Читать онлайн «Помпеи и Геркуланум». Страница 8

«Иногда на огромном блюде, – рассказывал Петроний, – лежал изрядной величины кабан с шапкой на голове, державший в зубах две корзиночки из пальмовых веток: одну с карийскими, другую с фиванскими финиками. Вокруг кабана клали поросят из пирожного теста, и они выглядели присосавшимися к вымени. Огромный бородач в тиковом охотничьем плаще, с обмотками на ногах, вытащив охотничий нож, с силой тыкал кабана в бок, и тогда из разреза вылетала стая дроздов. Рабы брали из зубов кабана корзиночки с финиками обоих сортов и раздавали фрукты пирующим. Между тем я, лежа на покойном месте, долго ломал голову, стараясь понять, зачем кабана подали в колпаке?»

Во всех помпейских домах посреди стола неизменно ставили самое ценное из морских блюд – рыбный соус garum, представлявший собой сукровицу разлагающейся рыбы. По заверению историка Плиния, только благовония стоили дороже этой жидкости: за 2 конгия (около 7 л) платили 1000 сестерций. Марциал именовал его «горделивый гарум» и считал самым «дорогим даром Тирренского моря». Пахучий соус разливали в высокие (до 0,5 м), удлиненные кувшины с узким горлышком и одной ручкой. Без него не обходился ни один званый обед или парадное угощение. В Помпеях производством этого необычайно популярного продукта занимались сотни людей.

Несложное приготовление гарума требовало только времени. Наиболее ценный его вид приготавливали из макрели. Выловленную в заливе рыбу густо засаливали в чане и держали на солнце около трех месяцев, постоянно перемешивая. После того как засол превращался в тягучую массу, в него осторожно опускали корзину мелкого плетения. Постепенно набиравшаяся в нее жидкость собственно и являлась знаменитым соусом. Особо изысканный гарум получался из скумбрии, засоленной вместе с внутренностями, жабрами и рыбной мелочью. Для этого вида требовался специальный кувшин с отверстием в дне, через которое в течение двух месяцев стекала драгоценная влага.

Среди множества сортов гарума наиболее известными были следующие: чистый, с примесью вина, уксуса или воды и постный, приготовленный из рыбы с чешуей. Последний изобрели евреи и часто употребляли в качестве главного угощения на религиозных праздниках.

Помимо дорогостоящего гарума, участники пира могли заказать экзотические блюда, например выращенных в садках устриц, морских пауков, земляных улиток или обжаренных в масле кузнечиков. К таким закускам подходило традиционное кампанское вино, не самое лучшее на вкус, но щедро дополненное пряностями. В Помпеях женщины предпочитали напитки с запахом розы и фиалки. Мужчинам больше нравилось вино с медом и ароматическими травами. В конце вечера для спокойствия в желудке пили вино с морской водой, а зимой со снегом, доставлявшимся с горных вершин.

После того как опустошалась чаша, пущенная по кругу царем пира, один из сотрапезников произносил тосты в честь небожителей и земных властей, наиболее чтимых предметов и явлений, а также предлагал выпить за здоровье присутствующих. Спиртного на пирах полагалось пить очень много, иначе человек рисковал выказать неуважение к богам, в честь которых устраивалось обильное возлияние.

Такие обеды проходили в сопровождении оркестра и танцев восточных рабынь. Под утро разгоряченные гости начинали собственный спектакль: пели, читали стихи, импровизированные гимны. Те, чьи ноги не утратили способности двигаться, пытались танцевать, часто падая без сил после первых телодвижений. В то время как молодые развлекались под звуки музыки, люди постарше удовлетворяли свою страсть в азартных играх. Помпеяне слыли прекрасными игроками в кости, но среди них было немало шулеров. Приезжие об этом знали и опасались ставить на кон большие суммы. Все пировавшие в триклинии дома Саллустия видели перспективу искусно расставленных цветов и деревьев, в зелени которых скрывались мраморные и бронзовые статуи. В нескольких шагах от столовой находился фонтан, служивший не только для услады, но и для пользы: в него складывали бутылки с вином и виноградным соком, сохраняя напитки прохладными в течение всего обеда. Помпеяне ценили материальную сторону жизни превыше всего и никогда не упускали случая насладиться ею. Фонтаны являлись одним из средств получения удовольствия и потому устраивались не только в домах, но и на площадях и улицах города.

