Читать онлайн «Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья». Страница 44

Если бы здоровое тело было городом, у него были бы в совершенстве сбалансированные дыхательная, сердечно-сосудистая, скелетная, пищеварительная и автономная нервная системы. Это был бы атлет на пике своей формы. Самое близкое к описанию здоровых урбанистических центров сегодня – это предложенные Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) кандидаты на звание самых благоприятных для жизни городов мира: Ванкувер, Цюрих, Сидней.

Для развития цельного тела и выстраивания цельного города требуется, чтобы мы поддерживали общие оздоровительные практики (и системы здравоохранения, как описано ниже). Более того, независимо от того, развиваем ли мы оптимальный город или же оптимальное тело, Мёрфи напоминает нам, что здоровое биофизическое функционирование тесно связано с питанием здоровых намерений: «Нам необходимо много добродетелей и черт, которые помогают произвести в целом хорошие общества, в их числе милосердие, смелость, всепрощение и уравновешенность» (1992, p. 562).

В той же степени, в какой усложнялось сознание по мере эволюции человеческого вида, усложнялось и тело. Биологи и медики часто повторяют фразу: «Онтогенез повторяет филогенез». Это просто означает, что естественный жизненный цикл отдельной особи отражает стадии эволюционного цикла вида. Это можно увидеть на примере развития эмбриона через стадии, которые отражают эволюцию растений, рыб, рептилий, млекопитающих и человека. Остатки этих стадий, по всей видимости, остаются в триедином мозге, который, как признаётся сейчас, имеет слои комплексности, соотносящиеся с его рептильным прошлым (амигдала, центр эмоций и реакции «бежать или сражаться»), наследием млекопитающих (кора) и основанием для высшего научения (новая кора, которая коррелирует с сознанием, осознающим себя).

Хотя мы и склонны думать, что наши тело и мозг не изменились со времени эмерджентного возникновения Homo sapiens sapiens как отдельного вида, оба на самом деле адаптировались к жизненным условиям. В результате удивительных открытий, всё ещё развёртывающихся в ходе картирования человеческого генома, мы можем проследить последовательность эмерджентного возникновения морфологий (Abravanel & Abravanel, 1983), групп крови (O, A, B, AB) (D’Adamo & Whitney, 2000) и генетических семейных групп как по отцовской, так и по материнской линиям (Sykes, 2002; Wells, 2002). Нам даже известно, что на пол сильно влияют жизненные условия в материнской утробе (Baron-Cohen, 2003; Moir & Jessel, 1991). Другие исследования нейробиологии поведали секреты архитектуры мозга (Braverman, 2006; Pinker, 2003) и функционирования клеток (Lipton, 2005).

На самом деле, чем больше мы изучаем гены, мозг и тело, тем глубже наше понимание, что фундаментальная природа человека состоит в адаптации и изменении. Мы более не можем считать, что гены, самые базовые строительные блоки жизни, не находятся в процессе непрерывной адаптации к жизненным условиям, как показывают нам сегодня эпигенетические исследования (Hamer, 2004; Lipton, 2005; Ridley, 2003).

К тому же исследуется и таинственная связь между намерением и биофизической продуктивностью. Руперт Шелдрейк занимается изучением группы феноменов, которые выходят за пределы положений классической биологии и психологии. Он исследует головоломки, решение которых, по-видимому, опирается на объяснения из физики Эйнштейна, квантовой механики Гейзенберга и квантовой биологии Липтона (Sheldrake, 2003).

Данные вопросы расчищают путь к «жутковатым» воздействиям намерения на расстоянии, таким как телепатия, предвидение и чувство, что на тебя смотрят. И, хотя классическая наука пыталась отмести данные явления как предрассудки, похоже, что человек не одинок как биологический вид в плане этих способностей. Если поведение собак (которые знают о том, что их хозяева возвращаются домой ещё до того, как те приезжают), кошек, птиц и лошадей о чём-либо говорит, то можно сказать, что данные формы поведения развились в ходе эволюции в качестве стратегий по выживанию. Люди, возможно, тоже развили в себе эти способности, которые в современности остаются ещё нераскрытым потенциалом индивидов и коллективов в городах, но могут быть доступны для пробуждения. Совершенно определённо, некоторые коренные народы мира, по всей видимости, имеют значительный доступ к данным способностям и продолжают практиковать их в удалённых, незастроенных городами местах, таких как джунгли Амазонки, малонаселённые пространства Австралии и побережья рек Борнео.

