Читать онлайн «Эксперт № 14 (2013)». Страница 16

По поводу выплат замороженных долгов банка Icesave, действовавшего на внешних рынках, депозиторам Великобритании и Нидерландов (около 5,4 млрд долларов) в Исландии дважды проводились референдумы — в марте 2010-го и в апреле 2011 года; в обоих случаях население 93 и 60% голосов высказалось против, хотя в промежутке между референдумами исландские власти заключили договор, по которому они обязались начать выплаты этих долгов с 2016 года.

По причине невыплаты долгов Нидерланды и Великобритания, компенсировавшие потери своих вкладчиков за счет государственных средств, обратились в суд по поводу нарушения гарантий (решение неожиданно было вынесено в пользу Исландии, как действовавшей в условиях беспрецедентного кризиса) и затормозили вступление Исландии в Евросоюз. Кроме того, результаты референдума привели к задержке очередного транша кредита МВФ для Рейкьявика. В Лондоне решили использовать специальный закон о борьбе с терроризмом, чтобы заморозить на территории Великобритании активы исландского общественного банка Landsbanki, поглотившего Icesave.

Но в целом действия властей Исландии по преодолению банковского кризиса были признаны МВФ успешными, а сам кризис (несмотря на сохраняющиеся ограничения на вывод денег) считается преодоленным к середине 2011 года. ВВП начал расти, хотя, по-видимому, долго еще будет далек от уровня 2007 года. Главную роль в запуске роста экономики, как считается, сыграла девальвация.

Хотя более значимым фактором явилось строительство ГЭС, увеличившей годовую выработку энергии на острове сразу на 60%, и в паре к ней – алюминиевого завода мощностью 350 тыс. тонн в год, что позволило удвоить производство алюминия и существенно нарастить его экспорт (на алюминий приходится 35% исландского экспорта).

Кипр, будучи членом еврозоны, лишен курсового рычага, да и конкурентоспособных отраслей экономики, за исключением туризма, на острове нет. Кипру, по-видимому, предстоит длительная рецессия, «внутренняя девальвация» через снижение цен и годы бюджетного аскетизма с «маршами несогласных» и «оккупаями».

Уроки для России

Год назад реструктуризация госдолга Греции на несколько месяцев погрузила в лихорадку банки и облигационные рынки периферии еврозоны, в частности испанские и итальянские. А через падение цен на нефть и, как следствие, курса рубля последствия этого решения к концу прошлогодней весны докатились и до России. Это ускорило принятие «бюджетного правила» и способствовало некоторому ужесточению денежно-кредитной политики. Какие уроки может преподать России опыт кипрского урегулирования?

Во-первых, от крупных международных финансовых центров, созданных на базе экономик скромных размеров, трудно ожидать устойчивости. Если у страны с экономикой размером с Мытищинский район Московской области банковские активы составляют 5 трлн рублей (а это больше трети всех внутренних банковских депозитов населения России, численностью в 160 с лишним раз больше кипрского), то есть повод задуматься, из каких ресурсов будут покрываться возможные потери по ссудам. А они неизбежны. Не греческие облигации, так что-нибудь еще. Банк, подобно страховой компании, получает маржу за то, что принимает на себя риски кредитора. Гигантский МФЦ, выстроенный на столь крошечном основании, по определению — перевернутая пирамида. В дальнейшем для офшорной парковки денег больше подойдут страны с более аккуратным соотношением банковский долг/ВВП.

Во-вторых, ситуация с рухнувшими банковскими системами островных государств ставит под сомнение незыблемость принципа полной свободы трансграничного движения капиталов. Прецедент введения ограничений, поддержанный МВФ, уже был создан Исландией, теперь он впервые распространится на страну из еврозоны. Понятно, что впредь подобные ограничения при необходимости могут вводиться и другими странами.

В последние тридцать лет практически всем наиболее резонансным банковским кризисам предшествовали крупные притоки капитала в соответствующие страны из заграницы. Можно даже сказать, что масштабный приток в страну иностранных денег – наиболее надежный индикатор надвигающегося финансового кризиса. Речь не о том, чтобы регулировать перемещение капиталов как таковое – это дело рынка. Но ограничение скорости их движения в некоторых случаях может быть оправдано как превентивная антикризисная мера.

