Читать онлайн «К вопросу теории и практики экономики переходного периода». Страница 46

25. Следующая ступень исследования состоит в том, чтобы определить состояние переходного процесса в конкретных исторических условиях, его плавные трудности и уровень их осмысления обществом, характер и состояние главных резервов и движущих сил. Такой аудит (или диагноз) достигнутого уровня развития производства, социально-экономических и иных отношений в России требует уже осмысления огромной массы специфически страновых эмпирических данных.

26. Понимание современных трудностей и процессов их преодоления позволяет увидеть альтернативные варианты дальнейшего развития событий, выработать собственное видение условий их благоприятного результата, т.е. виртуализировать (дать прогнозы) будущего своей страны и ее граждан. Навыки необходимой концептуализации, анализа, синтеза, сублимации, аудита, виртуализации - это основные черты мышления системного аналитика, специалиста, занимающего сегодня вершину в "табели о рангах" информационного общество. Приведенная в докладе существующая "ранжировка" ценности специалистов отражает неосвоенность этого метода в массе экономических исследований.

27. Особое место теории переходного периода в системе экономических и общественных наук определяется ее комплексным характером. В ее предмет входит лишь часть экономических знаний, но зато также и часть знаний социологических, социокультурных и политических, охватывающих всю цепь взаимодействий различных процессов (от экономики и технологии, социологии и культурологии до знаний о существе и роли политических трансформаций). Титул этой комплексной, более широкой системы знаний, объединяющей части сфер исследования ряда общественных наук, мне казалось возможным определить как "Экономическую социологию". Однако Т. Парсонз и Н. Смелзер (в США), Т. Заславская и Р. Рывкина (в СССР) уже "застолбили" это название для части самой социологии. П. Друккер пытается решить эту проблему титулом "Социальная экология", что также может быть оспорено. Поскольку в ее основе понимание достижений ряда наук, то он считает ее предметом, но не наукой (1993 г.). Наиболее разумно вернуться к более точному титулу "Политическая экономия", фиксирующему "крайние сферы" многих цепей взаимодействия процессов переходных периодов.

28. Наибольшее влияние на современную системно-аналитическую разработку этих важнейших проблем науки оказали работы П.Друккера, Дж.Гэлбрейта, А.Тоффлера и частично Ф.Хайека (США). Первый из них уже многие десятилетия генерирует основные идеи "рыночного" неоконсервативного (для европейцев неолиберального) миропонимания. Второй,

часто оппонируя их, формирует демократические (для европейцев социалистические) ответы и решения возникающих проблем в сфере социальной политики. А.Тоффлер умеет заглянуть в будущее рассматриваемых процессов и, "вернувшись оттуда", дать неожиданную оценку существующему. На Западе работы этих ученых общеизвестны и общепризнанны, и решения частных экономических и социальных проблем давно уже ведутся фактически в основном на этой базе (вне зависимости от того, осознают ли это сами разработчики специальных моделей). К сожалению, почти все работы этих ученых фактически засекречены от наших специалистов (или просто оболганы), большинства из них просто нет в библиотеках даже Москвы и даже на английском. Отсутствует упоминание о них и в обсуждаемом докладе.

29. Познание границ познанного (герменевтический метод исследования) требует сегодня также аудита достижений многих российских ученых. Преодоление кризисного состояния нашего обществоведения (в. Ядов, академик РАН) действительно началось уже в 80-е годы. Хотя многие действительно интересные и ценные экономические и социологические работы появлялись и в 60-70-х гг., они не были объединены концептуально картиной качественно нового мира эпохи НТР конца XX века. Более того, они искусственно "встраивались" в устаревшую "фабрично-заводскую" картину далекого прошлого. Однако эта общая дезориентация нашего обществоведения во многом господствует и до сего дня. Условием ее преодоления является повышение внимания к общеконцептуальным основам нашей науки. Поэтому состояние отечественной экономической науки также заслуживает внимания Ученого Совета.

A.В. БЕЛЯНИН (ИМЭМО РАН и ун-т Манчестера)

К МЕТОДОЛОГИИ ИССЛЕДОВАНИЯ ОСНОВАНИЙ МИКРОЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

Если кто-либо полагает, что некоторые понятия истинны абсолютно, и что придерживаться другого мнения по поводу этих понятий -значит не отдавать себе отчет в чем-то таком, что очевидно - пусть они представят себе, что некоторые весьма общие факты природы отличны от тех, какими мы привыкли их видеть, - и станет понятна возможность таких понятий, которые отличны от привычных нам. Л.Виттгенштейн. Философские исследования, ч.II, xii.

