Читать онлайн «Введение в практическую психологию [плохое качество OCR]». Страница 58

211

это понятие — жизненный успех, счастье, полнота жизни и

другие не менее важные для человека понятия…

В этом смысле представляется целесообразным обратить-

ся к материалу книги П. Вацлавика <Как стать несчастным,

не прибегая к посторонней помощи> (М. Прогресс, 1990),

позволяющему психологу проанализировать содержание сво-

их философских позиций. Начать можно с осознания того

содержания, которое психолог может предложить клиенту в

качестве альтернатив. Способность психолога видеть компро-

мисс, находить его во взаимодействии с клиентом-основа

для построения предмета взаимодействия с клиентом. И, ока-

завшись перед лицом выбора сам психолог не должен был

бы уподобиться тому <профессионалу>, о котором пишет

П. Вацлавик: <Оказавшись перед выбором между миром,

какой он есть, и миром, каким он, по его убеждению, дол-

жен был бы быть, — тем же самым роковым выбором, кото-

рый еще в незапамятные времена занимал умы древних ин-

дуистских философов, — профессионал без всяких колебаний

предпочтет второе и с негодованием отвергнет первое>.'

Следовать голосу здравого смысла для психолога в пси-

хотерапевтической работе не менее важно, чем следовать из-

бранной психологической теории, н&до соотносить ее данные

с реальной философией жизни.

Отношение психолога к жизни предполагает прежде все-

го его понимание роли прошлого в настоящем и будущем

человека. Идеализация прошлого, придание ему сверхзначи-

мости, фатальная связь событий прошлого и настоящего, а

также приверженность к успешным прошлым дейсгвпям,

чувствам, желаниям, мыслям, — это опасная професслональ-

пая деформация позиции психолога, искажающая реальность

психической жизни, ее динамизм, случайность, автономиость

и активность человеческой психики.

Динамический характер психологической информации, ко-

торой пользуется психотерапевт, ставит его перед необходи-

мостью анализировать причины и следствия реальных жиз-

ненных событий. Доказательство истинной причинной ci:-!зи

при этом анализе не менее важно, чем само ее выявлегие,

так как человеку свойственно через самовнушение серьезно

перепутать причины и следствия своей жизни.

В философской позиции психолога понятие причинности

детерминированности человеческой жизни является рабочим

понятием, так как именно оно позволяет соотносить такие

') Стр. 12 указанной книги.

реальности как объеКтйЁные обстоятельства Жизни И субъек-

тивное переживание их. Кроме тою, рефлексивные понятия

причинности позволяют психотерапевту проектировать вместе

с клиентом его будущее, верно расставляя в нем акценты.

Динамичность психологической информации предъявляет

особые требования к использованию психотерапевтом любых

оценочных категорий.

С большой остротой это относится к категориям счастья,

надежды и другим сверхценным для каждого человека кате-

гориям. Категорическое или предметное их содержание, ис-

пользуемое психотерапевтом, нарушает динамичность отно-

шений, возникающих в его взаимодействии с клиентом, соз-

дает ситуацию назойливой дидактичности и конечной целе-

сообразности. Психотерапевт обсуждает с клиентом динами-

ческий предмет — его внутренний мир, — и при этом ориенти-

руется на динамичность отношений с клиентом. Все элементы

статичности, постоянства определяются их позициями в этом

взаимодействии, теми социальными ролями которые они осу-

ществляют в этом рзаимодействии.

Если эти отношения не порождают для клиента новых

альтернатив, а создают только ложные, иллюзорные альтер-

нативы, которых на самом деле нет, они просто не существу-

ют, то и психотерапевт и клиент находятся в ситуации <ухо-

да от реальности>, принимая на себя неосуществимую ответ-

ственность не только за свою жизнь, но и за все события в

жизни других людей.

