Читать онлайн «Международное частное право: коллизионное регулирование». Страница 18

По мнению П. Майера, «принцип переживания старой нормы более силен в международном частном праве, чем во внутреннем праве». Когда принимается новая материальная норма для режима супругов, она может быть ретроактивной, так как она войдет в ансамбль уже действующих норм. А вот если будет принята новая коллизионная норма, она подчинит отношения супругов другому праву, что будет принципиальным изменением правового режима отношения. Таким образом, общие переходные принципы применимы к коллизионной норме с некоторыми особенностями[80].

Вторая точка зрения представляется наиболее убедительной. На решение вопроса влияет изначально «нейтральный» характер коллизионной нормы. Для определения ее действия во времени мы не можем учитывать ее благоприятный или неблагоприятный для участников отношения характер. Методологически единственное, что должно приниматься во внимание, – это то, что изменение коллизионной нормы существенно меняет правовой режим отношения[81]. Эти изменения не могут быть оценены с материально-правовых позиций, соответственно, единственной возможностью избежать «непредвиденного» ухудшения положения сторон является предоставление им возможности руководствоваться старой коллизионной нормой.

Поэтому ретроактивное действие коллизионной нормы в большинстве случаев должно быть исключено. Даже тогда, когда новая привязка является более «разумной», нельзя ссылаться на необходимость применения «близкого» права для оправдания обратной силы коллизионной нормы. Стороны не должны страдать за ошибки, допущенные законодателем. Подобное решение проблемы является привычным для отечественной судебной практики (особенно практики МКАС при ТПП РФ [82]).

Некоторые институты коллизионного права, тем не менее, могут иметь обратную силу. Расширение сферы действия института автономии воли может распространяться и на отношения, возникшие до изменения этого института. Расширение круга привязок альтернативной коллизионной нормы также может иметь обратную силу.

Статья 4 ГК РФ полностью обеспечивает реализацию принципа отсутствия ретроактивного действия коллизионной нормы. Статья 422 ГК РФ, касающаяся действия во времени материальных норм, обслуживающих договорные отношения, к коллизионным нормам не применяется.

Особенности источников отечественного коллизионного права. Коллизионное законодательство в РФ кодифицировано. Коллизионные нормы и нормы, их обслуживающие, содержатся в ст. 156-167 СК РФ. 26 ноября 2001 г. принята часть третья ГК РФ. Раздел VI ГК РФ «Международное частное право» призван заменить раздел VII ОГЗ СССР 1991 г., правила которого действовали до недавнего времени. Вместо 15 статей ОГЗ СССР, раздел VI ГК РФ содержит 39 статей. По своему объему многие из статей раздела VI ГК РФ больше, чем аналогичные правила ОГЗ СССР 1991 г. Означает ли это, что раздел VI ГК РФ представляет собой существенный шаг вперед в развитии международного частного права РФ? Думается, что нет.

Можно выделить следующие общие недостатки раздела VI ГК РФ.

1. Раздел VI ГК РФ закрепляет ряд институтов, не свойственных традиционному российскому международному частному праву, слабо описанных в доктрине и неизвестных широкому кругу правоприменителей. К числу этих институтов относятся: институт императивных норм, институт взаимности и др. В современных условиях суды объективно не готовы к применению сложных норм раздела VI ГК РФ, как и доктрина не готова к их оперативному осмыслению[83].

2. Некоторые новшества, вводимые разделом VI ГК РФ, отражают весьма спорные научные теории. Выбор права сторонами договора (институт автономии воли) регулируется ст. 1210 ГК РФ иначе, чем он регулировался ст. 166 ОГЗ СССР. Допускается «юридическая биотехнология». Такие нововведения нуждаются в серьезном обосновании и обсуждении, чего не было сделано на этапе составления проекта.

3. Коллизионные нормы ГК РФ в некоторых случаях содержат оговорки «если иное не предусмотрено федеральным законом» (ст. 1187 – первичная квалификация, ст. 1189 – взаимность, ст. 1198 – право на имя и др.). В большинстве случаев соответствующие законы не будут приняты и не должны быть приняты, так как многие проблемы являются слишком узкими для того, чтобы требовать законодательного регулирования.

