Читать онлайн «Между нами мужчинами». Страница 21

Тут можно только сказать: надо было застрелиться, поступить так, как раньше поступали полководцы - броситься на меч, убедившись в том, что дело потеряно. Это ведь само собою разумеется".

Не правда ли, тут Гитлер ведет себя, как "викинг"?

Не менее "геройски" он вел себя, когда отдавал приказы о мобилизации всех оставшихся еще вне армии стариков, инвалидов и подростков, чтобы до последнего немца оборонять "великий рейх", когда распорядился взорвать в апреле 1945 года водопроводные сооружения, камеры берлинского канала для затопления метро, которое было до отказа набито людьми, прежде всего женщинами, стариками, детьми и ранеными... "В одном вопросе я тверд и холоден как лед, - заявил Гитлер, убедившись в неизбежности поражения, если германский народ не готов бороться до конца за свое самосохранение, тем хуже - пусть он исчезнет с лица земли".

Да, тут слышится твердая интонация бога Одина [Верховное божество в мифологии древних скандинавов, в частности, считавшееся и богом войны. (Авт.)], который во имя высших целей повесился и пронзил себя копьем одновременно.

Увы, как пишут Д. Мельников и Л. Черная в своей книге "Преступник No 1", "люди, присутствовавшие на Нюрнбергском процессе, и письменно и устно заявляли, что одно из самых потрясающих впечатлений этого многомесячного процесса было несоответствие между ничтожностью обвиняемых и грандиозностью зла, которое они совершили". И к Гитлеру, не сидевшему на скамье подсудимых в суде народов, это относится в полной мере.

Как легко он решал вопросы о смерти миллионов людей, гибели целых народов, как презирал тех, кто, проиграв игру, не имел мужества пустить себе пулю в лоб! И как постыдно сам оттягивал момент своей смерти, готовый ради лишнего часа жизни принести в жертву тысячи преданных ему (и преданных им) "арийцев"!

Приговорить к смерти весь немецкий народ ему было легче легкого, но самого себя... После поражения на Волге Гитлер нередко плакал и повторял, что боится, как бы его не посадили в клетку и не провезли по столицам оккупированных им государств.

Геббельс и Борман поймали Гитлера на привычных для него заверениях, что он покончит с собой, если... и т. д. Надеялись его смертью откупиться от гнева народов и выторговать для самих себя жизнь. Но Гитлер тянул до бесконечности. Даже написав свои исполненные истеричного пафоса завещания, даже попрощавшись многократно со всеми, кто караулил его в бункере, он не раз еще откладывал последний спектакль своей жизни. Собственно говоря, до сих пор ведь не доказано, что Гитлер сам застрелился. Возможно, его просто пристрелили ..

И еще одна параллель напрашивается в разговоре о демонической модели настоящего мужчины. Дважды предлагали нацисты старому польскому доктору, педагогу и писателю Яношу Корчаку покинуть эшелон, з котором они увозили его воспитанников, ребятишек из еврейского "Дома сирот" в лагерь смерти Треблинку.

Комендант поезда вспомнил, что когда-то в детстве читал его замечательные сказки и они очень ему понрапились. Как всякий профессиональный убийца, комендант был сентиментален, он захотел облагодетельствовал ь старого сказочника.

- Выходите. Вы можете остаться, - сказал фашист.

- А дети?

- Они поедут...

- Ошибаетесь... Не все негодяи! - ответил Корчак и остался со своими питомцами, чтобы вместе с ними принять смерть в газовых камерах. И по дороге, как мог, скрашивал последние часы ничего не подозревавших детей, рассказывал им свои добрые сказки, ухаживал за больными, даже шутил.

Корчаку как "расово неполноценному человеку с женственным ненордическим складом мышления" (не признавал взаимоотношений на основе господствэ и подчинения вообще), "мягкотелому гуманисту" полагалось, по фашистской доктрине, трусить, заискивать, унижаться, жадно цепляться за жизнь, а он опроверг собственной смертью эту доктрину. И умер с достоинством, без красивых поз и опереточных представлений (вроде ночного венчания Гитлера). Как мужчина. Как настоящий мужчина, хотя ему было уже за шестьдесят, и мышцы у него не перекатывались ядрами под атласной кожей, и воля была вовсе не сверхчеловеческая, не железная, а основанная на порядочности и доброте к людям.

Идеал сильной личности, мужчины, который ни с кем и ни с чем не считается, конечно, не фашистами придуман. Почтение к пусть и не правой, но силе определенная часть человечества испытывала всегда. Фашисты довели этот "идеал" до предела, обнажив тем самым его полную нелепость, абсурдность, пародийность. При этом человечество имело еще одну возможность убедиться, насколько бывает не до смеха, когда люди с подобными идеалами дорываются до власти.

