Читать онлайн «Варварство, социализм или...». Страница 55

Экстраполируя сегодняшние тенденции, Крауч в этой и в последующих своих работах (одна из которых в качестве приложения опубликована в конце книги, дополняет интервью на ту же тему) всё-таки говорит о неизбежности правления транснациональных корпораций. Но подчёркивает, что важно всеми способами заставить их быть ответственными и соответствовать прозрачности процедур, обеспечивая эффективность ГЧП. А здесь будет особенно важно, сформировался ли режим ответственного гражданства, который в то же время будет стремиться к минимизации исключения. Крауч в этом смысле отмечает, что новому типу трудящихся, выросшему вне адресованной им идеологии, вместо озвучивания классовых интересов чаще всего втолковывают принципы «поиска национальной и расовой идентичности», которые ведут к усилению негативных тенденций в обществе. Поэтому налицо распространение пропаганды бескопро-миссных идентичностей, которые лежат в основе антииммигрантской политики. Речь идёт об ультраправой риторике, в которой заявляется о «мнимой непричастности к замкнутому миру политического класса, выступая непосредственно от имени народа и обращаясь к народу, и формировать идентичности из бесформенной усреднённой массы современного электората. <…> Ультраправые тоже говорят о проблемах глобализации и мон-диализации, но призывают решать эти проблемы за счёт иммигрантов, которые сами являются величайшими жертвами глобализации, а не причиной заявленных проблем» (с. 147). Герберт Уэллс бы сказал в этом случае: «необходима осторожность».

В контексте существующих проблем, считает Крауч, надо бы прислушаться к инновативным идеям антиглобалистов, часто невидимым за их выступлениями и акциями, состоящим в серьёзном поиске новых форм демократии и интернационализма, которые не сопровождались бы антииммигрантской политикой. Он напоминает нам, что период относительно максимальной демократии, связанный с социальным компромиссом сер. XIX века, начался во многом и благодаря разрушительным и насильственным действиям, в которых обвиняют антиглобалистов сегодня. Ведь гражданское общество — это и есть те социальные движения, которые преследуют некие утопические цели, в которых формируется идея общего блага.

Примечания_ [94] [91] [92]

Василий Колташов

Борис Кагарлицкий. От империй — к империализму. Государство и возникновение буржуазной цивилизации. М.: Издательский дом Государственного университета — Высшей школы экономики, 2010

Всё, что мы знаем о настоящем, можно понять, только поняв оставленное в прошлом. Империи лишь кажутся чем-то простым и ясным. Обилие книг на эту тему не устраняет дефицита качественного анализа. Во множестве теорий легко запутаться. Но если задача — достичь истины, то начинать нужно с фактов, взятых в “философские перчатки” логики-диалектики.

Существует легенда, будто Ленин обладал техникой особо быстрого чтения и мог за считанные часы охватить десятки сочинений. Так он якобы читал почти всё, что выходило по волновавшим его темам. В действительности он только пролистывал большинство книг. Заинтересовавшие его работы читались внимательно — с конспектом и карандашом. Пустые и малополезные произведения оправлялись обратно — туда, откуда брались. Русских революционеров учил читать Николай Чернышевский. Он полагал, что развитому человеку необходимо уметь выделять содержательные тексты и отбрасывать то, что отнимает время, ничего не давая взамен.

В наши дни книг, неспособных интеллектуально обогатить читателя, стало значительно больше, чем когда-либо прежде. Отчасти виной тому — застой в официальной гуманитарной науке (если не сказать — деградация) и её жёсткая правая идеологизация. Намного сложнее стало выбрать действительно ценную работу в потоке новинок. В сфере социально-экономического знания дело обстоит особенно печально, и потому новая книга Бориса Кагарлицкого «От империй — к империализму» заслуживает самого внимательного отношения. Появление этой работы — важное событие российской интеллектуальной жизни. Интересна она и тем, что представляет современный марксистский анализ движения человечества от мира империй к миру империализма.

