Читать онлайн «Культурология (конспект лекций)». Страница 17

Для того чтобы она появилась, необходимо стечение ряда условий. Поскольку это не всегда имеет место, постольку некоторые цивилизации оказываются застывшими, или «недоразвитыми».

Проблема рождения цивилизации из примитивной культуры является для Тойнби одной из центральных. Он считает, что ни расовый тип, ни среда, ни экономический строй не играют решающей роли в генезисе цивилизаций: они возникают в результате мутаций примитивных культур, которые происходят в зависимости от комбинаций множества причин. Предсказать мутацию трудно, как результат карточной игры.

Цивилизации третьего поколения формируются на основе церквей. Всего согласно Тойнби к середине XX в. из трех десятков существовавших цивилизаций сохранились семь или восемь: христианская, исламская, индуистская и др.

Подобно своим предшественникам, Тойнби признает циклическую схему развития цивилизаций: рождение, рост, расцвет, надлом и разложение. Но эта схема не является фатальной, гибель цивилизаций вероятна, но не неизбежна. Цивилизации, как и люди, не дальновидны: они не сознают до конца пружины своих собственных действий и важнейших условий, обеспечивающих их процветание.

Ограниченность и эгоизм правящих элит в сочетании с леностью и консерватизмом большинства приводят к вырождению цивилизации.

В противовес фаталистическим и релятивистским теориям Шпенглера и его последователей Тойнби ищет прочного основания для объединения человечества, пытается нащупать пути мирного перехода к «вселенской церкви» и «вселенскому государству».

Вершиной земного прогресса явилось бы согласно Тойнби создание «общины святых». Ее члены были бы свободны от греха и способны, сотрудничая с Богом, хотя бы и ценой тяжких усилий, трансформировать человеческую природу. Только новая религия, выстроенная в духе пантеизма, смогла бы, по Тойн-би, примирить враждующие группы людей, сформировать экологически здоровое отношение к природе и тем самым спасти человечество от гибели.

Теория культур-цивилизаций нашего современника Сэмюэ-ла Хантингтона созвучна общим концепциям культур, представленным выше. В ней также проводится идея о значимости культурных особенностей; фундаментальной проблемой современной эпохи Хантингтон объявляет противостояние современного и традиционного.

С. Хантингтон возрождает цивилизованный подход к анализу историко-культурного процесса. Он использует способ исследования, применявшийся А. Тойнби, Н. Данилевским, О. Шпенглером.

Хантингтон полагает, что основной конфликт эпохи заключается в противостоянии современности и традиционности. Содержание современной эпохи состоит в столкновении культур-цивилизаций. К ведущим культурам-цивилизациям Хантингтон относит следующие: западную, конфуцианскую (Китай), японскую, исламскую, индуистскую, православно-славянскую, латиноамериканскую и африканскую.

Согласно С. Хантингтону идентичность (самосознание, самоотождествление) будет иметь в ближайшем будущем все более определяющее значение именно на уровне выделенных культур-цивилизаций, или метакультур. Это также связано с осознанием конфликтности мира и грядущими столкновениями цивилизаций по «линиям культурных разломов», т. е. пространственных границ метакультурных общностей. При этом С. Хантингтон пессимистически оценивает перспективу исторического развития и полагает, что линии разломов между цивилизациями есть линии будущих фронтов.

С. Хантингтон исходит из идеи, что различия между цивилизациями-культурами огромны и еще долго будут оставаться таковыми. Цивилизации не схожи по своей истории, культурным традициям и – самое важное – религиям. У людей различных культур-цивилизаций отличаются представления о мире в целом, о свободе, моделях развития, об отношениях между индивидом и общностью, о Боге. Основополагающим для общекультурологической концепции является положение С. Хантингтона о том, что межкультурные различия более фундаментальны, чем политические и идеологические.

Особую роль в определении облика современного мира играет фундаментализм (строгое соблюдение архаических норм, возврат к старым порядкам), прежде всего в виде религиозных движений.

