Читать онлайн «Речь против языка». Страница 43

В конце 1960-х годов, работая с «Трактороэкспортом», мы обнаружили рекламный текст, который был ориентирован на Ближний Восток – туда экспортировали какой-то трактор. В начале этого текста в качестве большого достоинства данного трактора отмечалось, что он прекрасно проходит по глубокому снегу Я бы на месте ближневосточных партнеров с этого места просто перестал читать рекламу Боюсь, что они так и делали. У «Автоэкспорта» мы обнаружили адресованную Афганистану, если не ошибаюсь, рекламу мотоцикла, которая изображала весьма смело одетую – в короткие кожаные штанишки – очень накрашенную девицу, которая сидела на мотоцикле сзади молодого человека, обнимала его одной рукой, а другой держала зажженную сигарету Мы заподозрили, что на мусульманскую и довольно ортодоксальную[582] страну, которой является Афганистан, эта реклама, мягко выражаясь, не самая лучшая. Мы сделали эксперимент. Конечно, афганцев у нас тогда не было под рукой, и мы взяли московских старух-татарок, которые сохранили исламское отношение к действительности. Должен вам сказать, что эти десять-пятнадцать старых московских татарок, которым мы предъявили без всяких комментариев эту рекламу, плевались совершенно невероятным образом. Думаю, что плевались и афганцы, которые должны были, по идее, соблазниться этим мотоциклом (примеч. dcccxiii).

Уверенность сочинителя в нелюбопытстве и плевачности граждан многонационального Афганистана невежлива[583] (примеч. dcccxiv). Еще более невежливо сравнение афганских мужчин с женщинами. Невежливость к ортодоксальному мировосприятию тут также очевидна, но не тем, о чем печется сочинитель, а его высокомерным убеждением, что у афганцев нет ни ума, ни интеллекта. В мае 1867 г. Ф.И. Тютчев написал печальные стихи:

Близорукость современников Тютчева чем-то напоминает самоуверенность носителей всевозможных психолингвистических наречий. Не найдя понимания у западных коллег, отечественные психолингвисты устремились на заработки в страны, жители которых долгие годы с большим почтением смотрели на Российскую Империю и Страну Советов. Однако и здесь им явно не хватает знаний, которые многие годы передают учителя студентам на восточных факультетах университетов.

Во вредных[584] советах психолингвистов сквозит уверенность, что сознание не понимающих их языка иностранцев менее развито, чем сознание русского крестьянина.

На Индонезию нельзя использовать колонизаторский голландский язык, он воспринимается совершенно однозначно. На Индию нельзя, опять-таки по соображениям религиозным, давать любые изображения коров и обезьян, а также нельзя при всей сексуальной свободе давать полуодетых женщин, тем более совсем раздетых. А на Саудовскую Аравию нельзя вообще давать никаких женщин. Цвета есть национальные, конфессиональные, есть просто культурно приемлемые или неприемлемые. Зеленый цвет национален для Ирландии, Канады, Эфиопии и годится для них. Но нельзя использовать зеленый на мусульманские страны, это цвет только ислама. Есть конвенциональные цвета, скажем, траурные, которые не могут быть использованы, но цвета траура разные. У нас черный, в большинстве стран Востока – белый, на Дальнем Востоке – красный. В Марокко красивые одежды – это красные жилеты, белые джулабы, туфли шафранного цвета. Для Ирана и Афганистана значимые цвета – белый, черный, зеленый, синий. Изображения людей при рекламе на мусульманские культуры нежелательны. Руководство Туркмении и Узбекистана одно время запрещало трансляции ЦТ по причине их легкомыслия (примеч. dcccxv).

Инновацией (новшеством, англ, innovation, из лат. nova) в деятельности психолингвистов на благо заказчиков можно назвать использование ими в работе компьютеров и словесного чародейства (ТРЛ). В живо троллягцем об этом отрывке опять сквозит уверенность в недостаточном развитии сознания у русскоязычных реципиентов, совершенно не учитывается присутствие у них так и неразгаданной остепененными учеными совести, а также доступность для них Сети Internet.

