сели на бугорок у ответвления дороги на Смоленск от шоссе Москва Минск и задумались, что делать дальше, где взять хотя бы один стрелковый и один артиллерийский полки. 46-я стрелковая дивизия перебрасывалась на важное направление, у нее взять нельзя, 152-я стрелковая дивизия вела бои с наседающим противником. В резерве не было ничего. Штаб армии и тылы? Но из них уже сформирован отряд и отправлен под Ярцево.

И, как бывает в сказке, в нужное время вдруг появляется спасение. Точно так случилось и на этот раз. Лукин увидел перед собой стройного, выше среднего роста, красивого брюнета в форме генерал-майора, доложившего, что он командир 129-й стрелковой дивизии Городнянский. Его дивизия стягивалась в небольшой лес, в 1 км от развилки дорог в составе двух стрелковых и одного артиллерийского полков. Эта дивизия входила в 19-ю армию, которая после ожесточенных боев за Витебск отходила на восток.

Генерал Городнянский, выслушав Лукина, обрисовавшего создавшуюся обстановку, сказал:

— Приказывайте.

Дивизия получила задачу занять оборону по р. Днепр в центре, на флангах ее оказались слева 46-я, справа — 152-я стрелковые дивизии.

129-я стрелковая дивизия в последующих боях за Смоленск и восточное его показала себя с наилучшей стороны.

До 20 июля на долю 129-й стрелковой дивизии выпала основная тяжесть оборонительных боев. Сейчас трудно себе представить, как эта малочисленная дивизия, к тому же составленная из разных частей, при крайнем недостатке артиллерии, минометов и пулеметов, при слабой обеспеченности боеприпасами неоднократно врывалась на позиции гитлеровцев на северной окраине Смоленска, но закрепить захваченную территорию дивизии было нечем. Сильные контратаки противника, поддержанные мощным артиллерийско-минометным огнем, каждый раз вынуждали дивизию отходить на исходные позиции. Однако подразделения 129-й стрелковой дивизии вновь и вновь, днем и ночью, с упорством, достойным высшей оценки, продолжали настойчиво атаковать позиции врага. В смоленских боях бойцы, командиры, политработники всех степеней проявили массовый героизм. Командир дивизии Городнянский зарекомендовал себя всесторонне зрелым войсковым начальником, исключительно мужественным человеком.

К нашему счастью, ворвавшаяся в Смоленск моторизованная дивизия врага, ожидая подхода основных сил, не предпринимала попыток форсировать Днепр 16 июля, а когда днем 17 июля противник пытался переправиться через реку, то левый ее берег довольно прочно оборонялся тремя дивизиями. С 17 по 22 июля каждый день гитлеровцы пытались в разных местах форсировать Днепр, но безуспешно.

129-я и 152-я стрелковые дивизии стремились переправиться на правый берег Днепра и выбить неприятеля из южной части города. Так, 152-й стрелковой дивизии сначала удалось переправиться, но контратакой противника переправившиеся части были отброшены обратно.

Когда 19-я армия после ожесточенных боев за Витебск отошла на переформирование, ее 34-й стрелковый корпус под командованием генерал-майора Хмельницкого в составе 127-й и 158-й стрелковых дивизий вошел в подчинение 16-й армии. Корпус была сосредоточен на левом берегу Днепра, южнее 46-й стрелковой дивизии.

В ночь с 22 на 23 июля противнику удалось переправиться на левый берег Днепра в районе кладбища в стыке 129 и 152-й стрелковых дивизий. Разгорелись ожесточенные уличные бои, дрались за каждый дом, в доме — за каждый этаж. Особенно упорные бои происходили за кладбище и аэродром, которые в течение недели переходили из рук в руки.

Противник массировал не только артиллерийский огонь, но вводил большое количество танков и авиации. 16-я армия, к сожалению, ни танками, ни авиацией не располагала. 5-й механизированный корпус, детище 16-й армии, и 57-я танковая дивизия, прибывшие из Забайкалья, дрались в составе 20-й армии.

В беспрерывных боях соединения армии несли огромные потери. С захватом противником переправ у Ярцева армия несколько дней не получала боеприпасы и продовольствие. Отряд, сформированный из офицеров штаба и тылов армии, посланный под Ярцево, почти полностью погиб.

Даже в эти тяжелые для армии дни мысль о возвращении Смоленска не покидала нас. С этой целью корпус Хмельницкого наступал южнее Смоленска, а 152-я стрелковая дивизия — из района Гнездово. Переправа через Днепр прошла очень удачно, и дивизии корпуса подходили к южной окраине Смоленска в район кирпичного завода. 152-я стрелковая дивизия также удачно переправила один батальон, но больших успехов он добиться не смог.