Позиция психолога при индивидуальном взаимодействии

с клиентом предполагает реалистический оптимизм, отража-

ющий возможности осуществления индивидуальной жизни

человека. Для психотерапевта, по нашему мнению, значимо

конструктивное отношение к тому свойС7ву человека, о кото-

ром Б. Паскаль писал: <По самой своей натуре мы несчастны

всегда и при всех обстоятельствах, ибо. когда желания ри-

суют нам идеал счастья, они сочетают наши нынешние об-

стоятельства с удовольствиями, нам сейчас недоступными.

Но вот мы обрели эти удовольствия, а счастья не прибави-

лось, потому что изменились обстоятельства, а с ними — и

наши желания>.

При этом ценность индивидуальности человека, с которым

работает психотерапевт, не подвергается сомнению, также

как и ценность других людей. <Другие> — это тоже рабочая

категория для психотерапевта, ее содержание позволяет про-

яснить для человека индивидуальность его внутреннего мира,

его человеческую сущность.

Какое содержание вкладывает психотерапевт в содержа-

ние этого понятия? Часто именно это понятие позволяет ана-

лизировать сложнейшие проблемы человеческих отношений-

любовь и ненависть, дружбу и соперничество, и тому подоб-

ные.

Именно это понятие позволяет увидеть все многообразие

в отношениях людей от эгоизма до альтруизма, связанных с

отношением к другому. Это понятие в известном смысле яв-

ляется мерой для анализа содержания побуждений во взаи-

модействии человека с другими людьми.

Психотерапевт, используя понятие <другие> во взаимо-

действии с клиентом ориентируется не только на его психо-

логическое, но и на нравственное содержание, создавая во

взаимодействии с клиентом реалистический образ его самого

и других людей, наполняя его тем материалом, который ему

дает категория меры.

В этом смысле осознание психотерапевтом содержания

нравственной категории мера является для него работой по

осознанию его философской концепции, включающей самый

важный вопрос — вопрос о человеческой сущности.

С этой точки зрения психотерапевт является для клиента

носителем этики миро- и жизнеощущения, о которой

А. Швейцер писал: <Единственно возможный способ придать

смысл его (человека-А. Г.) существованию заключается в

том, чтобы возвысить его естественную связь с миром и сде-

лать ее духовной. Как существо, стоящее в пассивном отно-

шении к миру, он приходит к духовной связи с ним через

смирение. Истинное смирение состоит в том, что чувствуя

свою зависимость от мировых событий, человек достигает

внутренней свободы от воли судьбы, формирующей внешнюю

сторону его существования>.'

По мнению А. Швейцера, только тот человек способен к

мироутверждению, кто прошел этап смирения.

Нам хотелось подчеркнуть эточ момент в работе психо-

терапевта, так как во многих ситуациях работы с клиентом

ему приходится обсуждать как проявления психологической

реальности действия прощения, наказания, поощрения, сми-

рения, направленные как на себя, так и на другого человека.

Содержание этих действий бывает важным фактором в

развитии предмета взаимодействия психолога и клиента, так

как именно в нем проявляется динамизм психологической ин-

формации, возможности ее изменения как модальности по-

требности и действия (<Я хочу> и <Я могу>).

') Е г:1:к."е <Глобальные проблемы.: общечеловеческие ценности>,

ред. Б. М. ^еаюье>. М" 1080. Стр. ЗЭ8.

Ш

Таким образом, индивидуальная психотерапия предъяв-

ляет к содержанию взаимодействия клиента и психолога спе-

цифические требования реконструкции психологом филосо-

фии жизни клиенга через содержание жизненной философии,

представленной в его позиции.

Реконструкция внутреннего мира клиента предполагает

обращенность психолога к сущности его как человека. Ра-

бота с содержанием внутреннего мира клиента, в котором

воплощаются сущностные характеристики его жизни, прида-

ет профессиональным действиям психолога особое значение,

в жизни клиента. Все средства профессионального воздейст-

вия психотерапевта (приемы, микротехники) направлены на

то, чтобы построит^ такой предмет взаимодействия с клиен-

том, в котором воплотилось бы его представление о своей

сущности — изменение параметров его внутреннего мира, до-

ступных для самоноздействия.

Клиент психотерапевта — больной человек, у него плохая