1 Методология современной экономической теории: за и против.

Современная экономическая наука занимает специфическое место среди других наук. По своему предмету она - наука общественная (поскольку изучает жизнь общества в различных ее проявлениях) и гуманитарная (так как в основе анализа лежит человек - точнее, его определенная концепция). В то же время экономическая теория - наука естественная по своему методу: в качестве аналитического языка она широко использует формальные средства, принятые в других науках о природе, в первую очередь в физике. Использование математических методов в рамках неоклассической парадигмы, разумеется, обусловлено специфическим видением предмета анализа - человека и общества, и принятым в их отношении упрощающих предпосылок, среди которых не последнее место занимает гипотеза рациональности. Сочетание такого подхода к предмету исследования с формальными методами научного анализа составляет суть экономического подхода - концептуальной составляющей неоклассической экономической теории 1.В рамках этого подхода сложилась строго определенная структура позитивного микроэкономического анализа, которая в последние годы все увереннее выходит на уровень макроанализа, и носит в значительной степени конвенциональный характер. Прежде всего, наблюдение за объектом исследования позволяет формулировать те или иные предпосылки относительно его поведения, которые ложатся в основу формальной модели в виде свойств, постулатов, аксиом. Реализм предпосылок модели, как известно, не входит в арсенал обязательных требований к "хорошей" экономической теории. Эмпирическая проверка выводов модели - вот главный показатель ее качества2.

Далее те же наблюдения позволяют наложить ограничения на значения независимых переменных и параметров. Сформулированная таким образом формальная модель решается аналитически относительно зависимых переменных (набора благ, цен, выпуска и т.п.), исследуется поведение системы в условиях сравнительной статики и др. Полученные решения, как правило, рассматриваются как теоретические значения искомых переменных, к которым должны асимптотически стремиться эмпирически наблюдаемые значения. Для проверки предсказательной точности модели проводится ее эмпирическая (эконометрическая) проверка, которая позволяет оценить степень в которой модель может считаться описывающей реальное поведение объекта. Если вердикт проверки оказывается положительным, модель приобретает статус теории.

Выводы относительно приемлемости теории, которые делаются по итогам такой проверки, заслуживают особого внимания. Разумеется, чем ближе эмпирические значения зависимых переменных к теоретически предсказанным, тем лучше для теории. Однако в целом ряде случаев статистическое подтверждение в экономике невозможно в явном виде. Зная величины постоянных и переменных издержек и предельный доход фирмы, нетрудно оценить теоретически равновесный выпуск и сравнить его с объемом продаж. Но как проверить, действительно ли отношение первых частных производных функции полезности потребителя по количеству благ равно отношению цен этих благ, если сама (порядковая!) функция полезности эмпирически ненаблюдаема?

Более того: целый ряд общепризнанных теорий вред ли можно протестировать в принципе. В качестве примеров достаточно привести теорию общего равновесия, которая построена на строгих структурных предпосылках, и со времен Вальраса представляет собой скорее "идеологическое" или "метафизическое" видение рыночного хозяйства, нежели описание реальных хозяйственных процессов; или модель ценообразования на капитальные активы (САРМ) в финансовой экономике, которая, по сути, признана нетестируемой со времен убедительной критики РоллаЗ , но тем не менее с успехом разрабатывается в деталях и конкретных приложениях, а также в обязательном порядке преподается в курсах теории финансов.

В силу этих причин конечным критерием "научности" в экономике служит не верификация, а фальсифицируемость и конкурентоспособность альтернативных, но непременно конвенционально допустимых гипотез в соответствии с критерием демаркации Поппера, Однако и этот критерий на практике работает не в полную силу: от лучшей гипотезы, вообще говоря, не требуется иметь дополнительное эмпирическое содержание по сравнению с предшественницей. Для признания теории достаточными условиями являются скорее ее формальная корректность и выдержанность в рамках неоклассической традиции. Таким образом, методология неоклассического микроэкономического анализа может быть охарактеризована как методологический фальсификационизм с существенным элементом конвенционализма, причем именно этот последний в конечном счете определяет множество "научных" теорий4 .