Противник, при поддержке танков и сильной авиации, перешел в наступление на 34-й корпус, потеснил и отбросил его части на левый берег Днепра. Для 34-го стрелкового корпуса сложилась тяжелая обстановка. Она усугублялась еще и тем, что командир корпуса заболел, управление дивизиями ослабло, и это оказало отрицательное влияние на выполнение корпусом задачи. Я был вынужден выехать в дивизии, чтобы помочь навести порядок в управлении войсками.

В связи с болезнью генерала Хмельницкого обязанности командира корпуса по моему приказанию принял начальник штаба корпуса полковник А. 3. Акименко, показавший себя энергичным и знающим военачальником. Вскоре, однако, все корпусные управления Красной Армии были расформированы, и А. 3. Акименко стал командовать одной из входивших в корпус дивизий — 127-й стрелковой.

Тем временем западнее Гнездова на 152-ю стрелковую дивизию наступали сильные моторизованные части, также поддержанные авиацией. Разведка заранее установила наличие в этом районе гитлеровских моточастей. Противник, упоенный успехом, повел себя очень неосторожно. На виду у дивизии колонны машин сосредоточивались в небольшом редком лесу на очень небольшом удалении от переднего края дивизии. После короткого, но сильного артналета 152-я стрелковая дивизия, упредив противника в развертывании, перешла в наступление и быстро разгромила его. Части дивизии ворвались в Смоленск на своем участке и в тяжелых уличных боях медленно, но уверенно стали освобождать дом за домом, квартал за кварталом, улицу за улицей. Дивизия продвигалась вперед, невзирая на то, что в ее тылу в руках немцев продолжали оставаться отдельные здания, оборудованные под опорные пункты.

Уместно отметить, что в боях за Смоленск командир 152-й стрелковой дивизии полковник П. Н. Чернышев проявил себя как командир высокой инициативы, твердый и настойчивый, лично смелый, прекрасный организатор и руководитель боя.

Врывалась в город и 129-я стрелковая дивизия. По всему фронту с новой силой разгорелись ожесточенные уличные бои. Будь у нас немножко более артиллерии и минометов и прежде всего, если бы дивизии 34-го стрелкового корпуса в этот момент выполнили поставленную им задачу и не начали отход, судьба Смоленска, бесспорно, была бы решена в нашу пользу.

К 23 июля немалая часть Смоленска была очищена от врага, а 25 июля наши войска, продолжая наступление, овладели всей северной частью города, заняли вокзал, вышли к Днепру. Попытки армии переправиться через Днепр для освобождения южной части города Смоленска существенных результатов не дали.

Командир 46-й стрелковой дивизии генерал-майор А. А. Филатов в смоленских боях показал себя также способным командиром, достойно выполнявшим свой долг. Дивизия без артиллерии и почти без пулеметов упорно дралась на северо-восточных подступах Смоленска и внесла свой вклад в героическую эпопею Смоленского сражения.

Почти три недели в тяжелых условиях, в боях с превосходящими силами противника, при наличии у него и отсутствии у нас танков и авиации части 16-й армии дрались за Смоленск. Они не только переходили в контратаки, но и наносили контрудары, стремясь вновь взять Смоленск. В результате намерение командования группы армий Центр — окружить 16, 19, и 20-ю армии — было сорвано.

Когда 20-я армия отошла на линию 16-й армии, то правый фланг последней оказался прикрытым. Положение как будто несколько стабилизировалось, но стабилизация была кажущейся. Противник производил перегруппировку своих сил. И уже 28 июля после полудня обстановка на фронте 20-й армии резко осложнилась. Враг сильными танковыми частями и авиацией прорвал оборону армии. В результате 152-я стрелковая дивизия и часть 129-й стрелковой дивизии попали в очень тяжелое положение и могли быть окружены в Смоленске. 152-я стрелковая дивизия резко загнула свой правый фланг, а 129-я стрелковая дивизия выставила заслон на шоссе Москва — Минск. Часам к четырем пополудни танки противника появились с северо-востока. Обстановка для 16-й армии обострилась. Чтобы не оказаться окруженной по частям, ей пришлось окончательно оставить Смоленск и отходить, что было сделано в ночь с 28 на 29 июля. Однако еще 30 июля некоторые части армии вели бои у северо-восточной окраины Смоленска, не теряя надежды на переход в общее наступление.