Читать онлайн «Русские в Латинской Америке». Страница 22

На рассвете кадры 1-й Русской Национальной Армии расположились бивуаком в долине Рейна в тех деревнях, где почти 150 лет тому назад после Альпийского похода отдыхали чудо-богатыри генерал-фельдмаршала Суворова».

После этого начались переговоры с представителями властей княжества, в ходе которых было достигнуто соглашение о предоставлении военнослужащим 1-й РНА политического убежища. Великому князю Владимиру Кирилловичу и комитету С. Л. Войцеховского в этом было отказано, и они возвратились в Австрию, откуда Владимир Кириллович на самолете перелетел в Испанию (ему, кстати, в отличие от других участников этого похода, не угрожала выдача в СССР). Из-за угроз французов перейти границу княжества маршал Анри-Филипп Петэн и премьер-министр Пьер Лаваль были им выданы.

Таким образом, остатки 1-й РНА, насчитывавшие теперь всего 494 человека (462 мужчины, 30 женщин и двое детей), укрылись на территории Лихтенштейна и разместились в лагере близ местечка Руггель и в городе Вадуц на частных квартирах. Оружие было складировано в столице княжества Вадуце, а затем брошено в Боденское озеро. Первое время с личным составом «лагеря Руггель» проводились активные занятия по различным военным и разведывательным дисциплинам. В разговорах Б. А. Смысловский уверял, что в скором времени предстоит снова вести борьбу против СССР, но теперь уже на стороне Великобритании и США.

Несмотря на давление со стороны союзников-победителей, князь Лихтенштейнский Франц-Иосиф II не позволил выдать им интернированных русских, мотивировав это отсутствием юридической силы Ялтинского соглашения на территории княжества. Срочно созданный в княжестве Красный Крест под патронажем княгини Лихтенштейнской взял на себя заботу о русских. Дополнительную нервозность в и без того накаленную обстановку внесло известие о готовящемся нападении французских партизан, действовавших под прикрытием 1-й французской армии. Французские коммунисты действительно хотели пересечь границу и похитить Б. А. Смысловского и других русских офицеров, однако французское верховное командование запретило акцию, и эта угроза отпала.

Советская репатриационная комиссия, прибывшая в Лихтенштейн в августе 1945 года, потребовала выдать военнослужащих 1-й РНА, и прежде всего их командиров, заявив, что все они — военные преступники. Парламент княжества отказал в этом, потребовав от советской стороны предоставления вразумительных доказательств их преступлений. В результате комиссия не смогла представить ничего из того, что могло бы доказать ее обвинения, и правительство Лихтенштейна отвергло ее требование.

Тем не менее, несмотря на твердую позицию Лихтенштейна, Б. А. Смысловский все же был вынужден допустить членов советской репатриационной комиссии к личному составу своей армии. После собеседования двести человек поддались на уговоры и выразили желание вернуться в СССР.

С. Г. Чуев в своей книге «Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха» пишет:

«В период пребывания Смысловского в Вадуце его посетил глава американской разведслужбы в Европе Аллен Фостер Даллес и другие специалисты. Хольмстон стал для них бесценным источником информации о положении в СССР — все это время он поддерживал связь со своей агентурой в Стране Советов. Некоторое время спустя он передал всю свою агентуру своему бывшему непосредственному начальнику — генералу Рейнхарду Гелену, руководившему немецкой разведслужбой в американской оккупационной зоне Германии. Фактически можно предположить, что Смысловский выторговал у Запада жизнь и безопасное существование чинам своей армии в обмен на возможности своей разведывательной сети».

В сентябре 1947 года русские получили визы и вместе со своим бывшим командиром отплыли в Аргентину. Все транспортные расходы, связанные с этим, оплатило княжество Лихтенштейн.

Таким образом, примерно сто русских людей перебрались в Буэнос-Айрес. Среди них был и генерал Б. А. Смысловский с женой Ириной Николаевной.

В 1948 году Б. А. Смысловский основал в Аргентине Российское военно-освободительное движение имени генералиссимуса А. В. Суворова (так называемый «Суворовский Союз»). Эта организация стала издавать свою газету, потом — журнал «Суворовец». Девизом издания стали слова великого русского полководца: «Мы русские, с нами Бог!», а лозунгом — «Националисты всех стран, соединяйтесь!»

