Читать онлайн «Мы такие же люди». Страница 15

Наконец, женщины присоединились к мужчинам перед хижиной. Все стали полукругом. Начались "сольные" выступления. Основная масса участников выполняла роль хора, отмечая такт ногами, хлопками рук и выкриками. Низкие гортанные голоса мужчин и пронзительные крики женщин сливались в громкий аккомпанемент.

Мужчина в маске выбежал вперед и исполнил бешеный танец. Я сел рядом с каким-то стариком в надежде, что он объяснит мне смысл танцев, но мы с трудом понимали друг друга. Он описал один танец в следующих выражениях:

- Две старухи... Давным-давно... Он потерял сына. Его укусила змея. После этого он танцевал. И упал мертвым. Две женщины пляшут вокруг него...

Мне показалось, что это описание имеет весьма отдаленное отношение к танцу. Старик утратил мое доверие, Тем не менее он сообщил мне название главного танца, в основе которого была драматическая ситуация: измена жены мужу и убийство им любовника неверной. Танец назывался "Апарича".

Сначала танцоры энергично притоптывали ногами под аккомпанемент ударов деревом по дереву. Мужчины начали издавать резкие звуки, как если бы они хотели воспроизвести рычание льва. Затем раздались низкие, вибрирующие звуки. Женщины в такт испускали пронзительные вопли. Время от времени сквозь эту мешанину звуков прорывался громкий клич.

Я заметил, что во время танца женщины вели себя по-разному: одни положили руки на бедра, другие придерживали руками грудь, третьи обхватили затылок ладонями. Какова бы ни была принятая поза, они сохраняли ее до конца танца. Один из стариков объяснил мне, что положение рук определяется степенью родства с другими участниками танца.

- Если обе руки лежат на голове, значит, танцует муж женщины. Если она придерживает грудь, значит, танцует дочь или сын. Если танцует старший брат, сестра кладет руки на бедра.

- А если руки кладут на плечи? - спросил я.

- Девушка кладет руки на плечи, когда танцует ее сестра.

- А руки на затылке?

- Значит, танцует ее тетка.

Тут я заметил, что три старые австралийки пляшут уже не возле стола, а в ста ярдах {Ярд равен 0,91 см.} от хижины.

Группа, танцевавшая перед хижиной, взяла более быстрый, стремительный темп. Крики стали еще неистовее. Высокие ноты пронзали воздух, как летящее копье. Танцующие не спускали глаз с кустарника, росшего по краям площадки.

Внезапно оттуда выбежало четверо разрисованных мужчин с копьями и копьеметалками. Из желтых полос глины, украшавших их тела, торчали перья. Их лица вселяли ужас: белая глина, которой они были обмазаны, придавала им сходство с черепом. Трое из них быстрыми прыжками продвигались вперед, потрясая копьями; их движения и крики согласовывались с ритмом танца, продолжавшегося перед хижиной.

Четвертый мужчина, по-видимому, "охранявший" трех воинов, бегал из стороны в сторону, словно расчищая им дорогу.

На некотором расстоянии от мужчин бежали четыре молодые женщины, по две с каждой стороны.

Несколько раз группа танцующих перед хижиной внезапно останавливалась и замолкала. Во время этих пауз женщины и мужчины, приближавшиеся к хижине, застывали на месте.

Последний, эффектный пробег вывел их на открытую площадку перед возбужденной группой танцующих, которые раскачивались, тряслись и притоптывали, забыв обо всем на свете.

Представление продолжалось. Три женщины слились с толпой танцующих, а четвертая, повернувшись спиной к главной группе, в которой находились мужчины, изображавшие ее мужа и любовника, начала исполнять медленный танец.

Ее мягкие движения контрастировали с дикими криками и прыжками остальных. Четверо мужчин мимикой передавали ревность мужа, колебания любовника и сочувствие товарищей мужа.

Ритм убыстрялся. Казалось, трое мужчин решили убить "любовника". Свирепое выражение лиц и угрожающие крики были настолько неподдельными, что, когда они окружили его, я встал и начал проталкиваться вперед, опасаясь, что танец плохо кончится.

"Муж", подпрыгивая на широко расставленных ногах, высоко подняв копье, внезапно бросился на "любовника" и швырнул его на землю. Каждое движение, даже падение "любовника", было выдержано в ритме танца.

Когда "муж" занес копье над поверженным соперником, он тоже сделал это в ритме танца. Он снова и снова набрасывался на соперника, и на его лице была написана такая ярость, что не верилось, будто он играет. Изо рта у него вырывались свирепые крики, которые подхватывала толпа.