Возврат к традиционным культурным ценностям С. Хантингтон оценивает как реакцию на экспансию западной индустриальной культуры в развивающиеся страны. Данное явление охватило в первую очередь страны исламской ориентации, играющие существенную роль в современном мире.

Основной «культурный разлом» ученый видит в противостоянии Запада остальному миру; определяющую роль в отстаивании своей культурной самобытности играет конфуцианско-исламский союз.

С. Хантингтон же видит один из возможных вариантов развития конфликта эпохи в том, что евроатлантизм, находясь на вершине своего могущества, сможет (более или менее органично) усвоить ценности других культур. В принципе переориентация современной индустриальной культуры на более интроверт-ную, обращенную к внутреннему миру человека, в последние десятилетия уже идет. Это выразилось в огромном интересе к личностному совершенствованию, к религиозным системам буддистской и даосистской ориентации, в неприятии молодым поколением рационально-вещественного подхода к жизни, появлении контркультуры и поисков смысла существования в западной культуре. Данные тенденции существуют в западной культуре с начала 1970-х гг. Они оказывают влияние на внутреннее функционирование индустриализма.

Несмотря на богатую историю и культуру, в России можно наблюдать недостаток среднего уровня культуры. Отечественный философ Николай Бердяев отмечал, что русские – максималисты: им нужно все или ничего. Это главная причина, из-за чего материальная культура всегда находилась в России на достаточно низком уровне. По сей день в России остаются огромные неосвоенные территории. В современной культурологической мысли возникло учение о пограничных культурах. Они возникают на периферии стабильных, крупных цивилизаций, в зонах, где они переходят свои границы и вступают во взаимодействие с другими цивилизациями. Русская культура может быть рассмотрена как зона такого перехода. Для нее как для «пограничного» образования характерны:

1) внутренние напряжения и противоречия как постоянный конститутивный фактор, определяющий природу культуро-образующих механизмов и их функционирование;

2) циклические «разрывы» процесса формирования, та самая «прерывность», о которой было сказано выше и на наличие которой указывал Н. Бердяев;

3) неспособность к саморазвитию, сосуществование в структуре культуры феноменов, принадлежащих различной исторической хронологии – от архаики до современности, постоянная активизация архаических феноменов;

4) экстенсивный характер, неспособность к динамическому развитию, болезненность любой модернизации. Пограничные культуры находятся в постоянном поиске своей идентичности. Настоящее всегда характеризуется неопределенностью, фрагментарностью, расколом между противоборствующими традиционным и современным началами.

Воля и мышление в России не дисциплинированны, не являются законченными. Достоевский отмечал, что наиболее специфическая черта русского национального характера состоит в его способности воспринимать черты любого национального характера. Эту способность русский писатель назвал «всемирной отзывчивостью» русских. Не ценя в достаточной степени материальную культуру, нужды ежедневной жизни, русские способны осуществлять разрушение уже существующих культурных ценностей.

Здесь проявляется максимализм русской души: с одной стороны, высочайшие проявления святости, с другой – сатанинское зло. Достоевский объяснял это чрезмерной одаренностью и талантливостью русских.

Европейские нации достаточно зрелы, чтобы отказаться от этой многосторонности своей юности. Недостаточное внимание к нуждам повседневной жизни, безусловно, отрицательная сторона русской жизни.

Русским все еще необходимо дисциплинировать свои волю и мышление. Без такого самоограничения русский человек неизбежно превращается в беспомощного мечтателя, в анархиста, в авантюриста, в прожигателя жизни, даже если сохраняет свою доброту.

Особенности культуры России во многом были определены ее геополитическим положением:

1) срединным положением между Востоком и Западом;

2) пространственными характеристиками «расстояния» и «простора» как атрибутами русской ментальности;

3) проблемой «культурного отставания» России в Средние века: иноземными вторжениями, овладением огромным пространством страны, соблазном больших пространств, своего рода «железным занавесом» между Россией и другими странами.