Читать онлайн «Писатель-революционер». Страница 1

Евгения Таратута

Писатель-революционер

Спартак, Овод, Андрей Кожухов... Эти три литературные героя всегда стоят рядом в нашей памяти, в нашем воображении... Как стояли рядом и в сознании русских революционеров начала XX века.

В 1934 году Емельян Ярославский, приветствуя Первый Всесоюзный съезд писателей от имени старых большевиков, говорил, что большевики учатся не только на произведениях Маркса и Энгельса, но и на художественной литературе. "Когда мы, молодые марксисты, занимались пропагандой, мы использовали нередко и такие произведения художественной литературы, как, скажем, "Спартак", "На рассвете", "Овод" Войнич, Степняка-Кравчинского, такие его вещи, как "Домик на Волге", "Андрей Кожухов", Чернышевского "Что делать?"* Это подтверждается и воспоминаниями жены одного из организаторов Советской власти, замечательного революционера Якова Свердлова. "Читать Яков научился сам, без посторонней помощи, и вскоре любимыми его авторами стали такие писатели, как Степняк-Кравчинский, Джованьоли, Войнич. Яков увлекался подвигами Спартака, борьбой Андрея Кожухова и Овода..."**. Романы о героях-революционерах были любимыми книгами Николая Островского. Именно об этих произведениях он говорит словами Павки Корчагина: "Книги, в которых были ярко описаны мужественные, сильные духом и волей революционеры, бесстрашные, беззаветно преданные нашему делу, оставляли во мне неизгладимое впечатление и желание быть таким, как они"***.

______________

* Первый Всесоюзный съезд советских писателей. Стенографический отчет. М., 1934, с. 238.

** Свердлова К.Т. Я.М.Свердлов. М., 1957, с. 74.

*** Островский Н. Как закалялась сталь. - В кн.: Романы. Речи. Статьи. Письма. М., 1949, с. 262.

"Спартак", "Овод", "Андрей Кожухов".

Создатели этих романов - итальянец Рафаэлло Джованьоли, англичанка Этель Лилиан Войнич и русский С.М.Кравчинский, известный под псевдонимом "Степняк". И герои их тоже принадлежат разным странам и эпохам, но в сердце русского читателя они слились в один образ борца за свободу.

Самое удивительное в том, что все эти разные книги русский читатель узнал благодаря одному человеку - С.М.Степняку-Кравчинскому. Это Степняк-Кравчинский первый перевел роман "Спартак" на русский язык еще в 1881 году, это Степняк-Кравчинский написал роман "Андрей Кожухов", это Степняк-Кравчинский вдохновил Э.-Л.Войнич на создание романа "Овод" и в значительной степени был прообразом его героя!

Переводчик. Автор. Вдохновитель.

Конечно, такое стечение обстоятельств вовсе не случайно... С.М.Кравчинский действительно был одним из самых замечательных, необыкновенных людей в русском революционном движении, в русской литературе, в европейском общественном движении XIX века.

Сергей Михайлович Кравчинский родился 1(13) июля 1851 года в селе Новый Стародуб Херсонской губернии (ныне - Кировоградской области) в семье главного лекаря местного военного госпиталя. После окончания Орловской военной гимназии и Московского военного Александровского училища он был переведен в Михайловское артиллерийское училище в Петербурге, которое окончил в чине подпоручика. Год прослужил он в должности учителя в фейерверкерской (то есть военно-технической) школе Харьковского военного округа и вышел в отставку: он не мыслил своего пребывания в царской армии, угнетающей народ.

Народ, борьба за народное благо - отныне цель его жизни.

Он поступил в Лесной институт на агрономическое отделение. Решил изучить сельское хозяйство: ведь в России, крестьянской стране, - это самое важное.

Уже в годы учения Кравчинский отличался серьезностью и пристальным интересом к социальным вопросам. Из всех изучаемых предметов его больше всего интересовала история. Превосходно успевал он и в изучении иностранных языков. Военные науки изучал также пристально и внимательно. Все свободное время Кравчинский проводил за книгами. Труды, посвященные освободительным движениям и революциям, особенно привлекали его. Он читал произведения русских революционных демократов, французских утопистов, английских социологов. Кроме русских книг, он усиленно штудировал книгу, тогда только что вышедшую на немецком языке, - Karl Marx, "Der Kapital".

Веселые пирушки будущих офицеров, задорные игры молодежи не занимали Кравчинского. В комнате его был только один стул, на котором сидел он сам, - чтобы никто с пустой болтовней и досужими сплетнями не задерживался у него.

