Читать онлайн ««Империализм как высшая стадия капитализма». Метаморфозы столетия (1916–2016 годы)». Страница 14

Россия под контролем европейских банковских гигантов

Раскрывая тему участия крупнейших банков в капитале компаний разных отраслей экономики, Ленин особое внимание уделил присутствию иностранного капитала в банковском секторе российской экономики. При этом ссылается на работу немца Е. Агада, который в течение 15 лет работал чиновником в Русско-Китайском банке и по долгу своей службы занимался изучением российской банковской системы. В 1914 году Агад опубликовал в Берлине работу, которая называлась «Крупные банки и всемирный рынок. Экономическое и политическое значение крупных банков на всемирном рынке с точки зрения их влияния на народное хозяйство России и германо-русские отношения». Из этой работы мы узнаём, что российская банковская система в значительной степени уже оказалась порабощённой иностранным банковским капиталом. В общем объёме находящихся под иностранным контролем активов всех петербургских банков подавляющая часть пришлась на французский капитал (55 %). На втором месте находился германский капитал (35 %), на третьем – английский (10 %).

Под контролем немецкого банковского капитала находились такие «русские» банки, как Сибирский торговый, Русский, Международный и Учётный (всего 4). Контроль осуществляли такие берлинские банки, как «Немецкий» и «Учётное общество».

Под контролем французского банковского капитала были: Русско-Азиатский, Санкт-Петербургский частный, Азовско-Донской, Унион московский, Русско-Французский торговый (всего 5). Контроль осуществляла «большая тройка» парижских банков: «Парижский союз», «Парижский и Нидерландский», «Генеральное общество».

Под контролем английского капитала оказались два банка: Торгово-промышленный и Русско-Английский.

Таким образом, из 19 крупнейших банков лишь 8 были по капиталу российскими. Остальные 11 банков были «дочками» иностранных банковских гигантов. Активы 19 крупнейших банков в России в конце 1913 года составляли, по данным их отчётов, без малого 4 миллиарда рублей. По оценкам Агада, более 3/4 всего капитала, находившегося в управлении этих банков (более 3 миллиардов рублей), приходилось на банки, которые были «дочками» зарубежных банков.

Агад приводит разбивку активов российских банков на 2 категории: а) продуктивные вложения (вложения в реальный сектор экономики); б) спекулятивные операции. Из общего объёма активов всех 19 банков на первую категорию пришлось 47 %, на вторую – 53 %. Получается, что уже век назад банки предпочитали заниматься не развитием реального сектора, а финансовыми спекуляциями. По группе российских банков доли двух категорий были равны соответственно 56 % и 44 %. А вот по группе банков, являющихся иностранными «дочками», пропорция составила 45 % и 55 %. Иначе говоря, иностранный банковский капитал был более склонен к спекуляциям, чем банки российские.

Ленин отчасти раскрывает, что значат «продуктивные вложения» банков. Прежде всего, это приобретение банками контрольных пакетов акций компаний реального сектора экономики. По оценкам, приводимым в работе Ленина, свыше 40 % активов петербургских банков пришлось на синдикаты «Продуголь», «Продамет», синдикаты в нефтяной, металлургической и цементной промышленности. Таким образом, в России финансовый капитал выступал в виде иностранного банковского капитала, который через российские банковские «дочки» (заметим, преимущественно с российскими названиями) подгребал под себя российскую промышленность, в первую очередь добычу и переработку сырья.

А в чём заключались спекулятивные операции банков? Прежде всего, в покупке ценных бумаг по заниженным ценам и их последующей перепродаже по завышенным. В этой связи Ленин упоминает операции по «разводнению капитала». Эти операции заключаются в том, что банки, контролирующие промышленные предприятия, могут манипулировать прибылями предприятий. Завышая прибыли, они искусственно поднимают котировки акций. Совокупная стоимость акций, рассчитанная по новой цене, может в разы превышать первоначальный капитал предприятия. Сегодня это принято называть завышенной капитализаций компании; во времена Ленина это называлось «разводнением капитала». Банки продавали акции на максимуме, после чего высокие прибыли компании кончались, а иногда переходили в убытки. Соответственно, происходило резкое падение цен акций, но банкиры получали жирную спекулятивную прибыль. По ходу отмечу, что за прошедший век принципиально нового в спекулятивных операциях банков не произошло. Поменялась лишь терминология. Термин «разводнение капитала» вышел из употребления. Теперь это называется созданием «пены» или «пузырей» на фондовом рынке, повышением «рыночной капитализации» компаний и банков.