Прошло не очень много времени, и гитлеровский идеал "сверхчеловека" заменился схожим идеалом "супермена". В подтверждение можно сослаться хотя бы на тот известный факт, что фильмы про секретного агента английской "Интеллидженс сервис" 007 Джейглса Бонда побили все рекорды посещаемости зрителями.

Кто же такой этот Бонд и чем он покорил сердца обывателей доброй половины мира?

Как отмечали критики, ум и проницательность не его оружие. Бонд не рассуждает, ке расследует, он борется.

Смело, решительно, без колебаний и интеллигентского рефлексирования. В основном с "красной опасностью", "интригами советской и прочих восточных разведок".

А в перерывах между кровавыми схватками (Бонд владеет всеми видами холодного и огнестрельного оружия, всеми видами джиу-джитсу, каратэ, бокса и т. д.) он ведет роскошную светскую жизнь - одевается с иголочки, увлекается спортом, наведывается в бары, казино, на пляжи, горные и морские курорты, живет в лучших отелях, ездит на лучших машинах и крутит без конца романы с самыми белокурыми, самыми длинноногими женщинами. И поскольку он нагл и решителен, поскольку у пего волевой подбородок, стальные мускулы и белозубая улыбка, поскольку "он знает столько же приемов любви, сколько джиу-джитсу", то женщины падают в его объятия без секундного колебания. "Бонд принадлежит к тому сорту мужчин, о котором втайне мечтает каждая девица, и он ведет жизнь, которую хотел бы вести каждый мужчина, если бы смел", - утверждает автор романов, по которым снимались фильмы о Бонде, Иэн Флеминг.

А теперь напомним про одну особенность властителя умов современного буржуазного обывателя, о которой Флеминг торжественно извещает своих читателей в романе "Голдфингер", и которая определяет в общемто все поведение супермена: "Убивать людей было частью его профессии. Ему никогда это не нравилось, но когда надо было, он убивал как можно лучше и выкидывал это из головы. Как секретный агент, носящий номер с двумя нолями - разрешение убивать на секретной службе, - он знал, что его долг быть хладнокровным в виду смерти, как хирург. Если это случалось - это случалось. Сожалеть было бы непрофессионально".

Бонд - холодный профессиональный убийца, лишенный малейших угрызений совести. Но ведь убивает он во имя защиты "демократии". Той, которая позволяет убивать без суда и следствия всякого, кого агент ее величества королевы Великобритании сочтет нужным убить. В остальном же Бонд шикарный мужчина!

Впрочем, может быть, не в остальном, а поэтому?

И когда в обществе используются все ультрасовременные средства искусства и рекламы для обольщения женских сердец таким "идеалом", то приходится ли удивляться, что слабый начинает вызывать только презрение и насмешки; что конкурсы на звание "Рубакипарня", в которых можно под свист и улюлюканье любителей "истинно мужских" забав пинать противника, бодать, душить, разрывать ему рот, бить головой об пол, обретают огромную популярность; что каждый кирпич гаража, в котором четверо убийц, подосланных кровавым гангстером Аль Капоне, расстреляли из автоматов семерых бандитов из шайки Джорджа Морана, продается как святыня по тысяче долларов, что... Впрочем, всего не перечислить! Да и зачем?

Нам важнее другое - посмотреть, не проникает ли к нам этот буржуазный до мозга костей идеал супермена в качестве работающей модели "настоящего мужчины"?

Конечно, проникает. Пусть в смягченном, преобразованном виде, но все-таки... Проявляется это весьма многообразно. И в ахах по поводу западных фильмов, где герои состряпаны по суперменским рецептам. И в попытках создать своих героев, которые не уступили бы в боевитости ни Тарзану, ни Джеймсу Бонду. Както в одной из газет меня поразил снимок скульптуры, изображавшей солдата-десантника. Художник не поскупился на экспрессию: широченные плечи, высокомерно задранная маленькая голова в берете, "волевая" выставленная вперед челюсть, мощные надбровные дуги, вызывающие в памяти скульптурные портреты древних предков человека, воссозданные покойным Герасимовым... А в другой газете про регби: "Регби игра десантников. Ведь в этой прекрасной мужской игре воспитываются такие качества, как мужество, смелость, решительность, дружба, коллективизм..." И опять воспоминания: давно ли мы же клеймили регби как олицетворение буржуазного спорта, как игру, воспитывающую жестокость, грубость, недружелюбие, индивидуализм и т. д.?