Данное исследование, судя по всему, указывает на то, что даже хотя у нас нет достаточно развитой технологии, чтобы во всех подробностях различить эволюционные структуры тела и мозга, вскоре мы сможем увидеть уровни развития возрастающей сложности как нечто наблюдаемое и идентифицируемое. Таким образом, эффекты от жизни в городе, где возможности воплощения намерения и предназначения настолько индивидуальны и при этом находятся под влиянием коллективных факторов, вскоре смогут проявиться в виде новых эволюционных потенциалов человеческого опыта. Если, по предложению Шелдрейка, человеческая система способна естественным образом принимать сигналы на расстоянии (и осознавать воплощаемые ею состояния, а также когнитивное понимание), тогда мы, возможно, находимся на пороге возникновения совершенно новых человеческих способностей, на фоне которых компетенции лидерства уровня 8 (в подробности рассмотренные в главе 5) покажутся чем-то примитивным.

В рассматриваемом биологическом секторе интегрального города лежат истоки надлежащего проектирования систем здравоохранения, которые способны создавать и поддерживать биофизическое здоровье граждан. Аналогично ситуации с интегральными системами образования, рассмотренной в главе 5, интегральные системы здравоохранения заслуживают отдельной книги. Но мы можем дать краткий набросок подобной системы в настоящей главе, потому что над нами довлеет необходимость интегрировать системы здравоохранения в самое сердце здорового интегрального города.

Проблески полноценной интегральной системы городского здравоохранения возникают на горизонте. В большинстве городов развитого мира располагаются клиники, предлагающие ту или иную разновидность интегративной медицины. Например, интегрированные практики лечения, предлагаемые организацией «Интегрированное здоровье» в Ванкувере, включают в себя традиционную китайскую акупунктуру, хиропрактику, здоровое питание и фармакопею из восточных лечебных трав, западной гомеопатии и пищевых добавок.

В некоторых местах, как, например, Карбондейл, штат Колорадо, располагаются локальные сообщества интегрального здоровья, как, например, Davi Nikent, стремящиеся применять модели интегрального здоровья, как, например, система интегральной медицины Эллиотта Дакера. В Интегральном институте Кена Уилбера функционирует специальная исследовательская группа, разрабатывающая подход интегральной медицины.

Использование международных событий (таких как Олимпийские игры) может позитивно сказаться на местном уровне здоровья. В Британской Колумбии, где Ванкувер и Уистлер стали местом проведения Зимней олимпиады 2010, регион определил ключевые стратегии по улучшению (физического) здоровья граждан перед Олимпиадой 2010: повысить коэффициент физических тренировок, потребление большего количества фруктов и овощей, снижение уровня курения (Pointe, 2008).

Системы здравоохранения в большинстве стран (даже самых развитых) в настоящее время находятся в серьёзном кризисе. Причины этого обширны, и весьма сложно найти этому быстрые решения. Для того чтобы освободить нужное количество положительной энергии, необходимой для проектирования интегральной системы здравоохранения, ниже представлены несколько предложений.

Нам необходимо ясное видение и понимание предназначения системы здравоохранения в контексте города. Видение и предназначение города могут поведать нам о предназначении системы здравоохранения. Необходимо сонастроить одно с другим, чтобы ресурсы, требуемые для поддержания системы здравоохранения, были обеспечены при помощи существующих систем управления. Заключается ли предназначение городской системы здравоохранения в обеспечении оптимальной диссипативной структуры, переработки достаточной энергии для поддержания её жителей с оставлением минимального экологического следа? Заключается ли предназначение просто в предоставлении экстренной помощи? Какую роль город и система здравоохранения играют в продвижении здоровой жизни, предотвращении заболеваний, создании условий для долгожительства? Процесс поиска ответов на эти вопросы раскроет видение и предназначение для системы здравоохранения.

Нам нужно задаться вопросом, как жители определяют для себя здоровье. Это может показаться тривиальным вопросом, но до тех пор, пока мы не проведём сканирование города с точки зрения культуры и психосоциологии развития, сфокусировав его на том, как жители определяют здоровье, мы не сможем понять, что определения здоровья глубоко погружены в ценности, которым следуют граждане. Когда мы увидим, что ценности и культура определяют действительные географии, используемые нами для описания биофизического тела, становится очевидным, что мы буквально видим, ощущаем и обслуживаем свои организмы по-разному, в зависимости от того, как определяем здоровье своего тела. Измеряем ли мы здоровье посредством того, насколько свободно ци протекает через наши меридианы? Посредством потребления пищи, которая насыщает наши энергетические центры? Посредством практики упражнений, которые усиливают наши мышцы? Посредством измерения соотношения нашего диастолического и систолического кровяного давления? Посредством употребления в пищу всех групп нутриентов, выделенных минздравом?