Хотя, мы уже привели ленинское определение финансового капитала как «сращивания» банков и промышленности, почти вся третья глава работы насыщена примерами, которые показывают активную роль банков в этом сращивании. Промышленные компании часто оказываются в роли «объектов». Ещё один пример активности банков – участие в организации эмиссии и размещении акций и облигаций промышленных компаний. Выражаясь современным языком, банки выступают в качестве инвестиционных брокеров. Довольно часто размещение бумаг банк осуществляет в интересах компании, которая уже находится в сфере влияния данного банка, например, является его «внучатой» структурой. При этом банки могут просто получать хороший «навар» от размещения, а при желании и необходимости они могут часть акций оставлять у себя, в дальнейшем перепродавая по завышенным ценам.

Ленин приводит слова известного немецкого экономиста и социолога Вернера Зомбарта: «Нет ни одной банковой операции, которая бы приносила такую высокую прибыль, как эмиссионное дело» (работа В. Зомбарта «Немецкое народное хозяйство в XIX веке»). На выпуске фондов (акций) промышленных предприятий в Германии в последние годы XIX века прибыль составляла в среднем не менее 50 %. Ленин цитирует В. Зомбарта: «В течение десяти лет, 1891–1900, на выпуске немецких промышленных фондов было «заработано» свыше одного миллиарда». Очевидно, что львиная доля этой спекулятивной прибыли досталась банкам, участвовавшим в организации эмиссии и размещении фондов.

Ленин называет ещё одно очень прибыльное занятие банков – участие в размещении международных займов. В качестве яркого примера Ленин называет «большую четвёрку» французских банков. При этом он опирается на работу Лизиса, которая вышла в начале века под названием «Против финансовой олигархии во Франции». Ленин пишет об этой «четвёрке»: «Четыре крупнейших банка пользуются не относительной, а «абсолютной монополией» при выпуске ценных бумаг. Фактически, это – «трест крупных банков». И монополия обеспечивает монопольные прибыли от эмиссии. При займах страна занимающая получает обыкновенно не более 90 % всей суммы; 10 % достается банкам и другим посредникам. Прибыль банков от русско-китайского займа в 400 миллионов франков составляла 8 %, от русского (1904 год) в 800 миллионов – 10 %, от мароккского (1904 год) в 62 1/2 миллиона – 18 3/4 %. Капитализм, начавший своё развитие с мелкого ростовщического капитала, кончает своё развитие гигантским ростовщическим капиталом. «Французы – ростовщики Европы», – говорит Лизис. Все условия экономической жизни терпят глубокие изменения в силу этого перерождения капитализма. При застое населения, промышленности, торговли, морского транспорта «страна» может богатеть от ростовщичества».

Уж коль здесь затронута тема займов, которые Россия получала от французских банков, то стоит сказать об этом ещё несколько слов. Франция хорошо зарабатывала на займах России. Пожалуй, для французских кредиторов Россия была зарубежным клиентом № 1. Для России французские займы среди всех иностранных кредитов и займов также стояли на первом месте. В результате из общего объёма внешнего долга Правительства Российской империи 70 % приходилось на долг перед французскими кредиторами. Так было накануне Первой мировой войны. В годы войны основным кредитором России стала Великобритания, а масштабы французского кредитования резко сократились[22].

Особенно большие барыши банкиры получают во время кризисов, когда происходят массовые банкротства предприятий. Цены на такие «объекты инвестирования» резко падают, банкиры скупают предприятия за копейки. Фактически банки выступают в качестве мародёров или «стервятников», питающихся «падалью», объёмы которой резко увеличиваются во время кризисов. Кризисы можно сравнить с массовым «мором», ведущим к гибели тысяч предприятий промышленности и других отраслей реального сектора экономики. В западной экономической литературе банки, выступающие в таком качестве, аккуратно называют «санитарами».