Но это не значит, что у него не было товарищей. Были. Но только небольшой круг серьезных, мыслящих юношей. Правда, в комнате они беседовать не могли, ибо, как тогда говорили, "и у стен есть уши". Товарищи собирались на полянках в лесу или у кого-либо на частных квартирах. Обсуждали прочитанные книги - произведения Чернышевского, Писарева. "Историю цивилизации в Англии" Бокля, "Исторические письма" П.Миртова (псевдоним известного ученого и публициста П.Лаврова), "Положение рабочего класса в России" Н.Флеровского (псевдоним экономиста и публициста В.В.Берви), изучали пристально революционное движение во Франции...

Вскоре после выхода в отставку Кравчинский был принят в кружок молодых пропагандистов социализма, так называемый кружок "чайковцев". Это была группа народников, решивших посвятить свою жизнь борьбе за свержение самодержавия, за освобождение народа. Члены этого кружка стали друзьями Кравчинского на всю жизнь, до самой смерти. Петр Кропоткин, Софья Перовская, Дмитрий Клеменц, Николай Морозов... Они еще не знают, что первый из них станет крупным ученым, идеологом международного анархизма, что вторая героически осуществит организацию казни российского самодержца Александра II и сама погибнет на эшафоте, что третий, насильственно оторванный от борьбы, не сломится и в глухой Сибири, станет известным этнографом, а четвертый, после двадцати пяти лет заключения в Шлиссельбурге, доживет до Великой Октябрьской социалистической революции, будет почетным академиком Академии наук СССР, станет свидетелем героизма советского народа во время Великой Отечественной войны, увидит День Победы... И никто не знает, что он сам, Сергей Кравчинский, переменив десятки имен - С.Михайлов, Абрам Рублев, Владимир Джандиеров, Шарль Обер, С.Горский, Никола Феттер, С.Штейн и другие, - станет всемирно известным писателем под именем "Степняк"...

Он всегда был одним из первых. Когда "чайковцы" решили, что надо сейчас, не откладывая, немедленно нести идеи социализма народу, Кравчинский бросает институт, переодевается пильщиком и идет "в народ". Он ведет пропаганду среди крестьян, которых народники считали главной революционной силой. Вместе со своим другом Дмитрием Рогачевым шли они по деревням Тверской губернии. С разговоров о природе, об устройстве солнечной системы переходили они к беседам об устройстве государства Российского, о формах правления в других странах, где нет царей. Вскоре пропагандисты были арестованы; слушавшие их крестьяне помогли им бежать, но теперь уже на всю жизнь молодые революционеры вынуждены были перейти на нелегальное положение. Так, с 1873 года Сергей Кравчинский стал профессиональным революционером.

Жандармы нескольких губерний искали убежавших, во все концы империи шли шифрованные телеграммы. Арестовали и допрашивали многих друзей Кравчинского, которые единодушно отзывались о Кравчинском восторженно, хотя такие отзывы могли ухудшить их собственную участь. Но это не удивительно. Удивительно, что жандармский полковник, ведущий следствие по делу Кравчинского, в докладной записке на имя Александра II восторженно отозвался о молодом пропагандисте, сокрушаясь, что такие талантливые люди не служат царю и отечеству...

Но Кравчинский служит отечеству. Хотя и не так, как желал бы жандармский полковник... Он всеми возможными способами пропагандирует социализм, ведет занятия в рабочих кружках. К этому времени относятся и его первые литературные опыты.

Он пишет о социализме брошюры в виде сказок, в которых повествует русским рабочим и крестьянам о международном товариществе трудящихся - об Интернационале, о мудром Карле Марксе...

Его пропагандистские сказки выходят в Лондоне и в Женеве и, чтобы сбить с толку полицию, под различными названиями. Так, его "Сказка о Мудрице Наумовне" выходит и под названием "Сказка-говоруха", и как "Приключения пошехонцев". И на каждом издании значится, что книга печаталась в Москве и дозволена цензурой. Народники в своей пропаганде широко использовали эти сказки Кравчинского.

А сам Кравчинский по-прежнему вынужден скрываться. В 1874 году он уехал за границу. Побывал в Швейцарии, Англии, Франции, знакомился с социалистами, изучал современное рабочее движение. Его активная натура жаждала действия, и, когда летом 1875 года в маленьком славянском государстве Герцеговине вспыхнуло восстание против турецкого ига, Сергей Кравчинский поспешил на помощь повстанцам. Помогая восставшим, он одновременно стремился и приобрести опыт "инсуррекционной", как тогда говорили, войны (то есть - вооруженного восстания) для революционных действий и на своей родине. Восстание было подавлено, и Кравчинский вернулся в Россию.