Читать онлайн «Интуиция». Страница 47

Истинная цель научного метода заключается в том, чтобы удостовериться, что природа не ввела вас в заблуждение, что вы знаете то, что на самом деле не знаете.

Комиссия по условно-досрочному освобождению встречается с осужденным насильником и решает, выпустить ли его на свободу. Сотрудник службы доверия, который принимает звонки по телефону, решает, находится ли позвонивший на грани самоубийства. Врач отмечает симптомы пациента и оценивает вероятность онкологического заболевания. Школьный социальный работник решает, была ли угроза, брошенная ребенком, агрессивной шуткой, одномоментной вспышкой ярости или признаком потенциальной склонности к насилию.

Каждый из перечисленных выше специалистов должен принять решение относительно того, каким образом ему сравнивать свое субъективное суждение с относительно объективными показателями. Должен ли он руководствоваться интуицией? Должен ли он прислушиваться в собственным инстинктам, основанным на опыте, своим предчувствиям, своей внутренней мудрости? Или он должен положиться главным образом на мудрость исследований, воплощенную в формулах, статистическом анализе и компьютерных прогнозах?

При выборе между сердцем и головой клиницисты зачастую прислушиваются к голосу своего опыта и голосуют сердцем. Они предпочитают не руководствоваться холодными расчетами, определяя будущее теплокровных людей. Чувства одерживают верх над формулами.

Тем не менее когда исследователи сравнивают интуицию и статистический прогноз (например, сопоставляя прогноз интервьюера относительно академической успеваемости с результатами, полученными по формулам, основанным на отметках и тестах профпригодности), выявляется жестокая правда: обычно побеждают формулы. Статистические прогнозы, как вы и ожидали, не исключают ошибок. Но когда дело доходит до предсказания будущего, человеческая интуиция — даже профессиональная интуиция — в еще большей степени не исключает ошибок. Через 30 лет после демонстрации превосходства статистических прогнозов над интуицией исследователь-клиницист из Университета Миннесоты в своем ретроспективном эссе, которое он назвал «Моя маленькая тревожная книга» («My disturbing little book»), привет еще белее убедительные доказательства этого постулата:

В общественных науках не существует никаких противоречий в отношении этих исследований, которые все подводят нас к одному и тому же результату.

Когда вы видите, что 90 исследовательских работ предсказывают все что угодно, начиная от исхода футбольного матча до окончательного диагноза заболевания печени, и при этом с трудом найдете 5-6 работ, демонстрирующих хотя бы слабую тенденцию в пользу прогнозов клиницистов, приходит время сделать практические выводы.

Эти доказательства продолжают накапливаться. В 1998 г. исследовательская группа при Главном прокуроре Канады объединила данные по 64 выборкам по более чем 25 тысячам правонарушителей, страдающих душевными заболеваниями. Что лучше всего может предсказать вероятность повторения преступления в будущем? Как и в случае преступников других типов, это было количество преступлений в прошлом (что еще раз иллюстрирует аксиому, согласно которой лучше всего поведение в будущем можно предсказать по поведению в прошлом). А что является наименее точным фактором, определяющим возможность совершения преступлений в будущем? Мнение клинициста.

Последующее исследование, проведенное учеными из Университета Миннесоты, объединило данные по 134 работам, сравнивающим точность клинико-интутивных и статистических прогнозов относительно человеческого поведения, а также точность психологических и медицинских прогнозов. Клиническая интуиция по точности прогнозов превзошла «механическую» (статистическую) только в 8 исследованиях. В 63 исследовательских работах статистические прогнозы оказались гораздо точнее. В остальных исследованиях точность прогнозов обоих типов была равной.