В-третьих, критерием «взросления» российской экономики станет создание в стране МФЦ и превращение рубля в резервную валюту. На самом деле и то и другое, помимо прочего (в первую очередь уровня доверия, который Кипр получил как член еврозоны, но не оправдал), означает накопление достаточно значимых размеров внешнего долга. В первом случае — банковского, во втором, вероятно, еще и суверенного. Надо ли нам к этому стремиться? Может быть, до некоторого преодоления «разрухи в головах» торопиться и не надо.

Слишком малы, чтобы не упасть?

Рискуют ли другие страны ЕС с большими банковским активами по отношению к ВВП оказаться в положении Кипра? Формально высокими значениями этого показателя могут похвастаться не только Люксембург и Мальта, у которых, согласно данным FT, он достигает 22,5 и 8, но и вполне респектабельные Великобритания, Нидерланды и Дания, а также Ирландия. Последняя уже имеет программу финансовой помощи, включая поддержку реструктуризации банковской системы, и экономика страны постепенно восстанавливается: в прошлом году Ирландия (вместе с Эстонией) стала одной из немногих стран еврозоны с растущим ВВП, хотя по отставанию реального ВВП от предкризисного пика 2007 года разделяет это печальное первенство с Эстонией.

Что касается остальных четырех стран с относительными размерами банков больше или, как в случае Великобритании и Дании, не намного меньше кипрского, то рентабельность их банковских активов несравненно лучше. Банки Мальты и Люксембурга были довольно прибыльными в течение последних четырех лет, датские и британские — демонстрировали отдачу на капитал, близкую к нулю, что ужасно по российским меркам, но для посткризисной Европы с заметно снизившейся кредитной активностью вполне приемлемо.

Считается, что основная причина бед, обрушившихся на кипрские банки с 2011 года, связана со слишком сильным воздействием на них кризиса суверенного долга в Греции. Однако доля необслуживаемых кредитов (NPL) начала стремительно расти также и на Кипре — это говорит о том, что были серьезные проблемы с оценкой рисков по внутренним займам, видимо, в основном по ипотеке. Доля необслуживаемых ссуд также несколько увеличилась на Мальте, но это несравнимо с кипрской проблемой, при этом мальтийские банки остались весьма прибыльными. По-прежнему довольно низкая доля необслуживаемых ссуд в Дании и Великобритании и почти нулевая — в Люксембурге.

А вот банки Словении накопили плохих долгов более чем на 7 млрд евро, что эквивалентно пятой части ВВП страны. Проблемы с возвратом средств у государственного Nova Ljubljanska Banka и других кредитных учреждений возникли вследствие резкого падения рынка недвижимости, что привело к банкротству целого ряда компаний. За последние четыре года экономика Словении дважды оказывалась в состоянии рецессии, в конце марта доходность двухлетних гособлигаций превысила психологический порог в 7% годовых.

Усугубление кризиса может произойти и в Португалии, которая с 2011 года получает транши финансовой помощи от евротройки. События на Кипре отразились на удорожании заимствования на открытом рынке — в конце марта доходность подросла до 6,5%.    

График 1

На местные домохозяйства приходится 38% депозитов кипрских банков

График 2

Для российских банков Кипр играл все большую роль как объект размещения денег, и скромную как их источник

График 3

При этом Кипр оставался главным зарубежным кредитором российских небанковских предприятий

Яковенко Дмитрий

Надежды инвесторов на открытие рынка ОФЗ для иностранцев не оправдались. Теперь, чтобы полностью размещать выпуски, Минфину приходится предлагать премию к рынку

Министерство финансов на прошлой неделе попыталось разместить два выпуска ОФЗ на 30 млрд рублей

Фото: ИТАР - ТАСС

Министерство финансов на прошлой неделе попыталось разместить два выпуска ОФЗ на 30 млрд рублей (десятилетние на 10 млрд рублей и пятилетние — на 20 млрд). Но если десятилетний выпуск с доходностью 7,12% инвесторы разобрали полностью — помогла премия в 2–3 базисных пункта к вторичному рынку, — то вот по пятилетним бумагам с доходностью 6,3% Минфин собрал только 7,6 млрд рублей. При этом на три крупные сделки пришлось около 5 млрд рублей — то есть выпуск скупили несколько крупных игроков.