Читать онлайн «Избранное. Наука о культуре и императивы эпохи». Страница 29

В этой связи очень важно подчеркнуть, что, ставя вопрос об особом значении экономической деятельности, мы имеем в виду вовсе не то, «что важнее» – экономическая или внеэкономическая деятельность. Подобная постановка вопроса граничит с нелепостью. Ведь совершенно очевидно, что деятельность, осуществляющая воспитание (социализацию) членов общества или же социальный контроль над ними, столь же важна для существования социальной жизни, как и деятельность экономическая.

В рассматриваемом случае вопрос ставится совершенно иначе. Задача состоит вовсе не в том, чтобы доказать, что экономическая деятельность важнее деятельности внеэкономической, а в том, чтобы, установив их место и роль в процессе функционирования и развития социального целого, определить характер воздействия на него этих различных вычлененных сфер человеческой деятельности.

Выше, отмечая, что каждая исторически данная социальная система, будучи внутренне единой (мы в данном случае отвлекаемся от существования переходных этапов) и характеризуясь неким общим типом устройства, черты которого в той или иной степени проявляются во всех основных сферах человеческой практики, мы попытались показать, в чем состоял вклад исторического материализма в дело объяснения социально-исторических систем. Этот вклад состоял прежде всего в том, что основатели историко-материалистической концепции первыми сумели понять и обосновать решающее значение экономической, а если выражаться точнее, материально-производственной деятельности для всей исторически данной многогранной человеческой практики, в выработке общих типов социальных отношений и культуры, которые наблюдаются в процессе постепенного развития человечества.

Способ материального производства, определяя общий тип того целого, которое представляет собой социально-историческая жизнь людей, тем самым оказывает свое решающее детерминирующее воздействие и на характер остальных видов деятельности людей, на характер их социальных взаимоотношений. Такова основная идея историко-материалистической концепции, получившая свое выражение в учении об общественно-экономических формациях. Способ экономической деятельности (важнейшим участком которой является материальное производство) определяет в конечном итоге способ внеэкономической деятельности – такова суть этой идеи, которая открыла путь к построению научной исторической типологии, базирующейся не просто на тех или иных эмпирических обобщениях, а на теоретически продуманной схеме социально-исторического организма, его общей модели, способной дать исследователю достаточно точный критерий, с одной стороны, различения социально-исторических систем, а с другой – их сведения в единый параллельный ряд как эквивалентных (однотипных) образований.

В немарксистской литературе часто в виде аргумента против историко-материалистической концепции приводится указание о том, что доминирующую роль в обществе, помимо экономических институтов, часто играют также и другие институты, например религиозные (теократическое общество), военные институты (общество милитаристского типа) и т. д. Но при этом совершенно не учитывается, что эти факты никак не могут опровергнуть отмеченный принцип историко-материалистического монизма, ибо суть данного принципа состоит вовсе не в утверждении доминирующего положения экономических институтов. Основная идея историко-материалистической концепции состоит, как уже было сказано, в утверждении в конечном итоге решающей роли материально-производственной, экономической деятельности в процессе развития общества и выработки общих типов его устройства, а не в доминирующей роли экономических институтов. И это очень важно учесть. Непосредственными объектами соотнесения в данном случае выступают не те или иные социальные институты, а институционализированные сферы человеческой деятельности. В рассматриваемом нами случае в качестве двух таких больших сфер выступают сферы экономической и внеэкономической деятельности, историческое соотнесение которых в пределах единого социального организма позволяет сделать вывод о том, что способ экономической деятельности, определяя в конечном итоге основные черты главных видов внеэкономической деятельности, играет решающую роль в выработке определенного внутреннего единства, которым характеризуются социально-исторические системы.

Доминирование в различных обществах тех или иных институтов и определяемых этими институтами господствующих систем ценностей обусловливается целым рядом факторов. Среди них немаловажную роль играет характер среды (как географической, так и исторической), в которой существует социально-историческая система. Например, то огромное значение, которое приобрели религиозные институты в ацтекском обществе, нельзя объяснить иначе, как путем изучения воздействий, оказываемых конкретной средой, в которой развивались ацтеки, путем проведения культурно-экологических исследований, если использовать термин Дж. Стюарда. Обобщения, полученные в результате подобного рода исследований, направленных на выявление индивидуального своеобразия социально-исторических систем, образуют, как мы уже знаем, основу построения локальных историко-типологических понятий (локальных исторических типов), выступающих в виде необходимой составной части общей историко-типологической системы. Другим важнейшим элементом этой системы выступают общие историко-типологические понятия (общие исторические типы), целью которых является установление общего содержания социально-исторических образований при отвлечении от их локальных различий. Построение некоторых видов этих понятий также необходимым образом требует культурно-экологических исследований, направленных уже на вскрытие причин, обусловивших не индивидуальные различия социально-исторических систем, а выработку их определенных общих типов.

В то же время существуют такие общие историко-типологические понятия, построение которых, наоборот, требует полного абстрагирования от особенностей среды, окружающей социально-исторические системы. В этой связи представляет интерес мысль Лесли Уайта, на которую ссылается Стюард. Уайт, соглашаясь с тем, что характер функционирования и развития конкретных культурно-исторических систем во многом обусловлен условиями локально данной среды, вместе с тем отмечает, что при рассмотрении истории культуры в целом мы вполне можем свести различия среды к средней величине, мысленно образуя тем самым такой постоянный фактор, который вполне может быть исключен при формулировании общей тенденции развития культуры. Эта мысль интересна тем, что в ней выражена методологическая правомерность и необходимость рассмотрения эволюционного процесса на таком уровне абстракции, который позволяет отвлекаться от локальных различий культуры. И лишь на этом уровне абстракции оказывается возможным выработка точки зрения, названная Стюардом концепцией «универсальной» эволюции. Суть познавательной задачи, которая ставится при этом, состоит в установлении общей тенденции поступательного развития человечества в целом путем выделения основных вех этого развития.

Так, согласно точке зрения Лесли Уайта, фундаментальным фактором, обусловливающим общую эволюцию культуры, является развитие и совершенствование материальной техники. Именно развитие техники, утверждает Уайт, позволяет выделить три больших и качественно различных периода в общей эволюции человечества: 1) доземледельческий период, когда энергия, находящаяся в распоряжении общества, ограничивалась лишь физической силой человека; 2) земледельческий период, начавшийся с аграрной, неолитической революции, когда энергетические ресурсы резко возросли за счет одомашненных животных и растений; 3) период, наступивший после промышленного переворота, давшего обществу невиданные мощные источники энергии. В настоящее время человечество находится в преддверии качественно нового этапа, опять-таки обусловленного развитием материальной техники.

В связи с оценкой изложенной точки зрения Лесли Уайта вполне можно согласиться с мнением Стюарда о том, что представленный в ней тип исторического знания носит весьма общий характер и в силу этого не способен помочь построению более конкретной исторической типологии. Но при этом ни в коей мере нельзя недооценивать познавательное значение этого уровня обобщения истории. Значение его состоит прежде всего в том, что, позволяя абстрагироваться от локальных различий социально-исторических систем, этот уровень обобщения дает возможность сконцентрировать внимание на внутренних источниках и движущих силах развития этих систем, на выделении фактора, в конечном счете обусловливающего их динамику. Этим фактором является материальная техника, т. е. система средств, благодаря которой происходит воздействие людей на внешнюю среду с целью удовлетворения потребностей, их коллективное взаимодействие с природой.