Расположение на холме из окаменевшей лавы давало городу много преимуществ, но с водой здесь всегда было плохо. Люди собирали дождевую влагу в цистерны, а позже рыли колодцы, устройство которых в твердом напластованном грунте требовало огромных усилий и немалого технического мастерства. Впрочем, выражение «рыть колодец» не совсем подходит для Помпей, где скважины прорубали на глубину до 40 м.

Строительство первых водозаборов началось в III веке до н. э., когда в городе уже имелись оборонительные сооружения. Один из них, возможно самый древний, располагался у Везувиевых ворот. Его верхняя часть уходила в 15-метровую толщу лавы, состоявшую из породы такой крепости, что пробить стенки прямо по отвесу не представлялось возможным. Оттого жерло колодца немного расширялось книзу, далее проходя сквозь толстые слои пепла, смешанного с мелкими камнями. На глубине 25 м начинались пласты желтого и серого туфа – довольно мягкой породы, позволявшей не только выпрямить стенки, но и отшлифовать их резцом. Через 10 м появлялась вода, которую помпеяне добывали с глубины, приблизительно равной высоте шестиэтажного дома. Похожее устройство имел общественный колодец у Геркуланских ворот, так же как все публичные водозаборы, обнесенный каменной стеной и покрытый сводчатой крышей.

В самом мелком из городских колодцев вода находилась на уровне 21,75 м. Человеческий труд на такой глубине, особенно в вулканической подпочве, представляет большие трудности. Даже сейчас обследованию мешают ядовитые газы, с которыми ведут борьбу посредством вентиляторов, но в большинстве случаев это помогает мало. Когда удушающее зловоние становится невыносимым, работы, как правило, приходится прекращать. Гидростроители Помпей были умелыми мастерами, сумевшими подчинить своей воле камень, избежать опасности «дурного воздуха» и в итоге тяжелого труда получить желанный результат.

К сожалению, вода из городских колодцев не отличалась высоким качеством. Свободная от бактерий и вредных химических элементов, она была слишком жесткой, содержала много солей, имела кисловатый вкус и неприятный запах. Чтобы избежать проблем со здоровьем, ее можно было пить изредка, ежедневно употребляя лишь для стирки или полива, что в Помпеях осознали к началу I века до н. э. В то время, когда в Риме более двух столетий действовала городская система водоснабжения, в Кампании приступили к устройству ее первой части – большого акведука, призванного подавать воду от Нолы к Неаполю, Путеолам и далее на запад. Помпеяне воспользовались случаем и отвели линию себе в город, назначив место вхождения примерно в районе Везувиевых ворот.

Водораспределительная башня castella

Отдельные детали старого водопровода сохранились до нашего времени, позволив представить его в первоначальном виде. Подававшаяся по желобам вода требовала очищения, что производилось в водораспределительных башнях. Римляне называли такие сооружения castella («маленькая крепость»).

Уединенные постройки без окон, с толстыми стенами из крупного камня действительно напоминали укрепления. В больших городах они отличались роскошной отделкой, огибались широкой мостовой и снабжались металлическими трубами. В Помпеях castella представляла собой простое, невыразительной архитектуры здание с потолком в виде купола. Единственное помещение скудно освещалось двумя узкими окнами. Треугольный водоем с дугообразным основанием и перфорированными перегородками из свинца принимал воду из канала. Поток сливался по ступенькам и падал в бассейн, проходя через фильтры – отверстия в пластинах, которые задерживали грязь и мусор, попадавшие в воду на протяжении длинного пути из Нолы.

Из водораспределительной башни чистая, свежая вода направлялась к Стабиевой улице и переулку у дома Веттиев. Вода подавалась в город под значительным давлением. Его могли выдержать трубы овального сечения, изготовленные из толстого свинцового листа. Пластину сгибали до формы цилиндра, спаивали края, получая немного сжатый полый цилиндр с толстым валиком по линии спайки. Водопровод складывался из множества трубок, скрепляемых непосредственно при укладке в ров. Для большей прочности места спайки прикрывали толстыми свинцовыми кольцами. Трубы наибольшего диаметра обязательно подписывали, указывая имя изготовителя или магистрата, наблюдавшего за работами. Принадлежность к городской сети удостоверялась штампом с надписью: «Для общественного пользования помпеян».

Для снижения давления в трубах воду поднимали на высоту до 6 м. Перед подачей в уличные резервуары она проходила через распределительные колонки – кирпичные, тщательно оштукатуренные столбы с выемкой для трубы и свинцовым резервуаром на вершине. Похожие устройства доныне действуют в крупных городах Ближнего Востока, например в Константинополе. Это позволяет предположить, что италийцы заимствовали секрет водораспределительной системы у арабов.