Читать онлайн «Психологический аспект истории и перспектив нынешней глобальной цивилизации». Страница 14

В Руси изначальной индивид был носителем преимущественно психической по своему качеству жизненной практики вхождения в определённое настроение, которое условно и только отчасти можно назвать «боевой транс».

В этом настроении он мог вступать в бой, будучи полностью невежественным и неумелым во всём, что ныне относится к боевым искусствам, поскольку, когда он пребывал в таком настроении, его эгрегоры были носителями всей алгоритмики необходимых оборонительных и поражающих телодвижений, и через эти же эгрегоры и ноосферу в целом обеспечивался и доступ к алгоритмике оборонительных и поражающих телодвижений противника. Вследствие этого при владении такого рода личностной психологической практикой создания определённого настроения систематические многочасовые тренировки, состоящие в нанесении ударов ладонями и ступнями по брёвнам с торчащими из них брусками [97] и т.п. и работа с партнёрами, были просто излишними, а стандарт всеобщий телесной развитости и грациозности был гораздо выше нынешнего - в силу иного образа жизни и иного характера труда. Под взглядом ребёнка, пребывающего в таком настроении, может драпать толпа взрослых, - не разумея, что произходит, и забыв о своих агрессивных намерениях под воздействием охватившего её ужаса.

И когда былины повествуют о том, что тот или иной русский богатырь в одиночку разогнал или побил если не целое войско, то многочисленный боевой отряд, это не художественный вымысел: это бывало, но это было не столько выражением физической силы и каких-то изощрённых приёмов ведения боя русским богатырём, а результатом воздействия психики индивида, пребывающего в Русском духе, на психику индивидов в Русском духе не пребывающих [98]; а физическая сила и освоенные приёмы ведения боя были только подспорьем этому. Поэтому, чем больше враг знал и умел в смысле владения боевыми искусствами, и чем был более настырен в своей агрессивности, - тем больше у него было шансов покалечиться и убиться в агрессии против носителя Русского духа [99].

Естественен и закономерны вопросы:

· А куда это всё исчезло в более поздние времена и почему не возпроизводится в жизни даже теми, кто убеждён в достоверности былинных свидетельств о боевых успехах богатырей?

· И почему былинных свидетельств не подтверждают противники?

Дело в том, что вхождение индивида во всякий эгрегор, в том числе и в тот, который именуется «Русский дух» [100], во многом аналогично тому, что произходит в компьютерных сетях: есть серверы, которые после установления соединения с ними запрашивают у пользователя пароль доступа, а иногда и просят повторять его в процессе работы или перейти на иной протокол обмена данными. Если пароль не предъявлен или протокол обмена данными - не тот, то - «Access denied» - оставайся при своём и действуй, как сам умеешь.

Если же говорить о Русском духе как об определённом культурно обусловленном и поддерживающем возпроизводство культуры эгрегоре, то его алгоритмика включает в себя:

· ту этику, которая была выявлена выше в разделе 3.4 как необходимая для устойчивости общинного уклада жизни в преемственности поколений;

· свойственную этой этике искренность в понимании сути Добра и Зла в их конкретных жизненных проявлениях,

· искреннюю (а не показную) самоотверженность в приверженности Добру в полноте и внутренней непротиворечивости алгоритмики психики личности.

Поскольку полная искренность, целостность психики (в смысле согласованности и взаимной связанности составляющих её специализированных по предназначению алгоритмов), самоотверженность вплоть до самопожертвования и общинная этика в целом это - то, что не свойственно людям в их большинстве в толпо-“элитарном” обществе, то с переходом от общинности к толпо-“элитаризму” - «Access denied» объективно, даже если у тебя в паспорте на каждой странице будет написано, что ты «этнический русский» в 10 поколениях и слова «Слава России!!!» вытатуированы на груди древнеславянской вязью, либо ритуальный каменный топорик, лично сделанный пра-пра-предком, передаётся на протяжении тысячелетий от отца к избранному сыну - наследнику некой древнеславянской знахарской традиции: всё равно - «Access denied», ты - не русский, поскольку твой личный дух эгрегор, называемый «Русский дух», - не приемлет.

