Читать онлайн «Япония: язык и культура». Страница 31

Но японские правила выбора той или иной формы этикетной вежливости гораздо более стандартизованы, чем, казалось бы, сходные правила выбора местоимения в обращении к собеседнику в русском и ряде западных языков. Иногда указывают на их соответствие [Tanaka 2004: 117], что отчасти верно, причем для русского языка даже больше, чем, скажем, для французского, который вспоминает Л. Танака: в русском языке есть «дружеское ты» и «начальническое ты», что сходно с функциями японских простых форм, а в западных языках обычно только первое. Но в русском языке заметна большая индивидуализация. Приведем пример, нами уже разбиравшийся [Алпатов 1973–2006: 40–41]. В пьесе М. Горького «Васса Железнова» героиня, богатая и влиятельная, но необразованная женщина, обращается к подчиненному ей управляющему с университетским образованием на Вы (перевешивает фактор образования), а к живущему за ее счет старшему брату—на ты. Одна из двух дочерей любит мать и обращается к ней на ты, другая холодна к ней и говорит ей Вы. В японском переводе Хидзиката Кэйта («Тэаторо», 1967, № 8) Васса обращается к управляющему без форм вежливости (низший!), а к брату—вежливо (важно, что он старший); языковые различия в обращении дочерей к Вассе сглажены, и обе говорят так, как положено говорить дочерям с матерью.

Это хороший перевод, где персонажи говорят так, как надо по правилам японского, а не русского языка (в данном случае уже несколько архаичным для современности, но и действие пьесы происходит в начале XX в.). Но бывают и переводы, слишком копирующие оригинал. Еще в конце 60-х гг. появился русский перевод повести

Абэ Кобо «Четвертый ледниковый период» (З. Рахима), где герой – рассказчик, заведующий лабораторией, ко всем своим сотрудникам обращается на ты. Так было передано обращение без форм вежливости в оригинале. Однако русское «начальническое ты» создавало в переводе ощущение недостаточной интеллигентности персонажа, что оригиналу не соответствовало.

Меньшие возможности свободного выбора форм этикета в японском языке отмечают и специалисты, сравнивающие японский язык с английским [Hill and al. 1986: 348, 359]; пишут, в частности, что при четком указании на статус собеседника японцы более единообразны в выборе формы [Hill and al. 1986: 361]. О большей формальности и упорядоченности японского этикета по сравнению с западным пишет и Хага Ясуси, отмечая, что он проявляется не только в грамматических правилах, но и в большом количестве приветствий, извинений и др. [Haga 2004: 249]. Об этом также надо поговорить.

Одной из ситуаций, где этикет наиболее отчетливо выражается в любом обществе, является ситуация именования говорящим собеседника. Она распадается на две ситуации: обращения и называния собеседника в предложении. Во многих языках в этих ситуациях используются разные языковые средства. Например, в русском языке основное средство называния собеседника – местоимения 2-го лица, где при именовании одного человека по вежливости (не всегда этикетной) противопоставлены ты и Вы. Но в функции обращения они обычно избегаются, а во многих ситуациях просто невозможны. Даже, казалось бы, вежливое местоимение Вы оказывается здесь крайне невежливым: Вы, подойдите сюда! И в японском языке эти ситуации различаются, но меньше, чем в русском, зато в обоих случаях способов именования больше, чем в русском языке, а правила их употребления строже.

Рассмотрим в виде примера важный случай именования собеседника в семье. По-русски в наши дни здесь, во-первых, господствует обращение на ты с обеих сторон (обращение детей к родителям на Вы, как в пьесе М. Горького, устарело); во-вторых, много индивидуальных и нестандартных именований; в-третьих, в целом внутрисемейные обращения и именования принципиально не отличаются от обращений и именований вне семьи: к друзьям могут обращаться точно так же, как к членам семьи; в-четвертых, к старшим и младшим братьям (сестрам) обычно обращаются одинаково. В Японии всё иначе: обращения между членами семьи чаще всего несимметричны, правила обычно стандартны, старших и младших братьев (сестер) именуют по-разному, а в семье и вне семьи используют разные слова. Мы уже сталкивались с примером неудачных предложений Р. Рейгана и Б. Н. Ельцина называть их по именам: в Японии обращение к взрослому мужчине по имени возможно лишь внутри семьи.

