Читать онлайн «Невидимый фронт войны на море. Морская радиоэлектронная разведка в первой половине ХХ века». Страница 13

В 1908 году в России создается «Российское общество Беспроволочных Телеграфов и Телефонов» (РОБТиТ), ставшее фактически филиалом компании Маркони, которому к этому времени уже удалось «устроить беспроволочный телеграф между Англией и Америкой»[131].

С 22 февраля по 25 марта 1909 года в инспекционной поездке по Крымскому и Кавказскому побережью находился представитель ГМШ капитан 1 ранга П.В. Римский-Корсаков. В отчете он писал: «В Севастополе капитан 2 ранга В.Н. Кедрин знакомил меня с оборудованием радиостанций, организацией дела связи и наблюдения… Обзор организации наблюдательной службы и Службы связи в Черном море показывает, что… все стремления и силы направлены к осуществлению невозможно простейшей связи всех точек моря и побережья с начальником Морских сил и между собою… Когда связь будет обеспечена, то наблюдение образуется легко»64.

Необходимо обратить внимание, что именно этот принцип – «когда связь будет обеспечена, то наблюдение образуется легко», положенный в основу организации наблюдательной службы и Службы связи на Черноморском флоте, предопределил кардинальное отличие между Балтийским и Черноморским флотами в балансе задач связи и разведки, о чем будет сказано ниже. Безусловно, разведывательное обеспечение невозможно без надежной и постоянной связи, но и одно «обеспечение связью», так же не гарантирует «легкой организации наблюдения», и тем более – разведывательного обеспечения.

Далее в отчете Римский-Корсаков, в том числе и о балансе задач связи и разведки, писал: «В Балтийском море замечается увлечение организацией службы наблюдения в ущерб Службы связи, хотя и здесь признается, что без прочной связи обойтись нельзя. Но в Балтике связь, которую, может, по местным условиям выполнить труднее, чем в Черном море, осуществляется применением нескольких средств (воздушная проводка, подводный кабель, оптическая сигнализация и т. д.), каждое из которых не обладает желательными качествами, а лучшее средство радиотелеграф игнорируется, тогда как в Черном море сразу взялись именно за наилучшее средство (радиотелеграф), которое и стремятся усовершенствовать всякими способами. На все остальное смотрят как на средства вспомогательные…

Не будучи специалистом радиотелеграфа, я не буду пытаться сравнивать состояние радиотелеграфного дела в Балтике и Черном море, а могу лишь констатировать факты:

1. В то время как на Балтике существует прием радиотелеграмм исключительно на ленту, в Черном море все телеграммы всеми радиотелеграфистами всегда принимаются на слух, телефоном, и этот способ настолько там укоренился, что телеграфисты, присылаемые туда из минного класса, в самое короткое время (2–3 недели) переучиваются принимать на слух и в дальнейшем отказываются принимать на ленту, “так как, – говорят они, – на слух вернее можно разобрать, кто именно и чем телеграфирует”…

2. В Черном море зарегистрированы переговоры некоторых иностранных станций, определена национальность и определены приближенные места их расположения. При мне получена телеграмма от какой-то новой станции, по-видимому, на турецком языке, что дало повод думать, что радиостанции появились и в Турции, где раньше их не было. Я не слышал, чтобы в Балтике было установлено подобное наблюдение за радиостанциями наших соседей – Германии, Швеции и даже Финляндии.

3. В то время как на Балтике одновременные переговоры нескольких радиостанций мешают друг другу и именно вследствие этого на радиотелеграф смотрят как на второстепенное средство для переговоров, в Черном море этого нет, и суда беспрепятственно переговариваются между собою, в то время как Севастополь говорит с Одессой. В этом вопросе играет особенную роль система переговоров, применяемая там, система, так называемая у них линией переговоров. Система эта указывает точно, какие радиостанции с какими должны переговариваться, так что каждый вахтенный телеграфист точно знает, какие переговоры из тех, которые он слышит, его касаются и какие не касаются.

4. Обучение учеников-телеграфистов ведется в Черном море просто и скоро, месяца 3, и, несмотря на это, люди оказываются вполне хорошо подготовленными и знающими свое дело.

