Читать онлайн «История советского библиофильства». Страница 33

Умер Д. С. Айзенштадт в Москве 6 ноября 1947 г. Вскоре после его смерти друзья покойного задумали издать сборник «Венок памяти Д. С. Айзенштадта». К сожалению, сборник этот не вышел в свет, и только часть материалов сохранилась у наследников.

Активнейшим членом РОДК, одним из его организаторов и вдохновителей, его поэтическим летописцем и художественным теоретиком был А.А. Сидоров, если не последний, то во всяком случае, один из немногих ныне здравствующих «могикан» этой библиофильской организации.

Алексей Алексеевич Сидоров родился 1 (13) июня 1891 г. в с. Николаевка, Курской губернии, в 1913 г. окончил Московский университет по отделению истории искусства и археологии. После командировки в Италию, Австрию и Германию для продолжения специального образования, А. А. Сидоров был оставлен при Московском университете по кафедре истории и теории искусств для подготовки к профессорской деятельности. Еще на студенческой скамье, в 1912 г. он выступил в «непериодическом издании» «Труды и дни» со статьей «В защиту книги», направленной против статьи немецкого поэта Рихарда Демеля «Книга и читатель», которая в переводе А. А. Сидорова была напечатана в том же номере сборника.

С 1912 г. А. А. Сидоров регулярно печатается в изданиях по истории и теории искусства, преимущественно истории книги и гравюры. С 1916 г. был профессором Московского университета, Архитектурного и Полиграфического институтов. В декабре 1946 г. он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР по отделению истории.

В воспоминаниях о РОДК С. Г. Кара-Мурза писал: «Приятное знакомство дала мне встреча с А. А. Сидоровым, искусствоведом, собирателем, критиком и эстетом. Это был молодой человек лет 30. Был профессором Московского университета, заведующим Гравюрным кабинетом Музея изящных искусств, ученым секретарем Государственной Академии художественных наук».

«Ученый необычайно разнообразных знаний и огромного неутомимого интереса ко всем родам и видам искусства, — продолжал С. Г. Кара-Мурза, — Сидоров напоминал мне Райского из гончаровского „Обрыва“: он рисовал, гравировал, писал стихи, читал лекции и доклады, коллекционировал картины, гравюры, офорты, экслибрисы, книги и любил их почти плотскою, чувственной любовью». И далее, в подтверждение своей мысли, автор воспоминаний приводит отрывок из стихотворения А. А. Сидорова «Похвала экслибрису», к которому мы еще обратимся в дальнейшем. Здесь же мы должны решительно возразить против сравнения серьезного ученого с блестящим дилетантом, так ничем кроме дилетанта не ставшим.

В упоминавшейся уже неоднократно «Нашей пятнице», «газете» РОДК, была помещена «Викторина-уродка»; один из вопросов ее был сформулирован так: «Какому искусству не отдал дани профессор Сидоров?»

«Своим пламенным, всепожирающим книголюбием, — продолжает С. Г. Кара-Мурза характеристику А. А. Сидорова, — он отличался даже среди самых беззаветных библиофилов, каких в обществе было немало. Библиотека Сидорова, насчитывавшая до 8 тысяч томов, была чрезвычайно разнообразна; она заключала в себе отделы: истории и теории искусств, истории и техники книгопечатания русских и иностранных иллюстрированных изданий, книжной графики, поэзии и беллетристики русской и западной, истории культуры, литературы по экслибрисам, хореографии и шахматам».

В последующие десятилетия библиотека А. А. Сидорова выросла вдвое и сейчас является одной из самых замечательных книжных коллекций в СССР.

Обращаясь к деятельности А. А. Сидорова в стенах РОДК, С. Г. Кара-Мурза писал: «А. А. Сидоров прочел у нас восемнадцать докладов, большинство которых касалось книжных иллюстраций: „Английские иллюстрированные издания первой и второй половины XIX в.“ (два доклада), „Современная детская иллюстрация“, „Новые искания в области русской иллюстрированной книги“, „Теория книжных украшении“. Ряд докладов касался персональных тем и был посвящен отдельным художникам: „Федор Толстой как иллюстратор“, „Графика Обри Бердслея“, „Бакст как книжный график“, „Тимм как иллюстратор“, „Памяти Кустодиева“, „Значение Ровинского“, „Анисимов как автор и как мастер книги“. Несколько докладов было посвящено им проблемам библиофилии: „Что такое библиофилия?“, „Библиофильские объединения Москвы“, „Книга как предмет изучения“, „Пятилетие издательства „Аквилон““, „Художественный облик книг Московского Госиздата“…»

С. Г. Кара-Мурза далее вспоминает об одном из интереснейших по теме и оформлению докладов А. А. Сидорова.