В японской семье нет равных лиц по отношению к говорящему, иерархический признак может принимать лишь два значения: «высший» и «низший». Главный признак для установления внутрисемейной иерархии – признак возраста. Высшие по определению – любые старшие члены семьи, включая старших братьев и сестер (даже среди близнецов один считается старшим, другой младшим). Эта черта обычно перевешивает признак пола: мать оказывается высшей по отношению к сыну, а старшая сестра – обычно по отношению к младшему брату. Возраст важнее и образования и социального положения: отец или старший брат остается высшим, хотя он может по этим параметрам отстать от сына или младшего брата. Исключение составляют отношения мужа и жены: они будут одними и теми же (традиционно муж – высший) независимо от того, кто из них старше. Точнее, следует говорить не о возрасте, а о поколении: дядя будет высшим по отношению к племяннику, хотя он может быть и моложе его. Но в европейских культурах не только мужа и жену, но и братьев и сестер относят к одному поколению, в Японии это не так.

Общее правило употребления имен родства вроде русских отец, сын, брат в семье у японцев сводится к следующему: в любой ситуации они используются только по отношению к старшему члену семьи. Отца именуют otoosan, мать – okaasan, старшего брата – niisan, старшую сестру – neesan, дядю – ojisan, тетку – obasan, деда – ojiisan, бабушку – obaasan. Все эти слова могут быть и обращениями, и именованиями в предложениях. Они могут употребляться и по отношению к соответствующим родственникам жены или мужа. Xага Ясуси считает важной чертой японской языковой картины мира отсутствие слов, по своей внутренней форме соответствующих английским словам вроде brother-in-law 'шурин, деверь', буквально брат по закону. В этом, по его мнению, проявляется то же различие культур, что и в том факте, что в Японии на душу населения в 40 раз меньше юристов, чем в США [Haga 2004: 176–177]. Такие идеи вряд ли можно доказать или опровергнуть. Впрочем, по-японски, скажем, приемная дочь – giri no musume (giri – 'моральный долг', musume – 'дочь').

Высших членов семьи не называют по именам или (исключая мужа) личными местоимениями. Вообще местоимения 2-го лица в японском языке не слишком вежливы. Впрочем, сравнительно более вежливое из них anata употребительно и в отношении мужа (в иных случаях оно в семье не употребляется). То, что у нас называется обращением в 3-м лице, в Японии широко применяется (имена родства, названия должностей, фамилии и имена), но не в смысле употребления местоимений 3-го лица. Эти местоимения употребляются ограниченно (их иногда рассматривают как кальки с западных языков), а в семье не употребляются совсем.

Высшие члены семьи обращаются к низшим по именам или с помощью личных местоимений 2-го лица, но не имен родства. Таких местоимений несколько, и они имеют различия у мужчин и женщин. В мужской речи их прежде всего два: kimi и omae. Первое из них чисто мужское, фамильярное и указывает на небольшую разницу в статусе между говорящим и именуемым лицом; оно употребляется и вне семьи, а в семье чаще к младшим братьям и сестрам. Местоимение omae наименее вежливо и указывает на большую разницу в статусе. Оно чаще всего употребляется мужчинами по отношению к низшим членам семьи, будучи не всегда уместно вне семьи. Например, в романе Исикава Тацудзо Doro ni mamirete 'Испачканная грязью' муж героини называл ее kimi, пока она была его невестой, но после свадьбы перешел на omae. В отличие от kimi это местоимение не считается чисто мужским, но его употребление женщинами крайне ограничено. Известная лингвистка Дзюгаку Акико размышляет о том, где бы она могла употребить местоимение «не ее мира» omae, и приходит к выводу, что единственная для нее возможность – обращение к собаке [Jugaku 2001: 23]. Она же отмечает, что его использование по отношению к жене в наши дни уже вызывает недовольство многих женщин [Jugaku 2001: 25]. Наиболее частое женское местоимение 2-го лица в семье – anta, обычно связанное с небольшой разницей в статусе говорящего и собеседника. Так старшая сестра может называть младшую, но матери чаще не употребляют личные местоимения внутри семьи, предпочитая называть детей по имени.