Читать онлайн «Сборник эссе - австрийская экономическая теория и идеал свободы». Страница 21

В то время все были зачарованы попытками экономических прогнозов, в особенности работами над созданием экономического барометра Гарвардской службы экономики, как бы сомнительно все это не выглядело в ретроспективе, и знакомство с этими работами и с техникой обработки динамических рядов экономических показателей было, как ни стыдно в этом признаваться, важнейшей -- для нашей профессиональной карьеры -- практической частью добычи, с который мы возвращались из Соединенных Штатов. Но было и существенное преимущество в том, что нам пришлось познакомиться с современной техникой экономической статистики, которая тогда была еще совершенно неизвестна в Европе.

Не приходится сомневаться, что именно этот опыт посещения Америки подтолкнул меня и многих других к исследованию проблем взаимоотношений между денежной теорией и деловым циклом. Исходным пунктом анализа служили ныне, пожалуй, забытые, но тогда усиленно обсуждавшиеся теории "недопотребления" Фостера и Кетчингса [William Trufant Foster and Waddill Catchings, Profits, Publications of the Pollak Foundation for Economic Research, no. 8 (Boston: Houghton Mifflin, 1925); idem Business Without A Buyer, no. 10 той же серии (Boston: Houghton Mifflin, 1927; second edition, 1928); and idem The Road to Plenty, no. 11 серии Поллака (Boston: Houghton Mifflin, 1928). Теории недопотребления объясняют колебания деловой активности изменениями соотношения между объемом потребительского спроса и объемом производства (идея похожая на кейнсову концепцию недостаточного совокупного спроса, хотя и не вполне совпадающая с ней). Название книги Хайека The Road to Serfdom (Chicago: University of Chicago Press, and London: Routledge & Kegan Paul, 1944) может быть является аллюзией на название этой работы. О Фостере и Катчингсе Хайек писал в статье ?Gibt es einen "Widersinn des Sparens?" Eine Kritik der Krisentheorie von W.T. Foster und W. Catchings mit einigen Remerkungen zur Lehre von der Beziehungen zwoschen Geld und Kapital?, Zeitschrift fur Nationalokonomie, vol. 1, 1929, pp. 387--429, translated by Nicholas Kaldor and Georg Tugendhat as "The Paradox of Saving" in Economica, vol. 11, 1931, pp. 125--169, reprinted in Profits, Interest and Investment (London: Routledge, 1939; reprinted, Clifton, N.J.: Augustus M. Kelley, 1969), pp. 199--263 -- амер. изд.]. Но я счел эти работы, равно как и критические отклики на них, которые были написаны как бы на приз на самую злобную критику, столь же неудовлетворительными, как и результаты эмпирических работ Митчелла, поскольку они поднимали больше вопросов, чем давали ответов. Все это скорее подталкивало меня назад к Викселю и Мизесу, и побудило меня к попытке развить на заложенном ими фундаменте вполне эксплицитный анализ последовательных стадий делового цикла, в который мы все тогда еще верили. Этой работой я занимался большую часть тех семи лет, которые я провел в Вене после возвращения из Америки. Когда я счел, что решение уже у меня в руках, я набрался смелости опубликовать краткий очерк под названием Prices and Production [F.A. Hayek, Prices and Production (London: Routledge & Sons, 1931; second revised edition, London: Routledge & Kegan Paul, 1935 -- амер. изд.]. Но вскоре я осознал, что теория капитала, на которую я опирался, представляет собой чрезмерно упрощенную конструкцию для задуманной мной грандиозной надстройки. В результате большую часть следующего десятилетия я посвятил развитию более адекватной теории капитала. Боюсь, что мне до сих пор эта часть экономической теории представляется наименее разработанной. Впрочем, я уже исчерпал время, отведенное на эту лекцию.

О второй половине 20-х годов особо говорить не приходится. Может быть из-за того, что я был главой исследовательского института, занимавшегося изучением делового цикла, мне кажется, что в центре общего внимания был бум в США и гадания о том, сколько же он продлится. Репарационные платежи и проблема трансфертов были другой популярной темой для теоретиков, но я никогда особо не интересовался теорией международной торговли, и книга Хаберлера [Gottfried von Haberler, Der Internationale Handel: Theorie der weltwirtschaftlichen Zusammenhange sowie Darstellung und Analyse der Aubenhandelspolitik (Berlin: J. Springer, 1933), translated as The Theory of International Trade (London: W. Dodge, 1936; New York: Macmillan, 1937 -- амер. изд.] вполне достойно подытоживает тогдашние дискуссии. Скорее всего, общие усилия теоретиков были направлены к интеграции различных школ. Мы в Вене были поглощены простым усвоением потока новых идей, которые шли отовсюду, в основном из Англии -например, Хоутри [Ralph George Hawtrey (1879--1975) служил экономистом в Британском казначействе, автор Currency and Credit (London: Longmans, 1919), and Trade and Credit (London: Longmans, 1928) -- амер. изд.], один из самых интересных авторов -- хотя все в большем объеме из Соединенных Штатов.

------------------------------------------------------------------------------

Приложение: Джон Бейтс Кларк (1847--1938) [Очерк John Bates Clark: A Memorial (напечатан частным образом в Columbia University Press, 1938), опубликован в Economica, N.S. vol. 6, 1939, pp. 223--224. -- амер. изд.]

