Читать онлайн «Россия: власть и оппозиция». Страница 43

Введя правильное определение русской нации, мы тем самым получаем следующую расстановку политических сил.

Более 85% населения Российской Федерации составляет русская нация. Возникает вопрос об остальных. Здесь мы никому не мешаем определяться. Но мы со всей твердостью заявляем, что сегодняшние амбиции других субъектов российского строительства связаны лишь с тем, что русская нация не определилась, не сынтегрировалась, не приняла позитивной и конструктивной модели самообъединения. Как только русская нация будет собрана и осознает самое себя, многие вопросы, терзающие сегодня политиков, решатся автоматически, ибо при таком преобладании любая нация в праве требовать унитарного государства, государства русских с культурными автономиями для других национальных меньшинств.

Однако, учитывая традиционную для России политику сбережения других культур и других народов, в корне отличную от политики западных наций и исходящую из специфики русского пути, русская нация, должна предложить другим нациям, проживающим на данной территории, жесткую федерацию, с исключением права на выделение из состава России. Территория незыблема, формула жесткой федерации такова — союз народов, федерация территорий.

Никто не вправе лишать русских той исторической роли, которая им присуща. Легко показать, что умаление роли русских обернется, как это ни парадоксально, полным крушением всех остальных наций на всей территории, ибо с выкидыванием русского компонента из их истории, русского компонента из их культуры от этих наций не останется ничего, они исчезнут и выродятся. Русские, храня верность своей идее, выступают в роли, им исторически свойственной, в роли собирателя и объединителя, а не в роли подавителя, угнетателя и т. п. Подобной роли русские не играли никогда, и всякое обвинение их в этом — клевета на русскую идею и русский народ, клевета, которая легко опровергается историческими реалиями и не выдерживают критики при проведении любых исторических параллелей.

«Союз народов, федерация территорий», «Жесткая федерации как дружественная уступка русских другим нациям во имя мира и согласия на нашей земле», «Без русских — нет других наций и нет Евразии» — вот с какими формулами должны выходить патриотические силы в пространство реальной политики после того, как они примут оценку ситуации, определят цели и этапы, исходя из этой оценки, заявят приоритет государственности, определят нации как субъекты государственного строительства. И коль скоро вся эта логически неизбежная цепь идеологических блоков уже отстроена, мы с такой же логической неизбежностью выходим на очередной блок нашей идейной конструкции.

Если субъектом государственного строительства являются нации, то где то ключевое звено, которое в национальном вопросе необходимо укреплять, коль скоро мы хотим укреплять субъекты государственного строительства? Отвечаем: это звено — единство истории. Именно в единстве истории состоит единство национального тела. Разрывающий цепь времен уничтожает нацию и лишает общество возможности строить государство. В этом смысле атакующие удары различных сил по тем или иным этапам общей исторической судьбы, которая и составляет стержень русскости в национальном понимании этого слова, суть не что иное, как национальная деструкция в тех или иных ее проявлениях.