Однако в эпохи социальных катастроф и военных поражений, когда поток жизненных неурядиц смывает с душ людей всю наносную грязь этических норм толпо-“элитаризма”, большему или меньшему количеству людей удаётся войти в Русский дух, что влечёт соответствующие последствия для тех, кто совершает агрессию против них. Но по свершении действительно чудесных подвигов, в результате которых катастрофа преодолевается, - вследствие возвращения к привычным этическим нормам толпо-“элитаризма”, - снова наступает состояние «Access denied» [101].

Что касается свидетельств противников, то:

· Те, кто погиб, - свидетельствовать не могли.

· Те, кто успешно драпанул, забыв себя и всё в непонятном ужасе, не могли разсказать ничего вразумительного, но свидетельствовали об ужасном разгроме и выдумывали причины для его объяснения в меру способностей своей фантазии. И унаследованная от них на уровне эмоций боязнь русских именно как военной силы, которая непобедима и якобы может быть агрессивна, жива доныне почти у всех народов-потомков соседей лесной Руси и у их соседей. Они убеждены по предубеждению в какой-то особенной и ужасной агрессивности русских, хотя сказать ничего конкретно о сути этой агрессивности и сути её ужасности не могут, а реальная история знает больше примеров их собственной агрессивности в отношении Руси и России, которую они подают «под соусом» превентивности и «профилактирования». А русские «забавы» типа кулачного боя стенка на стенку и шутки на грани злодейства - непонятны, неприятны, желания поучаствовать в них не вызывают, и потому пугают, что выражается во фразах типа «эти сумасшедшие русские».

· Те же, кто попал в плен, - в своём большинстве обрусели. Пленных на Руси не убивали и не вгоняли в гроб непосильным рабским трудом, а уводили в районы, удалённые от их родины, где они интегрировались в господствующий компактно-общинный уклад жизни и спустя несколько лет становились обычными членами общин: в общинном укладе каждый человек по-своему дорог. Об этой практике, сложившейся ещё в доисторические времена, свидетельствуют и летописи периода становления в конце первого тысячелетия нашей эры “элитарной” государственности на Руси.

Всё, что написано в настоящей записке в разделах 3.4 и 3.5, а отчасти и в разделе 3.3 противоречит механико-материалистическим представлениям о предъистории Руси и жизни славян в доисторический период, свойственным традиционной науке, привнесённой в культуру России из Европы, начиная с эпохи царствования Петра I.

Но и многое из написанного не согласуется с тем, что пропагандируют в последние годы те, кто убеждён в том, что предки современных индоеврпейцев, включая всех славян и так называемых «этнических русских», после завершения глобальной геофизической катастрофы и глобального изменения климата (происшедших примерно 13 000 лет тому назад) вышли со своей арктической, ныне погибшей Родины, и направились на юг, осуществляя цивилизаторскую миссию в отношении живших в полосе их миграции родоплеменных и древних этнических групп, которые стояли на более низкой ступени развития культуры.

Оспаривать эту версию предъистории человечества и индоевропейских народов было бы глупо именно в силу того, что многие памятники археологии и повествования дошедших из древности легенд и мифов не могут быть интерпретированы в согласии друг с другом и географией в предположении, что исхода древних ариев из Арктиды не было. В частности в индийских Ведах, некоторые места просто безсмысленны, если придерживаться версии истории, согласно которой Веды возникли на территории современной Индии, поскольку они повествуют о тех природных явлениях, которые имеют место только в приполярных областях (полгода день - полгода ночь, северные сияния и т.п.), в которых во времена создания Вед был иной климат, позволявший людям жить, а не выживать, и иная конфигурация массивов суши.

Действительно все славянские языки, включая русский, принадлежат к одной языковой группе и родственны санскриту. Реконструкция верований и обрядности древних славян и индийцев, анализ многих традиций, уходящих корнями в доисторическую древность, показывает их общность. Но есть одно важное и принципиальное различие:

· Кастовая система в Индии существует издревле, и она прописана в Ведах, и есть писатели, которые утверждают, что она была принесена в Индию ариями, т.е. вынесена ими из погибшей Арктиды;