Читать онлайн «Моральное животное». Страница 16

Женщин также явно склоняют к благосклонности амбициозность и трудолюбие мужчин, и Басс нашёл эти предпочтения широко интернациональными. Конечно, амбиции и трудолюбие — качества, которые самка могла бы желать даже у видов с низким MPI, поскольку они показывают генетическую качественность. Это, однако, не так в отношении её оценки готовности самца инвестировать. Самка вида с высоким MPI может ожидать признаки великодушия, надёжности, и, особенно, длительной преданности конкретно к ней. Общеизвестно, что цветы и другие знаки внимания женщинами гораздо желаннее, чем мужчинами.

Почему женщины должны быть столь придирчивы к мужчинам? В конце концов, — не самцы ли вида с высоким MPI предназначены для того, чтобы обосновываться, покупать дом, и косить лужайку каждый уик-энд? Здесь возникает первая проблема с такими понятиями, как любовь и парная привязанность. Самцы видов с высоким MPI, как это ни парадоксально, способны к большему предательству чем самцы видов с низким MPI. Триверс отметил, что оптимальной линией поведения самца является "смешанная стратегия". Даже если долгосрочная инвестиция — главная цель, тем не менее, тактика "соблазнить и исчезнуть" имеет генетический смысл, экономя время и ресурсы для других потомков, в которые самец уже будет инвестировать. Внебрачные дети могут преуспевать даже без отцовских инвестиций; они могут, к примеру, привлекать инвестиции какого-нибудь бедняги, полагающего что это его дети. Так что самцы видов с высоким MPI теоретически должны быть всегда бдительными в отношении противоположного пола.

Конечно, так будет поступать самец с низким MPI. Но в этом случае это не эксплуатация, так как самка не имеет шансов получить гораздо больше от другого самца. У видов с высоким MPI этот шанс есть, и фиаско в получении инвестиций от данного самца может весьма дорого стоить.

Таким образом, эти противоречивые цели — самочья антипатия к эксплуатации и самцовое сродство к ней — порождают своего рода эволюционную гонку вооружений. Естественный отбор может поддерживать самцов, умеющих хорошо обманывать самок насчёт их будущей преданности, и поддерживать самок, которые хорошо распознают этот обман; и чем эффективнее действует одна сторона, тем эффективнее — другая. Эта порочная спираль предательства и осторожности имеется даже в достаточно возвышенных действиях, таких как мягкие поцелуи, бормотание нежностей, и бесхитростная застенчивость.

В конце концов, это теоретическая порочная спираль. Выходя за пределы всех этих теоретических спекуляций в область конкретных фактов, мы и в самом деле увидим, что изнанка всех этих поцелуев и нежностей обманчива. Эволюционные психологи лишь едва продвинулись в исследованиях, однако исследователи уже обнаружили, что мужчины заметно чаще, чем женщины, подают себя более добрыми, искренними и преданными, чем они есть. Но этот вид ложного рекламирования может быть лишь половиной повести, написать же другую половину намного сложнее.

Спустя четыре года после написания статьи (1972 года) Триверс обратил внимание на то, что ещё одним каналом эффективного обмана является искренняя вера в свои слова. В нашем случае это так называемое ослепление любовью — ощущение глубокой привязанности к женщине, которая, однако, после нескольких месяцев половых контактов с ней, может начать восприниматься заметно менее восхитительной. И это является великой моральной отдушиной для мужчин, увлечённо соблазняющих, и как надоест — бросающих женщин. "Я её всегда любил!" — может трогательно вспоминать такой мужчина, если ему напомнить связанные с этим события.

Нельзя утверждать, что любовь у людей хронически иллюзорна, и, влюбляясь, человек каждый раз искусно самообманывается. Иногда люди делают добро, держа свои клятвы вечной любви. Кроме того, тотальная (в полном смысле) ложь невозможна. В разгаре любви нет способа узнать, будь то на сознательном или подсознательном уровне, каким будет будущее. Генетически более перспективный партнёр может объявиться через три года, и нет гарантии, что и тогда он снова не потерпит жестокую неудачу, снижающую его ценность, и делая его супруга единственной репродуктивной надеждой.

