Читать онлайн «Болезни спины: ранняя диагностика, эффективные лечение и профилактика». Страница 21

3. Язва желудка или кишечника вообще может «отдаваться» как в спину, так и в причинный орган. Обычно все это происходит попеременно: когда болит то, а когда — это. Впрочем, здесь нам и не требуется разбираться в нюансах иррадиации болей, поскольку у язвы обоих видов есть один очень надежный признак. Заключается он во времени наступления пика болей:

• при язве желудка боль начинается уже спустя 15–30 минут после еды, пик ее приходится на время 45–60 минут после приема пищи. Так что если спина у нас болит после еды, а не при движении, картина, согласимся, предельно ясна. Чтобы установить взаимосвязь, достаточно просто присмотреться к этим болям повнимательнее. Ведь редко кто после приема пищи сразу же отправляется докрашивать забор или стелить линолеум. Как раз в периоде пика язвенных болей мы обычно отдыхаем. Отчего же позвоночнику болеть в покое?

• при язве кишечника боль начинает нарастать спустя не меньше 1 часа после еды, а пик ее приходится на время между 1,5–2 часами после приема пищи. Как раз в это время пища в среднем проходит сквозь двенадцатиперстную кишку, раздражая ее стенки. У людей с разной скоростью пищеварения и обмена веществ этот промежуток может тоже разниться. Отсюда и такие широкие временные рамки. Но даже если без особого наблюдения за процессом взаимосвязь здесь не выглядит очевидной, за неделю повышенного внимания к графику болей и приема пищи мы непременно все поймем;

• интенсивность язвенных болей самым тесным образом зависит от графика приема пищи. Но она совершенно никак не связана с интенсивностью нагрузок на позвоночник в любом его отделе;

• и последнее замечание: большинство язвенников при усилении болей после еды инстинктивно стремится вызвать у себя рвоту, поскольку это облегчает боль. Даже если болит у нас вовсе не желудок или кишечник, инстинкт продолжает срабатывать так, как ему положено. Ведь это нам кажется, что виной всему позвоночник. В это же время нашему головному мозгу точно известно, где корень проблемы. Он знает, что боль возникает из-за раздражения краев эрозии проходящей мимо пищей и пищеварительным соком, выделяемым для ее расщепления. Рвота является естественным механизмом освобождения ЖКТ от излишков как одного, так и другого. Потому если нас тошнит от боли в спине или рвота (обычно вызываемая искусственно) облегчает эту боль, такая странность должна была насторожить нас давным-давно.

Согласимся, разница и впрямь очевидна. Даже если врач заметит не все из этого, у нас-то часы всегда под рукой и мы-то точно помним, когда поели в последний раз! Более того, у нас есть все возможности внести некоторые изменения в свой обычный распорядок и посмотреть, что из этого выйдет.

Конечно же, подобная самостоятельная диагностика не является поводом самостоятельно же ставить окончательный диагноз и начинать лечение. С проведенными наблюдениями и их результатами тоже нужно обратиться к врачу.

Точнее, даже к двум. Чаще и ближе всего к хроническим заболеваниям позвоночника оказывается невролог. Разумеется, с подозрением на травму спины уместнее обратиться к ортопеду или травматологу. Что же до подозрений на иррадирующие боли, то при почечной недостаточности нам понадобится нефролог, при патологии поджелудочной, а также язвенной болезни — гастроэнтеролог, при уж очень убедительно «тянущей» на ишемию картине — кардиолог.

С тем, что представляют собой первичные патологии спины, мы более или менее разобрались. Они возникают именно из-за травм, проблем кровоснабжения и синтеза некоторых белков тканей, составляющих опорную или, так сказать, двигательную часть спины. Заболевания и аномалии развития мышечных тканей неизбежно ведут к появлению таковых и в позвоночнике. А уж дегенерация элементов позвоночного столба гарантирует нам развитие ряда осложнений и, нередко, заболеваний органов, внешне не имеющих к спине никакого отношения.

Вторичные поражения позвоночного столба — процесс прямо противоположный. Как правило, начинается заболевание совсем в другом органе, по причинам, совершенно не зависящим от качества работы позвоночника. Самые распространенные варианты таких патологий — инфекция, остеопороз, рак, различные виды и формы миопатии. Поскольку о патологиях мышц и их последствиях мы много говорили выше, миопатии мы пропустим. И начнем с наиболее часто угрожающей каждому организму болезни — инвазии посторонних организмов.