"Любовник" поднялся с земли. Соперники начали бороться, обхватив друг друга руками. "Любовник" снова упал. Его голова ритмично покачивалась из стороны в сторону, опускаясь все ниже и ниже.

Женщины в центре площадки продолжали танцевать, не обращая никакого внимания на поединок.

Мужчины подхватили выкрики воинов с копьями, сопровождая их последними, неистовыми прыжками.

А на краю площадки три старухи-австралийки пели и пританцовывали, поднимая облако пыли:

- А-а-а-а...

Пора была открывать хижину. Танцоры с криками столпились вокруг нее, передние прошли в дверь. Гирлянды колыхались на ветру. Алые цветы гибискуса поникли от жары. Наступила передышка.

Затем люди вышли из хижины. Все двинулись к столу, пританцовывая на ходу. Мы с мистером Сиднеем последовали за ними.

Характер танца изменился. Крики и прыжки теперь выражали радость и веселье. Приближался кульминационный момент. Крики стали громче. Мужчины высоко подпрыгивали, расставляя при этом ноги и сводя их вместе у земли. Женщины подпрыгивали, разводя руки в стороны.

А позади них три старые австралийки все размахивали руками и пританцовывали. Пот струился по их морщинистой коже.

Когда шум стал нестерпимым, а неистовые движения танцующих достигли предела, все вдруг остановились. Все звуки стихли, все движения прекратились. Люди упали на колени, сложив руки в молитвенной позе.

Наступила глубочайшая тишина. Я замер, невольно задержав дыхание.

- Они молятся, - сказал мне мистер Сидней. Позади коленопреклоненных фигур три старухи снова стали петь и пританцовывать:

- А-а-а-а...

Жизнь опять вступила в свои права.

13

ТАНЦОРЫ ОРУКУНА

Мне обещали, что вечером аборигены покажут некоторые из своих обрядовых танцев.

Судя по тому, что я видел в Орукуне, танцы аборигенов, как правило, навеяны природой. У них есть танец крокодила, танец голубя, танец рыбы...

Все эти танцы исполняет большая группа танцоров, так сказать кордебалет, и солисты. Во время каждого танца делают небольшие перерывы; исполнители отдыхают и разговаривают друг с другом.

У исполнителей главных ролей способность передать содержание средствами танца сочетается с актерским дарованием. Они в равной мере и танцоры и актеры: танцуя, аборигены широко прибегают к мимике. Исполнение главных ролей доступно далеко не всем. Для этого надо много тренироваться. Некоторым исполнителям удаются танцы только одного определенного характера, в чем я получил возможность убедиться.

Отдельные па требуют от танцоров большой ловкости. Тренировка начинается еще в детском возрасте.

Я удивился, что аборигены выбрали для танцев площадку прямо перед хижинами. Мужчина, которого я спросил об этом, объяснил, что они хотели избавить меня от утомительного пути.

По краям площадки под пальмами расположилось много людей. Свет газовых фонарей падал на плечи и лица девушек. Они мелодично переговаривались между собой. На лежавшем перед хижиной бревне сидел юноша, держа за руку девушку. Обрывки разговора, смех, шелест пальмовых листьев как бы сливались в одну мелодию.

Тут я заметил Шарка. Он медленно вышел из темноты и сел неподалеку от меня, обхватив ноги руками. Шарк искоса поглядывал на меня, не поворачивая головы. Я протянул ему сигарету. Он схватил ее, бросив вокруг себя быстрый взгляд, словно опасаясь, что кто-нибудь захочет отнять у него эту сигарету. Мистер Сидней, сидевший рядом со мной, тоже заметил Шарка.

- А, Бентинк тут! - воскликнул он. - А где же твои жены?

Шарк улыбнулся и оглянулся на трех женщин, сидевших позади него. Сидней включил принесенный им с собой фонарик и пошел поговорить с женщинами. Когда свет упал на их лица, я увидел, что они смеются, сверкая белыми зубами. На коленях они держали спящих детей. Одна девчушка лежала на песке, свернувшись клубочком, как щенок. Женщины подняли руки над головой, приветствуя миссионера. В трепещущем свете фонарика их розовые ладони напоминали мотыльков.

- Вот счастливые, правда? - сказал Сидней, вернувшись на свое место. Всегда смеются!

Перед нами стояла группа человек в пятьдесят - женщины по бокам, мужчины в центре. Высокий мужчина, по-видимому исполнявший роль церемониймейстера, что-то крикнул. Начался "танец крокодила". Исполнители пригнулись к земле, притоптывая в такт. Ритм отбивали мужчины, ударяя одной деревянной дощечкой о другую. Каждому притопу соответствовал хлопок в ладоши. Танцующие подхватили ритм, издавая звуки, напоминающие резкое покашливание.