«Однажды, — рассказывает С. Г. Кара-Мурза, — Алексей Алексеевич поразил нас тематикой одного своего сообщения, казалось бы, совершенно несвойственной его научным интересам. В объемистом чемодане он привез с собой несколько десятков, почти до полусотни, английских романов, преимущественно детективных, и сделал интереснейший доклад о социальной психологии современной английской литературы… Так широк был диапазон научно-исследовательских тем талантливого искусствоведа».

С. Г. Кара-Мурза сообщает, что по инициативе А. А. Сидорова РОДК установил у себя обычай американских и английских библиофильских организаций устраивать в конце года обзоры книжной продукции и давать оценку ее технических достижений за отчетный период. «Должен сказать, — прибавляет Кара-Мурза, — что советские издательства внимательно присматривались к мнениям и отзывам Русского общества друзей книги и такой доклад столь крупного специалиста по книговедению, как Сидоров, и выводы членов Общества не могли не оказать соответствующего впечатления на Госиздат и несомненно повлияли на улучшение его иллюстраций».

В своей характеристике деятельности А. А. Сидорова в РОДК С. Г. Кара-Мурза обошел молчанием его многочисленные стихотворения, большей частью шутливые и приуроченные к отдельным «памятным датам» Общества. Первым была уже называвшаяся нами «Кантата», написанная в подражание «Певцу во стане русских воинов» Жуковского к первой годовщине РОДК. «Занятно было, — писал нам А. А. Сидоров в письме от 6 апреля 1962 г., — конечно, ее печатное оформление в первом издании, которое было набрано не кем иным, как покойным академиком И А. Орбели. В 12 экземплярах! Было и второе издание „Кантаты“ в числе экземпляров 13». Здесь память немного изменила А. А. Сидорову: первое издание, как уже указывалось нами, вышло в 13, — второе — в 7 экземплярах.

В другом письме (12 сентября 1965 г.) А. А. Сидоров писал по поводу «Кантаты»: «Для меня главный ее смысл — обстановка ее рождения…

…Глухая и слепая московская зима… Снег, мороз — и странная, жуткая красота притаившейся жизни города. И дворец бывшего Английского клуба на бывшей Тверской улице (ныне там Музей Революции). Мы входим как „заговорщики“: хранитель здания Н. В. Власов не имеет же права впускать туда „посторонних“ в часы ранней ночи… Во всем гулком, прекрасно сохранившемся ампирном доме — мы одни. Темно. Только в библиотечной комнате, где между шкапами — мраморный бюст Вольтера (он потом был собственностью РОДК) накрыт стол… Серебро и хрусталь, помню чудесную белоснежную скатерть… Света нет: но при зажженных свечах все интимнее и фантастичнее. И я готовлю „сюрприз“: читаю мой стихотворный тост, написанный в точном подражании „Певцу во стане русских воинов“».

Второе произведение в таком же духе было написано А. А. Сидоровым к пятилетнему юбилею РОДК и издано под названием «Новый отрывок из Дома сумасшедших А. Ф. Воейкова. 1920—V—1925» (М., 1925). Напечатано 66 экземпляров и почему-то без точек и запятых.

Подобно тому как для «Кантаты» А. А. Сидоров отправной точкой избрал знаменитое стихотворение В. А. Жуковского, так «Дом сумасшедших» второстепенного литератора начала XIX в. А. Ф. Воейкова, — сатирическое изображение Российской Академии времен президентства адмирала А. С. Шишкова, — дал РОДКовскому поэту сюжет для его «Нового отрывка». Вот несколько строф из этого стихотворения:

Приведем некоторые пояснения, необходимые современному читателю для понимания текста: а) «Над пучинами маячит» — Д. С. Айзенштадт работал в это время в книжном магазине «Маяк»; б) «Миша — милый егоза» — М. С. Базыкин, библиофил и экслибрисист; в) «Шик романтиками пьян» — М. Я. Шик, секретарь Московского Художественного театра, переводчик русских поэтов на немецкий язык, коллекционировал книги французских романтиков; г) «Миллер — старою Москвою» — П. Н. Миллер был председателем Общества «Старая Москва»; д) «Всем чем можно Линдеман» — И, К. Линдеман, разносторонне одаренный человек, увлекался и археологией, и этнографией, и фольклором, писал шутливые стихи для различных «памятных дат» РОДК.