Делают ли клиницисты различающиеся по точности прогнозы, когда сами проводят первичное клиническое интервью, а не изучают историю болезни или дело? Да, заявили исследователи: в этом случае они делают менее точные прогнозы. Многие из этих исследований не включали в себя повседневные суждения, которые выносят специалисты в области психиатрии. Более того, в исследованиях нередко объединяли суждения опытных и неопытных клиницистов. Тем не менее можно утверждать, что «мяч оказался в воротах клиницистов», — такой вывод сделали исследователи: «Учитывая то, что суждения клиницистов, по сравнению со статистическими прогнозами, оказались гораздо менее точными, защитники клинических прогнозов отныне должны продемонстрировать, что их прогнозы являются более точными или эффективными с точки зрения затрат».

В определенном контексте мы соглашаемся с превосходством статистических прогнозов. Для руководства страховых компаний актуарные прогнозы — это все. Или представьте себе, как кто-то произносит такие слова: «У меня только что возникло предчувствие относительно сегодняшних президентских выборов. Что-то говорит мне, что победит кандидат X». Если у вас есть такое же чувство, но впоследствии вы узнаете, что «только что опубликованы результаты последнего опроса Института Гэллапа, в котором говорится о том, что кандидат Y опережает своего соперника», вы можете с уверенностью заключать пари. Прогнозы Гэллапа, публикуемые перед президентскими выборами вот уже полвека, расходились с окончательными результатами выборов менее чем в 2% случаев. Точно так же как по нескольким каплям крови можно судить о состоянии всего человеческого организма, случайная выборка дает представление о населении всей страны.

Но когда речь идет о вынесении судебного вердикта отдельным людям, интуитивная уверенность резко идет вверх. В 1983 г. Верховный суд США вынес постановление о петиции о помиловании убийцы Томаса Барефута. Эта петиция оспаривала надежность прогнозов психиатров относительно опасности преступника Судья Гарри Блэкман очень скептически отнесся к клинической интуиции двух психиатров, выступавших свидетелями во время судебного процесса. Хотя они не обследовали Барефута один из психиатров утверждал «с разумной медицинской уверенностью», что Барефут будет и далее представлять собой угрозу обществу. Другой психиатр пришел к такому же выводу, отмечая, что его профессиональные навыки «лежат в области психиатрии, где он является далеко не дилетантом», и что «с вероятностью 101%» Барефут будет представлять собой угрозу обществу. Их клинические вердикты победили, и 30 октября 1984 г. власти Техаса казнили Томаса Барефута. Подобные свидетельства являются псевдонаукой, утверждает экспериментальный психолог Маргарет Хаген в своей книге «Шлюхи в суде» («Whores of the Court»). Хаген признает за экспертами право судить о таких вопросах, как точность показаний очевидцев. Однако «психологический лепет» раздувшихся от самомнения экспертов имеет к психологии такое же отношение, как астрология к астрономии, утверждает автор.

Границы клинической интуиции становятся очевидными и в экспериментах с ложными воспоминаниями. В трех различных исследованиях психиатры, психологи, социальные работники, адвокаты и судьи оценивали записанные на видеоленту показания детей. Могли ли они отличить ложные воспоминания, образовавшиеся из-за повторных допросов, создавших эффект внушения? Все исследования выявили одно и то же: хотя участники эксперимента были уверены в своей способности отличать истинные воспоминания от ложных, профессионалы показали результаты, не слишком отличавшиеся от чисто случайных. Ложные воспоминания ощущались и выглядели реальными.

А что, если мы будем сочетать клиническую интуицию со статистическими прогнозами? Что, если мы дадим профессионалам статистические прогнозы относительно будущей академической успеваемости какого-нибудь человека или о вероятности совершения им тяжких преступлений или суицида, а затем попросим их усовершенствовать эти прогнозы? Увы, отмечает психолог Робин Доус из Университета Карнеги—Меллона: в нескольких исследованиях, где это было проделано, прогнозы оказались гораздо точнее без профессиональных «усовершенствований».

Итак, что же следует из этих исследований для клинической практики? «Этот эффект можно суммировать одним словом "ноль"», — говорит Доус. Например, клинический исследователь Пол Мил, который получил признание, был выбран президентом Американской психологической ассоциации в очень молодом возрасте, был выбран в Национальную академию наук, не признавал за клинической интуицией никакого веса.