Живя в Буэнос-Айресе, Б. А. Смысловский писал статьи на военные темы и претендовал на роль ведущего аналитика русского зарубежья в этой области. В 1957 году нью-йоркское «Всеславянское издательство» выпустило в свет книгу Б. А. Смысловского «Война и политика. Партизанское движение».

Кроме того, он читал лекции в Военной академии по тактике антипартизанской войны.

Б. А. Смысловский не мог не понимать, что благополучие русских эмигрантов зависит от благосклонности к ним аргентинских властей. После прибытия в Буэнос-Айрес он добился аудиенции у «сильного человека» Аргентины Хуана Доминго Перона. От себя лично и от имени своей «армии» он поздравил его с избранием на пост президента страны, а на страницах газеты «Суворовец» постоянно заверял, что в случае необходимости готов выступить на защиту Аргентины. В то время главным гипотетическим противником страны считались Соединенные Штаты, куда Б. А. Смысловский несколько раз выезжал «по неким секретным делам». Но вряд ли он выполнял поручения президента Перона.

Как бы то ни было, правительство Перона не чинило препятствий деятельности Б. А. Смысловского и его «Суворовскому Союзу». «Перон нас держит под своим крылом», — не раз говорил своим людям Б. А. Смысловский. Для поддержания связи с ним военное министерство Аргентины выделило специального офицера. Тайная полиция Аргентины в дела «Суворовского Союза» не вмешивалась, каких-либо ограничений с ее стороны на проведение собраний и других мероприятий не было.

Более того, очень скоро Б. А. Смысловский стал советником Хуана Доминго Перона по антипартизанским операциям и борьбе с терроризмом. Одновременно он весьма преуспел в бизнесе, но жизнь в Аргентине ему не нравилась. В своих письмах он частно сообщал, что скучает по Лихтенштейну.

Немало места уделил фигуре Б. А. Смысловского журналист-международник Нил Никандров, более четверти века работающий в Латинской Америке и написавший книгу об Иване Лукьяновиче Солоневиче, русском публицисте, мыслителе, журналисте и общественном деятеле, тоже эмигрировавшем в Аргентину в 1948 году и умершем в Монтевидео 27 апреля 1953 года. В частности, он пишет:

«В Аргентине, Бразилии и Парагвае, — везде, где обосновались бывшие военнослужащие ПРНА, Смысловский был популярной фигурой. Прагматик по натуре, он обладал мощным инстинктом выживания: был многоликим, изворотливым, красноречивым и решительным в тех „чреватых последствиями“ нестандартных обстоятельствах, на которые был щедр XX век. Он умел выбрать наиболее подходящую линию поведения в меняющихся исторических условиях и достоверно играть ее. Стоит ли говорить, что к Солоневичу Смысловский-Хольмстон повернулся самой привлекательной стороной своего „полифонического имиджа“, подчеркивая при каждом удобном случае, что как истинно русский человек всегда придерживался монархистских убеждений и идеалов Исторической России».

Б. А. Смысловский и И. Л. Солоневич стали друзьями, и последний «при любой возможности заглядывал к генералу „на рюмку чая“».

По словам Нила Никандрова, Б. А. Смысловский «взялся за нелегкую задачу объединения русской эмиграции в Аргентине, чтобы затем использовать этот опыт на всем пространстве Русского рассеяния». Базовой организацией объединения должен был стать упомянутый «Суворовский Союз».

Нил Никандров отмечает:

«Генерал воспитывал членов „Союза“ на идеях исключительности и самобытности российской государственности, биологической мощи и непобедимости русского народа, который даже в условиях временного поражения способен „переварить любого оккупанта“».

У Б. А. Смысловского в Аргентине было немало недоброжелателей. Некоторые из них утверждали, что он самовольно присвоил себе звание генерал-майора. Говорили, что ссылки на то, что немецкое командование подписало приказ в самом конце войны, сомнительны. Бои шли на улицах Берлина, капитуляция была неминуема, и вряд ли в подобных условиях кто-то из высших чинов вермахта стал бы думать о присвоении русскому полковнику очередного воинского звания. Недруги Б. А. Смысловского считали, что мундир генерала был им заранее припасен для ведения переговоров с властями Лихтенштейна: так, мол, представительнее!

По этому поводу Нил Никандров пишет:

«Конечно, выяснить истинность этих утверждений в условиях Аргентины было трудно. О любых попытках подобного рода Смысловскому стало бы известно. Он никогда не забывал о своей профессии контрразведчика и создал в среде русских эмигрантов разветвленную сеть информаторов.