Название фирмы, название товара должны в плане своей психологической выразительности соответствовать основной задаче воздействия. Компьютерные программы «Отзвук», «Радуга» и «Эхо» довольно хорошо работают на решение этой проблемы. Могу привести пример. Мы прогнали название моей фирмы «Митридат» через программы, получился такой результат: значимые характеристики – маленький, гладкий, мелкий, безопасный, нежный, добрый, мягкий, женственный. Поскольку фирма занимается преподаванием иностранных языков, а там в основном, естественно, женщины, то нас вполне устраивает такой звуковой образ названия. Д.А. Леонтьев сообщил, что очень близкий звуковой образ получился для слова МЕНАТЕП, – вряд ли это согласуется с их собственными намерениями. У них должно быть что-то мужественное, по-видимому. Нас же доброта, нежность и мягкость устраивают как подсознательные оценки. Подавляющее большинство людей, даже довольно интеллигентных, не знают, кто такой Митридат. Для них он такая же заумь, как Экорамбус или Ринако (примеч. dcccxvi).

Настойчивое употребление местоимения «мы» в речи современных русскоязычных ученых объясняется не только готовностью нести уголовную ответственность, но и имеет более глубокие причины. Русское слово «местоимение» означает общепринятое слово, употребляемое вместо имени.

Местоимение явно несопоставимо с иными частями речи, выглядит среди них белой вороной. Мало того, что оно удваивает строй (дублирует структуру) различений всех других частей речи, оно к тому же обнаруживает дополнительное, чуждое другим частям речи измерение: дискретную[585] протяженность или позиционность[586] (примеч. dcccxvii).

Средневековые ученые тролли искали звательный падеж (si-lentium) для слова «я». Это слово действительно любопытно и важно.

В грамматиках египетского языка особенность местоимения «я» определяется так:

Несомненно, что как слова-указатели местоимения не выражают понятия. Можно, однако, отметить любопытное явление для личных местоимений 1 лица ед. ч.: все они могут быть определены детерминативом [определителем, знаком] человека. Местоимения 2 и 3 л. ед. и мн. чисел определителей не имеют. Следовательно, местоимения 1 л. ед. ч. больше соотнесены с понятием, чем остальные местоимения. Видимо, для египетского предметного мышления я – знаменательное слово (примеч. dcccxviii).

В иврите русскому местоимению «я» соответствует англ, КГ. В древнеегипетском языке это слово соответствует местоимению-суффиксу 1-го лица, nj, но двойственного числа.

Иначе говоря, древний египтянин говорил о себе как наместник Бога на Земле – природный русский император в указах и речах: мы (двое, оба). В русском языке военных двойственность «я» сохранилась в присказке: я – головка от крупнокалиберного снаряда (примеч. dcccxix).

Этрусское имя Януса – Ани. Невольники этрусских купцов в Шумере называли своего бога Ан (аккад. Ану, небо, эстонск. ону, дядя, финск. опт, счастье, удача, русск. оный, он, они), а его подручных – энеями-янусами – Энки и Энлиль (примеч. dcccxx). Евреи утратили двойственное число в грамматическом 1-м лице местоимения.

Египетское местоимение бывших хозяев 1-го лица единственного числа .j, я, превратилось у ушедших рабов в имя Б-га, Яху[587]. У рабов и господ разные понятия о жизни. Говорящие орудия (их язык хорошо изучен) (примеч. dcccxxi) не смели называть себя именем, они величали себя кличкой или по принадлежности к хозяину – латинским те[588], или же просто частью Хозяина (аккадск. парцу, лат. part-, от pars, русск. партия) (примеч. dcccxxii). Местоимение «мы» имеет источник в этом партийном те. Малоупотребительное латинское местоимение nos (мы) живо в русском притяжательном местоимении «наш».

То, что обозначает слово «я» в психолингвистике, описывается так:

Представляется обоснованным признать наличие в психическом аппарате человека функционального базиса речи – системы, лежащей в основе языковой способности и выполняющей задачу довербального осмысления объективной реальности и ориентировочной деятельности, подготавливающей через обобщение представлений понятиные образования к номинации и проявляющейся в коммуникативных актах в виде паралингвистических компонентов, определяющих содержание и форму речевого высказывания (примеч. dcccxxiii).