Читать онлайн «Мои воспоминания о войне. Первая мировая война в записках германского полководца. 1914-1918». Страница 51

23 октября противник, атакуя наши новые оборонительные рубежи у канала Уаза – Эна, имел некоторый успех. Впоследствии его попытки продвинуться в северном и восточном направлениях были отбиты. Как в августе под Верденом, французы, и здесь поддержанные чрезвычайно массированным артиллерийским огнем, мужественно сражались.

Мы ожидали продолжения наступления во Фландрии и во Франции, а противник внезапно 20 ноября нанес новый удар у Камбре. В данном районе позиции линии Зигфрида были прикрыты слабо. Под покровом темноты и маскируясь в лесах Хавринкура англичане в течение многих ночей сосредоточили между Бапамом и Перонном на дорогах, ведущих к Камбре, кавалерийские дивизии, значительное количество танков. Ранним утром 20 ноября после короткой артиллерийской подготовки противник начал атаку. Шедшие впереди танки преодолевали препятствия и окопы и расчищали путь следовавшим за ними пехотинцам и кавалеристам. В 8 часов утра командующий 2-й армией доложил мне по телефону о прорыве в нескольких местах наших позиций. Я тотчас же приказал перебросить в район южнее Камбре по железной дороге несколько дивизий, дислоцированных в тылу группы армий кронпринца Германского. Одновременно я попросил кронпринца Рупрехта направить из его группы армий несколько дивизий на участок севернее Камбре.

Приказ о транспортировке войск еще не означал их немедленного прибытия. Части должны дойти до станций погрузки, туда же нужно подать вагоны. Какое-то время поезда должны были находиться в пути. И проходило не менее двух-трех дней, прежде чем дивизия, размещенная в тридцати составах, добиралась до места назначения; быстрее никак не получалось.

Ясное представление о величине прорыва я смог получить лишь к полудню; на душе сделалось тревожно. Между тем все, что можно было предпринять в данной ситуации, уже делалось. Оставалось только ждать и положиться на судьбу.

Английский армейский командующий не использовал свой первоначальный крупный успех, иначе нам не удалось бы значительно сузить место прорыва. Если бы он действовал активнее, еще неизвестно, какое было бы принято решение относительно планировавшейся Итальянской кампании. То была война, в которой нам пришлось сражаться со всем миром!

На других участках фронта английские и французские войска вели себя более или менее спокойно, не затевая ничего серьезного. Да и в месте прорыва в ходе тяжелых боев противник явно выдохся, и дело обошлось без больших потерь с нашей стороны. 29 ноября командующий 2-й германской армией генерал фон Марвиц собрал достаточно сил для контратаки. Главный удар предполагалось нанести в южной части поля сражения, вспомогательный – с севера в южном направлении. Англичане были застигнуты врасплох. Поддержанная хорошо скоординированным артиллерийским огнем, наша контратака 30 ноября имела успех, правда, не совсем тот, на какой я надеялся, но все же это была удачно осуществленная на Западном фронте наступательная операция! И тем более примечательная, что в ней участвовали изрядно потрепанные в предшествовавших оборонительных боях германские части, еще не имевшие достаточного опыта наступательных действий. Лишь одно нежелательное явление заставило серьезно задуматься: полному успеху помешало то обстоятельство, что одна полнокровная боеспособная дивизия вместо того, чтобы продолжать сражаться, задержалась у вражеских провиантских складов.

Тем временем англичане успели подтянуть резервы и сами перешли в атаку. Бои затянулись до 5 декабря. В ходе этих сражений мы в общем и целом вернули утраченную на первых порах территорию и даже присовокупили новые. В итоге мы одержали над английскими войсками крупную победу – хорошая концовка тяжелейших битв 1917 г. Мы приобрели на Западе благоприятные исходные пункты для наступления в 1918 г.

Во Франции англичане и французы вели себя довольно пассивно. И второй стратегический замысел 1917 г. окончился для них неудачей. Понадобилось, кроме того, в помощь своему побитому союзнику послать дивизии в Италию. Наконец-то на Западе наступило долгожданное затишье, в котором мы, уставшие и истощенные, так нуждались.