Но в условиях неизвестности насчёт того, сколько лжи о преданности будет впереди, естественный отбор склонен допускать ошибку в сторону преувеличения, делая секс более вероятным, но не приносящим уравновешивающих выгод. Вероятно, некоторые из таких выгод имелись в изначальной социальной среде нашей эволюции. Удирая из города, или даже деревни, мужчина даже и не ставил вопрос о возвращении, насколько сильно вопиюще ложные обещания могли бы заклеймить этого мужчину, либо в форме пониженного доверия или даже сокращения продолжительности жизни; антропологический архив содержит истории о случаях мести за преданную сестру или дочь.

Аналогично материальная поддержка древней потенциальной предательницы и близко не была тем, что происходит в современном мире. Как отмечал Дональд Симонс, в среднем обществе охотников-собирателей каждый мужчина, могущий заполучить жену, отнюдь не уклонялся от этого занятия, и поэтому каждая женщина оказывалась замужем к моменту своей половой зрелости. Вероятно в древности не было половозрелых холостяков, кроме девочек-подростков в бесплодной стадии между первой менструацией и первой беременностью. Симонс полагает, что образ жизни современного флиртующего холостяка — совращение и уход от доступных женщин после года отношений в продолжении многих лет без намерений осуществлять в них длительные инвестиции — это эволюционная сексуальная стратегия. Это то, что случается, когда вы берёте психику самца, предпочитающего менять половых партнёров, и помещаете его в большой город, наполненный противозачаточными средствами.

Ладно, даже если древний мир не был полон брошенных женщин, бормочущих после однократного соития "Все мужики — сволочи", то всё равно были резоны принять меры против мужчин, преувеличивающих свою преданность. Разводы могут происходить в обществах охотников-собирателей; мужчины собираются и уходят после рождения ребенка или двух, в том числе — в другую деревню. И многобрачие было нередким выбором.

Мужчина может клясться в том, эта невеста будет центром его жизни, но спустя какое-то время после женитьбы будет тратить половину своего времени на попытки сосватать другую жену, и хуже того — преуспеть в этом, и направлять ресурсы мимо детей его первой жены. Учитывая такие перспективы, женские гены должны тщательно и заблаговременно разведать вероятную преданность мужчины. В любом случае, оценка преданности мужчины выглядит неотъемлемой частью женской психологии; мужская психология выглядит склонной иногда дезинформировать женщин в этом отношении.

Эта мужская преданность небеспредельна — каждый мужчина может инвестировать в детей не больше времени и энергии, чем у него есть. И это одна из причин того, почему самки нашего вида ведут себя столь нетипично для всего остального животного мира. Самки видов с низким MPl, то есть у наиболее сексуальных видов, практически не конкурируют друг с другом. Даже если выбор сердца большинства из них пал на единственного, генетически наилучшего самца, то он с удовольствием сможет воплотить их мечты; копуляция обычно длится не очень долго. Но у видов с высоким MPI (типа нашего), где идеал самки — монополизировать самца её мечты, направив его социальные и материальные ресурсы на её потомство, — соревнование с другими самками неизбежно. Другими словами, высокие мужские родительские инвестиции направляют половой отбор сразу в двух направлениях. С одной стороны — самцы приспособлены конкурировать за дефицитные самочьи яйцеклетки; с другой — самки приспособлены конкурировать за дефицитные мужские инвестиции.

Половой отбор, что и говорить, явно интенсивнее среди мужчин, чем среди женщин. И это обстоятельство способствовало разделению признаков на две группы. В конце концов, действия женщин по привлечению мужских инвестиций отличаются от действий мужчин по завоеванию женской сексуальной благосклонности. (Обычная женщина, в отличие от мужчины, не приспособлена для физического противоборства с другой женщиной). В сущности, каждый пол должен делать всё, что нужно для получения требуемого от другого, и каждый пол приспособлен к тому, чтобы этот процесс был ему интересен. Самки видов с высоким MPI вряд ли будут пассивны и бесхитростны. Иногда они просто естественные враги друг друга.

Было бы заблуждением говорить, что самцы видов в высоким MPI выбирают своих партнёрш; в соответствии с теорией, они выбирают среди выбравших их самок. С одной стороны — они будут, не упуская подвернувшегося шанса, стремиться иметь секс со всем, что шевелится, чем будут подобны самцам с низким MPI. С другой — когда дело доходит до обхаживания самки для долговременного совместного предприятия — благоразумие имеет смысл; самцы могут предпринять только ограниченное число предприятий за свою жизнь, поэтому те гены, которые компаньон вкладывает в проект — гены здоровья, ума, прочего — следует тщательно исследовать.