Когда Джон Бейтс Кларк умер 23 марта 1938 года в возрасте 91 года, он уже стал для молодых экономистов по эту сторону Атлантики [т.е. в Британии -- амер. изд.] почти легендарной фигурой, а некоторым он представлялся чем-то вроде современного Бастиа [Frederic Bastiat (1801--1850). Французский экономист и эссеист. О Бастиа см. главу 15 в The Trend of Economic Thinking, vol. 3 The Collected Works of F.A.Hayek. -- амер. изд.] -- последний сторонник идеи естественной гармонии экономических сил. Здесь не место защищать его от этого ложного понимания. А о его великом достижении в области экономической теории, о развитии анализа с позиций предельной производительности, которое обеспечивает ему место в ряду основателей современной экономической теории -об этом будут говорить будущие историки экономической мысли. Но мы все должны быть признательны светлой памяти Джона Бейтса Кларка -- человека, одного из самых мудрых и добрых учителей своего поколения, что может подтвердить каждый, кто хорошо его знал в последние годы его учительства. Многие в долгу перед ним за благородное и дружелюбное руководство, с которым он направлял их первые шаги в науке. А для тех, кто никогда не сталкивался с ним, этот краткий очерк его жизни и деятельности даст живое представление об одной из действительно великих фигур нашей профессии.

Может быть здесь уместно сделать небольшой вклад в биографию Д.Б. Кларка, опубликовав следующее письмо, которое оказалось в моей собственности. Оно было написано вскоре после публикации книги покойного Роберта Цекуркандля, Theorie des Preises mit besonderer Berucksichtigung der Lehre (Leipzig: Stein, 1889), и к нему был приложен номер журнала New Englander, no. 161, July 1881, со статьей Д.Б. Кларка "The Philosophy of Value": Колледж Смита, Нортгемптон, Массачусетс, 14 января 1890.

Дорогой сэр,

В данное время я получаю пользу и удовольствие от чтение вашей замечательной книги о Теории ценности. Я беру смелость послать Вам мою прежнюю публикацию о ценностях. Во время ее публикации в 1881 году я был молодым учителем в одном из наших западных колледжей; и я действительно был уверен, что я первым открыл принцип, сформулированный в этой статье. Анализ был написан за долгое время до публикации. Искренне Ваш Д.Б. Кларк

Г-ну д-ру Роберту Цукеркандлю Вена

P.S. -- Особенное удовольствие доставляет мне возможность воздать должное выдающимся мыслителям, главным образом австрийцам, которые в этой области опередили меня и дальше продвинулись в развитии анализа.

Можно добавить, что не смотря на хорошо известные споры по поводу теории капитала, личные отношения между Д.Б. Кларком и австрийской школой, установившиеся как раз перед войной, были самыми сердечными, и что по крайней мере некоторые представители второго или третьего поколения австрийской школы обязаны Д.Б. Кларку почти в столь же большой степени, что и своим учителям.

------------------------------------------------------------------------------

Приложение: Весли Клер Митчелл (1874--1948) [Опубликовано как "Wesley Clair Mitchell, 1874-1948" in the Journal of the Royal Statistical Society, Series A (General), vol. IIIl, 1948, pp. 254--255. Хайек познакомился с Митчеллом в Нью-Йорке в 1923 году, когда он слушал его лекции в Колумбийском университете. От Митчелла впервые он услышал изложение доктрины, которую впоследствии Хайек обозначил как "конструктивизм", согласно которой "поскольку человек сам создал общественные институты и цивилизацию, он также должен быть способен произвольно изменять их ради удовлетворения своих нужд и желаний". См. краткое обсуждение взглядов Митчелла у Хайека в его New Studies in Philosophy, Politics, Economics and the History of Ideas {Chicago: University of Chicago Press; London:Routledge & Kegan Paul, 1978), p.3, n. 3. Emil Kauder упоминает о переписке между Хайеком и Митчеллом в своей History of Marginal Utility Theory (Princeton: Princeton University Press, 1965). -амер. изд.]

Со смертью Весли Клер Митчелла в возрасте 74 лет американская экономическая наука утратила одного из наиболее выдающихся, и, пожалуй, наиболее характерного для нее ученого. Помимо того важного вклада, который он внес в решение отдельных проблем, он, может быть больше, чем любой другой экономист своего поколения, участвовал в формировании общего подхода к предмету, который в последние 30 лет [Хайек пишет в 1948 году -- амер. изд.] был характерен для ученых в США.

Митчелл получил ортодоксальное классическое образование в Чикаго, под руководством Д.Л.Лауфлина, но вскоре подпал под влияние Торстена Веблена и Джона Дьюи. Хотя он внимательно следил за новыми веяниями в развитии современной экономической теории, и его лекции, большей частью, были посвящены рассмотрению этого развития, сам он невысоко оценивал полезность этой теории, и его усилия были направлены на развитие другого подхода, который представлялся ему более соответствующим духу эмпирической науки, и свои идеи он черпал, преимущественно, у Веблена, Дьюи и ученых Германской исторической школы. Его усилиям больше, чем чему-либо другому обязана своим формированием и возвышением "институциональная" школа экономической теории, оплотом которой в 1920-х годах стал Колумбийский университет, где Митчелл преподавал с 1914 года, и которая в 1930-х годах сильно влияла на экономическую политику президента Рузвельта.