4. Вся современная критика концепции К. фон Савиньи, особенно распространенная в США, построена на необходимости отрицания типовых, жестких решений. Как представляется, отечественный законодатель отступает от этой общей тенденции, закрепляя в ГК РФ жесткие варианты решения проблем, традиционно выносимых лишь на уровень доктрины (первичной квалификации, обратной отсылки и пр.). Право должно быть эластичным. У нормы должен существовать свой «запас прочности», позволяющий ей действовать в будущем, когда общественные отношения будут изменены. Мобильность нормы права, ее эластичность во многом обеспечивается судебной практикой. В условиях, когда законодатель устанавливает не только нормы, но и правила их толкования, значение судебной практики снижается.

Конечно, практика применения коллизионных норм в РФ находится пока на крайне низком уровне, и вряд ли в ближайшее время дефекты отечественного законодательства будут выявлены. Однако не следует забывать, что ГК РФ должен представлять собой акт не меньшей степени устойчивости чем, скажем, Конституция, и обнаружение в нем явных недостатков не может не вызывать проблем в общей методологии науки частного права, которая вынуждена подстраиваться под недостойные образцы.

Общие особенности толкования раздела VI части третьей ГК РФ. В зависимости от субъекта толкования выделяют аутентичное, легальное, судебное и научное толкование. Аутентичное толкование не осуществляется в РФ применительно к федеральным законам. Легальное толкование осуществляется ВАС РФ и ВС РФ. Вряд ли в ближайшее время эти органы примут акты толкования, полно раскрывающие смысл отдельных положений раздела VI ГК РФ. В настоящее время судебная практика небогата интересными ситуациями, в которых могут проявляться наиболее спорные положения раздела VI ГК РФ. Имеющиеся информационные письма ВАС РФ с обзорами практики с участием иностранного элемента, содержат достаточно простые рекомендации, которые легко выводятся из общих начал коллизионного права. Эти письма, безусловно, полезны, однако они не дают рекомендаций для разрешения пограничных вопросов коллизионного регулирования. Таким образом, в настоящее время основная нагрузка по комментированию раздела VI ложится на доктрину. Как совершенно верно отметил Н. Д. Егоров: «Научное толкование не имеет обязательной силы. Однако значение его велико, поскольку научное толкование оказывает существенное влияние на уяснение смысла закона теми органами, толкование которых имеет обязательную силу»[84]. Современная ситуация в РФ характеризуется, к сожалению, наличием очень небольшого числа специалистов, способных правильно понимать и разъяснять смысл положений раздела VI части третьей ГК. С позиций обеспеченности специалистами международное частное право в РФ находится в менее благоприятном положении, чем общее гражданское право.

В зависимости от метода (способа) толкования выделяют грамматическое, логическое, систематическое и историческое толкование. Историческое толкование положений раздела VI ГК РФ не всегда возможно, поскольку в российское законодательство введены многие институты, ранее не известные. Логическое и грамматическое толкование раздела VI ГК РФ также затруднено, так как его положения изобилуют специальными терминами и концепциями, которые могут быть восприняты только в общем контексте теории коллизионного права. Наиболее уместно систематическое толкование коллизионных норм отечественного права, когда их действие определяется через анализ существующих институтов материального и процессуального права Российской Федерации, а также через общую теорию коллизионного регулирования. Результат такого толкования, к сожалению, часто будет отличаться от буквального смысла нормы. Положения раздела VI ГК РФ трудно уяснимы для лица, не владеющего специальной терминологией и знаниями. Первые попытки комментирования раздела VI ГК РФ свидетельствуют о необходимости в ряде случаев небуквального понимания смысла норм коллизионного права РФ.

Можно утверждать, что общим недостатком новых нормативных актов РФ является то, что грамматическое и систематическое их толкование часто приводит к противоположным результатам, в то время как эти результаты должны совпадать. Кроме того, когда принимается новый нормативный акт, первое его толкование всегда должно быть буквальным. По мере изменения общественных отношений толкование может стать расширительным или ограничительным. Но каждый раз, когда сразу после принятия нормы для поиска ее смысла недостаточно буквального уяснения и необходимо обращаться к системе права в целом и приводить смысл текста нормы в гармонию со смыслом основных правовых начал, искажая обычное значение терминов, это означает, что законодатель неэффективно выполняет свои задачи.