Увы, от необходимости хотя бы как-то контактировать с окружающим миром мы избавиться не можем. А в нем всегда жили, живут и будут жить после нас возбудители заболеваний — бактерии, вирусы, грибы, простейшие. Конечно, не все это «население» обязательно вредит нам. Например, многие бактерии, попав в организм извне, размножаются в разных отделах желудочно-кишечного тракта, помогая им выполнять положенные функции.

Если микрофлора пищеварительной части кишечника погибает, мы о гибели этих бактерий непременно очень жалеем. И стремимся восстановить колонию самыми разными средствами. Другой вариант — условно болезнетворные микроорганизмы. Они «условно» вредны потому, что у здорового организма симбиоз с ними создается вполне неплохо, при полном взаимопонимании и соблюдении политики нейтралитета. Допустим, мы годами можем быть носителями грибка стопы, даже не догадываясь об этом. Пока мы не перейдем на тесную, жаркую, неудобную обувь или не перестанем следить за гигиеной ног, этот грибок для нас вполне безопасен. Точно так же обстоят дела с грибком рода Candida. Естественная микрофлора половых органов его не включает. Но после инфицирования им с нами не произойдет ровно ничего. Для появления кандидоза нам потребуется угнетение иммунитета или гибель полезной микрофлоры.

Аналогично, мы часто даже не догадываемся о наличии у нас некоторых штаммов вируса гепатита (скажем, Е или TTV). Но все же большинство попадающих в наше тело представителей других форм жизни начинает активную вредящую деятельность в его тканях, чем и вызывает реакцию иммунитета.

Спинной мозг, подобно головному, защищен от большинства проходящих во всем теле процессов гематологическим барьером. Это особая структура стенок кровеносных и лимфатических сосудов, питающих какой-либо орган. Гематологический барьер препятствует проникновению сквозь стенку сосуда в ткани органа каких-то веществ. Скажем, гематоэнцефалический (барьер головного мозга) является самым мощным среди аналогичных структур. И он не пропустит в ткани мозга не то что явно чужеродный лекарственный препарат или вирус. Благодаря ему в ткани головного мозга зачастую не могут проникнуть даже собственные гормоны тела и иммунные тельца.

Гематологический барьер спинного мозга отличается чуть меньшей разборчивостью. Однако нам следует иметь в виду, что абсолютное большинство находящихся в крови веществ не попадает и в его ткани. Поэтому если врачу необходимо ввести некий лекарственный препарат именно в спинномозговой ствол, ему приходится делать инъекцию прямо в него, а не в вену или мышцу. Сравним, допустим, с головным мозгом, для лечения которого чаще всего приходится применять трепанацию и вводить средство прямо под нижнюю оболочку органа.

В любом случае назначение гематологических барьеров понятно. Заключается оно в необходимости оградить тот или иной орган от действия на него посторонних процессов, влияющих на весь организм. В случае с отделами ЦНС речь идет далеко не только о возбудителях инфекций. Работа центральной нервной системы очень зависит от уровня кортикостероидных гормонов (норадреналин, адреналин, серотонин и пр.), и их всплески в крови ей ни к чему. Затем, ей определенно не пойдет на пользу чрезмерная активность лейкоцитов в ее тканях. Ну и, конечно, лишние эпизоды заражения — это уж точно не то, в чем она нуждается для нормальной работы.

Деятельность главных отделов ЦНС для организма столь важна, что их повреждение может привести к немедленной смерти и гарантированно приводит к инвалидности. Оттого закономерно, что тело устроено так, чтобы защитить сверхчувствительные волокна нейронов от малейших воздействий извне, кроме самых необходимых, разумеется. В нашем же случае все это означает только одно: инфекции костной и хрящевой ткани, а также воспалительные процессы в них вполне возможны и допустимы. Но инфицирование самого спинного мозга — вариант достаточно редкий и смертельно опасный. Однако исключить его полностью, конечно, не сможет никакая естественная защита.

В любом случае большинство эпизодов инфицирования спинного мозга возбудителем является результатом длительного присутствия его в каких-то других тканях и постепенного, планомерного распространения по всему телу. Например, от момента заражения сифилисом при половом или бытовом контакте до поражения спирохетой отделов ЦНС часто проходят годы и десятки лет. Точно так же обстоят дела с туберкулезом костей. Эта патология трудно поддается лечению, часто принимает хроническую форму. Спустя многие годы борьбы она может поражать позвонки, за которыми, несомненно, вскоре последует и спинномозговой канал.