Удачное применение радиотелеграфа к переговорам привело к тому, что, во-первых, в Черном море на всю береговую линию более чем в 1200 миль приходится всего 8 радиостанций, тогда как в Балтике на один Финский залив имеется их тоже 8, и во-вторых, в Черном море делаются попытки с применением не только перевозных радиостанций, но даже и переносных, переносимых с (антенной) сетью 2 человеками. Последние станции меня особенно заинтересовали, так как они чрезвычайно упростят снабжение летучих постов переговорными средствами и переговоры на близкой дистанции (до 3–5 миль) упростятся. Две опытные станции, которые я видел в Севастополе, несмотря на выделку собственными средствами, все-таки действовали, и я слышал точки и черточки на расстоянии около 3 верст.

Вышеперечисленных примеров достаточно, чтобы сказать с уверенностью, что в вопросе о применении радиотелеграфа к делу связи между Балтийским и Черным морями существует принципиальное различие. Одно из двух: или Балтийское море по своим географическим и другим условиям действительно не позволяет применить систему Черного моря, либо в Черном море в радиотелеграфном деле ушли значительно вперед против Балтийского. Вопрос этот необходимо выяснить, ибо если в Черном море ушли вперед и стоят на верной дороге в разрешении вопроса о наилучших средствах связи, то намечающийся многомиллионный расход на оборудование наблюдательной службы в Балтийском море ничем не может быть оправдан…»[132].

Выписка из отчета капитана 1 ранга Римского-Корсакова была представлена морскому министру вице-адмиралу Воеводскому. В препроводительной к документу начальник МГШ контр-адмирал А.А. Эбергард написал: «Из этого отчета видно, что организация радиотелеграфирования в Черном море поставлена значительно лучше, чем в Балтийском…»[133]. Несомненно, это была высокая, но вместе с тем, вполне заслуженная оценка деятельности Кедрина.

Учитывая это, летом 1909 года временно исполняющий должность начальника наблюдательных постов и станций Черного моря капитан 2 ранга Кедрин был откомандирован на две недели на Балтику для «ознакомления с организацией радиотелеграфирования и доклада». Возможно, в этот момент он знакомится с И.И. Ренгартеном[134], который исследовав звучащие[135] радиостанции фирмы «Телефункен» образца 1909 года, выпустил их описание и выступил с докладом в Учебном минном отряде и Минном отделе Главного управления кораблестроения о необходимости «наконец отрешиться от зависимости получения радиостанций от иностранцев, организовав их собственное производство». Существенным в докладе Ренгартена было и предложение переделать имевшиеся в то время искровые радиостанции образца 1907 года под звучащие, что по его расчетам экономило государству около 8000 руб. на каждую радиостанцию, количество которых на судах флота достигало сотни[136].

Кедрин в свою очередь по результатам поездки высказал ряд рекомендаций по улучшению организации связи на Балтийском театре[137]. Например, предлагалось уменьшить число радиостанций, расположенных в пределах Финского залива, а оставшимся – ограничить излучаемую энергию до минимально необходимой. Предложено было разработать схему связи и специальную инструкцию для переговоров по радиотелеграфу. Для увеличения дальности радиопереговоров Кедрин рекомендовал перейти от приема телеграмм «на ленту» к приему «на слух». Наконец, он рекомендовал по примеру Черноморского флота «производить наблюдение сношений между иностранными станциями», т. е. организовать ведение радиоразведки.

Все его предложения были доложены морскому министру и 3 июля 1909 года рекомендованы последним к реализации на Морских силах Балтийского моря, что свидетельствовало о большом авторитете Кедрина в самых высоких кругах Морского министерства. Поэтому, когда в конце 1909 года произошло юридическое оформление Службы связи в русском флоте, лучшей кандидатуры к назначению ее руководителем на Черном море не было[138].

Результатом же доклада Ренгартена стала организация производства на радиотелеграфном заводе морского ведомства в Галерной гавани радиостанций, разработка чертежей которых была произведена по его работам и эскизам. Тип этих радиостанций получил наименование «Учебно-минного отряда», хотя мог получить наименование «И.И. Ренгартена». Этого не случилось, так как характерной особенностью Ивана Ивановича была чрезвычайная скромность наряду с крайней требовательностью к себе. После этого заказа завод стал развиваться, а во время празднования годовщины его основания, на котором в числе приглашенных лиц был и Ренгартен, рабочие справедливо отметили его заслуги коллективной благодарностью[139].