Я понимаю, что многим патриотическим силам кажутся несправедливыми обвинения по их адресу. Но дело обстоит именно так. И результат — слом государства. Прогноз — гибель населения в случае, если не удастся восстановить государственность. Субъект государственного строительства — нация, и только она. Нация — это культурно-историческое единство. Разве это не означает, что все, кто посягает на единство истории, деструкторы нации? Пусть кто-то докажет противоположное! Необходимость признания советского периода важной и значительной частью национальной истории, а не «черной дырой» внутри исторического процесса вытекает из дела государственного строительства со всею определенностью. Что толку в том, что крайние патриоты увязли в антикоммунизме, уравнивая его с антисоветизмом, составляющим часть их идеологического стереотипа? Подобные идеологические стереотипы характерны для идеологии прошлого века, в сегодняшней идеологике им места нет. Ибо согласно ей все, что мешает решению поставленной задачи — государственному строительству и спасению народа, — должно быть отвергнуто, причем не путем отговорок и открещиванья ничего незначащими фразами, а путем углубленного анализа, проникновения в смысл переоценки своих идейных пристрастий. Признание трагизма и величия советского периода безальтернативно для всех, кто занят государственным строительством. По этому поводу должны быть сделаны соответствующие, четкие и недвусмысленные заявления. И вне этих заявлений — союз политических сил на уровне действительного их синтеза невозможен. Каждый, кто не даст подобной оценки, не может быть членом движения. Каждый, кто делает заявления, не отвечающие этому принципу объединительной идеологии, из движения выводится. Такова неизбежность политического процесса, коль скоро мы действительно беремся решать ту задачу, которая перед собой поставили. Другое дело, что не может быть идеализации советского периода, преувеличения его роли за счет принижения предшествующих этапов. Недопустимо — замечу тут — и превращение в «черную историческую дыру» всего последнего семилетия (после 1985 года): оно также должно быть осмыслено как исторический опыт. Именно в этом вопросе демократы, патриоты и коммунисты, объединяющиеся на платформе государственности, должны проявить максимум идейного творчества и прийти к незыблемым, достойно соблюдаемым взаимным компромиссам.

Ведь с нарушением баланса во всех этих вопросах началось разрушение государства! И восстановление его начнется с восстановления и укрепления этого равновесия. Многое здесь будет зависеть от коммунистов.

Признание ценности и целостности российской истории неизбежно влечет за собой следующий тезис — «О русском пути».

Заявляя о том, что Россия есть цивилизация особого типа, особый мир, особый исторический субъект, имеющий свои цели и свой путь в истории, заявляя об общепланетарном мире как мире миров и противопоставляя этот мир миров унифицирующему всех и вся «новому мировому порядку», базирующемуся на навязывании всему человечеству западных ценностей, целей и технологий, идеологи русского пути обязаны предъявить движению свою философию русской истории и свою, неутилитарную телеологию. Именно на этой, осмысленной основе только и возможно объединение в дальнейшем наций вокруг России, ибо, являясь носителем цивилизационной специфики, русская нация предлагает свою модель, альтернативную западной. Конечно, эта модель должна быть моделью развития, а не моделью застоя, она должна предполагать разумную открытость миру, она не должна содержать в себе экспансионистского начала, но она должна быть и моделью неоспоримого самостояния. Если сознание единства прошлого — безусловной связи времен — не породит своих целей и своего понимания истории и места России в ней, то русские национальные движения обречены. Они не смогут выдержать идеологическую конкуренцию Запада, а достойного места в западной модели для России тоже не существует, и если ставить точки над «и», то для нес в этой модели нет места вообще! (Причина этому как исторический эгоизм Запада, так и объективная невозможность для России остаться собою, следуя по чужим путям.)

Таким образом, здесь, в этом идеологическом узле, решается, быть или не быть России. Размывание этого вопроса, его выведение за скобки политического процесса, отмахивание от него — политическая безграмотность, граничащая с преступлением. Это необходимо решать в кратчайшие сроки, и многое здесь может быть решено.

И — вновь мы упираемся в коммунистов.

Коммунисты должны пойти на уступки первыми. Ибо их вина за происшедшее велика. Это они голосовали на своих конференциях и съездах за Горбачева и Ельцина, это они создали такое общество, которое удалось разрушить, расчленить, опрокинуть. И они должны стать другими. Макияжем здесь не обойдешься. Политическая прагматика требует от коммунистов создания национальной модели. Они не будут в этом первыми, ибо уже китайцы продемонстрировали, что такое социализм с китайской спецификой. Именно за такой формулой — будущее всех коммунистических сил.

Доктрина новой коммунистической партии должна быть скорректирована в этом направлении. Логически неизбежный для них шаг — во имя русской модели отказаться от всего того в марксистско-ленинской идеологии, что будет этой модели противоречить. А противоречит в ней этой модели очень и очень многое.