Работа «От империй — к империализму» посвящена развитию капитализма от эпохи добуржуазных государств до наших дней, времени корпораций и империалистической гегемонии. «Империи» — такова ключевая тема книги Кагарлицкого. Первая особенность работы — это стремление автора двигаться не от своих гипотез к фактам, а от конкретного исторического материала к научным заключениям. Вместо создания новых «научных» мифов, Кагарлицкий разоблачает их с помощью ценнейшего материала — восстановленной им картины реальных событий истории. Следуя словам Маркса о том, что товарное обращение есть исходный пункт капитала, Кагарлицкий начинает своё исследование со средневековья и даже более ранней эпохи — древней Греции. Но что соединяет все эти далёкие времена с нашим временем?

От древнейших и средневековых империй, больших и малых — торговых, исследование движется к империализму современности. В процессе этом воссоздаётся (подчас с крайне любопытными деталями) противоречивая логика исторического развития. Подчинено оно прогрессу экономики. Но Кагарлицкий, в отличие от многих других исследователей, стремится показать процесс не упрощённо. Чтобы понять медленные эволюционные фазы мирового развития, необходимо понять кризисы. Автор не ставит себе задачи добраться до всех великих хозяйственнополитических потрясений. Это было бы невозможно в одной работе. Но на нескольких больших кризисах он останавливается детально. Это, прежде всего, европейский кризис XIV столетия и уже намного более широкий кризис середины XVII столетия. Что даёт нам их разбор?

Великие потрясения прошлого создавали условия для радикальных перемен. Так кризис XIV века был главным образом порождён истощением почв, как это показал ещё французский историк Фернан Бродель. Природа не пришла на помощь христианскому миру: климат ухудшился, наступивший Малый ледниковый период обострил кризис феодализма, оказавшийся системным. Вспыхнули войны и эпидемии. Города и сельские районы Европы охватили восстания. Как они развивались и к чему вели? Что стало результатом всего этого перелома? Как связана вековая война между государствами Италии, Англией и Францией с будущими географическими открытиями? И как повлиял кризис XIV века на положение буржуазии? Что изменилось в рыночной системе Европы? Почему лидерство перешло от буржуазных городов Италии к крупным феодальным монархиям? И как согласуется это с возникновением торговых монополий, в создании которых государства сыграли решающую роль?

Кагарлицкий обращается к критике марксисткой традиции в интерпретации тех событий. Сделанные далее выводы помогут нам уловить характер более поздних связей торгового капитала и торгового феодализма. Он пишет, что частное предпринимательство не формировалось стихийно. Достигнув определённого уровня зрелости, средневековая буржуазия (крупный торговый капитал) вошла в союз с властью знати. Направляемое интересами негоциантов и дворян, прочно вошедших в рынок, государство стремилось завоёвывать новые зоны планеты и принуждать подданных к участию в товарном обмене. Эта особая роль государства определила будущие успехи Европы в деле покорения мира и развития капитализма. Как и в другой своей книге «Периферийная империя», Кагарлицкий продолжает дело Михаила Покровского, крупнейшего русского историка-марксиста, посмертно «разоблачённого» и осуждённого сталинскими идеологами. Полемические стрелы книги обращены также вправо, в адрес либеральных историков. Их мифы, сводящие прогресс к торжеству «свободного рынка», не выдерживают соприкосновения с конкретикой. Не протестантская мораль или приверженность вольной конкуренции делает Запад мировым гегемоном, а соединение государства и капитала. Так создаются первые торговые монополии, которые лишь спустя столетия (в конце XVIII века) начнут уступать свои позиции напору сторонников свободной торговли. Но до этого момента большие акционерные компании преобразуют мир.

Жестокий кризис XIV столетия помог Европе создать технический перевес над Востоком. Особенно значительными оказались успехи в добыче и обработке железа. Достаточно вспомнить какое восхищение вызывали цельнометаллические доспехи европейцев даже в развитых средневековых странах — Индии и Китае. Союз феодального государства и торговой буржуазии на Западе не мог бы сложиться без материальной основы. Ухудшение климата, как можно судить, помогло промышленно-торговому развитию Европы и ускорило внедрение новых технологий и общественных правил. Именно по итогам этого кризиса Западная Европа превратилась в центр мировой системы, её лидера, сердцевину расширяющейся глобальной экономики.