Операция в Италии у Тольмино началась 24 октября. Сосредоточить 14-ю объединенную австро-германскую армию на исходных рубежах было не так-то просто. В распоряжении командования были всего лишь две, местами очень узкие, горные дороги, по которым одновременно двигаться можно было только в одном направлении. И если переброска войск протекала без осложнений и в предусмотренные сроки, то в этом прежде всего заслуга штабных офицеров, готовивших операцию тщательно и продуманно. Сначала выдвинули вперед под охраной несколько австро-венгерских батальонов, артиллерийские и минометные батареи и подвезли боеприпасы. Пехоту подтянули в последнюю очередь. Поскольку на концентрацию ударной группы ушло немало дней, о наших подготовительных мерах стало известно итальянцам от перебежчиков.

После непродолжительной – в течение нескольких часов – артиллерийской подготовки с использованием бризантных и химических снарядов 24 октября начался подъем по горному склону. В это же время 12-я пехотная дивизия нанесла удар из долины в направлении перевала Карфрейт. 25 октября наши войска заняли верхние оборонительные рубежи итальянцев и захватили Матаюр.

27 октября бои шли уже в верхнем течении реки Тальяменто. Итальянский фронт на границе с Каринтией и на реке Изонцо зашатался и стал разваливаться. К сожалению, армия генерала Бороевича действовала недостаточно энергично, промедлила, что позволило многим итальянцам избежать пленения.

Генералу фон Белову, чей правый фланг задержался в горной местности, было приказано левым флангом ударить через Удине в направлении реки Тальяменто и уничтожить противника еще по эту сторону реки. 30 октября было взято в плен еще 60 тысяч итальянских военнослужащих.

Успехи в Италии существенно приободрили нас и несколько разрядили напряженную обстановку на Западном фронте. 6 ноября австро-германские части форсировали реку Тальяменто и 11 ноября достигли реки Пьяве. Другие соединения активно действовали в горах возле Фелтре, вынуждая итальянцев отступать с гор через Бельюно.

Между тем правое крыло 14-й армии повело наступление на горный массив между реками Брентой и Пьяве, стремясь пробиться на равнину. Полноводная Пьяве представляла собой серьезную водную преграду. На противоположной стороне итальянцы сумели навести в своих рядах порядок. К ним прибыли первые английские и французские воинские части.

Как в августе в Буковине и Восточной Галиции, здесь тоже, прежде чем думать о дальнейшем продвижении, требовалось сначала восстановить сеть железных дорог в тылу наступающих войск. Бои в гористой местности в условиях ненастной погоды очень утомили солдат; и, хотя они отвоевали у противника солидную территорию, взять горный массив Монте-Граппа уже не смогли. Ударная сила начавшегося у Изонцо наступления в конце концов иссякла естественным путем. В начале декабря был отдан приказ прекратить операцию.

Результаты осеннего наступления в Италии в полной мере соответствовали нашим ожиданиям. Итальянская армия была основательно потрепана и нуждалась в помощи своих союзников. Войска двуединой монархии и Западный фронт получили заслуженную передышку. Австро-Венгрия и ее вооруженные силы буквально воспрянули духом. Германское командование и германские воинские части вновь покрыли себя славой и опять доказали свое превосходство в наступательных операциях.

На Восточном фронте царило спокойствие. В середине октября мы отвели наши войска из района восточнее Риги на более обустроенные и долговременные позиции. На всем гигантском пространстве начались интенсивные межокопные контакты. Мы всячески старались подогревать в русской армии стремление к заключению мира.

11 октября германские военные корабли отправились из Либавы в Рижский залив для проведения операции против расположенных там островов. Меня радовала открывшаяся нашему флоту возможность заняться своим прямым делом. Длительное бездействие сопровождалось событиями, показавшими размах подрывной деятельности Независимой социал-демократической партии в различных экипажах германских ВМС, а также состояние духа немецкой нации и нашей боеспособности. Цели ничтожной части немцев проникли в среду военных моряков. Внешние условия их каждодневного существования и постоянное соприкосновение с гражданским населением благоприятствовали распространению революционных идей. Откомандирование с военно-морских судов большого числа наиболее квалифицированных и умелых боевых офицеров для удовлетворения нужд подводной войны отрицательно сказалось на воинской дисциплине. Участие в боевых действиях должно было поднять и укрепить моральное состояние моряков.